чтобы тот вернулся в реалии нашего мира и, наконец, заговорил ясным языком.
— Послание богов — это не тексты. Это ребенок! Наш с тобой малыш! — Мирт снова наклоняется ко мне и бережно кладет руку на живот. Я чувствую приятный жар под его ладонью и накрываю ее своей. — Перед тем, как переселиться на Новую Землю, людей разделили на две группы. Я долго не мог уловить, по какому признаку их отбирали, а когда предположил, что в них были нарочно изменены гены, все сошлось.
— Когда две половины станут целым… — тихо говорит Кай, в глазах которого тоже виднеется прозрение, — это единственные слова, которые удалось передать сквозь поколения. Арктус постоянно думал над их значением, а оказалось все лежит на поверхности.
— Именно! Две группы должны были объединиться, чтобы населить Гею особенными людьми. Но мы запоздали на тысячу лет.
— Подожди. То есть, все так просто? Если бы «Терра» вовремя добралась до Геи, то эту планету уже заселил бы новый вид людей?
— Сверхлюдей, Эйра! То, что есть у нашего малыша, нет ни у одного из нас.
Сердце трепещет, и от волнения становится холодно. Осознавать, что я ношу особенного человека, странно и даже страшно.
— И чем он отличается от нас? — вмешивается Кай.
— Он идеален! — восхищается Мирт, — его гены близки к божественным кодам музыки, света, воды…я не уверен, можно ли бросаться такими словами, но это будто сам бог!
Ни у кого из присутствующих нет слов. Ощущение, что мы оказываемся у ворот в рай, и хочется сделать первый шаг, но это так волнительно, что тело не слушается.
— Вот, что значит Великая Мать. Это женщина, которая родит новых людей, близких к самим богам. Это новая цивилизация! Вы понимаете?
— Выходит, многомужество было разрешено для того, чтобы женщина могла родить детей от каждого? Чтобы скорее заселить планету?
— Да. Но это указание свыше извратили, погубив миллионы жизней. Рабства быть не должно было. Мы чуть не уничтожили сами себя, и тогда жизнь прекратилась бы.
— Но я свалилась вам на голову…
— Да, Эйра. Спасибо, что ты свалилась нам на голову.
Несколько часов после обеда и я, и мои мужчины находимся в полушоковом состоянии. Настроение хоть и приподнято, но вместе с ним выросло и волнение. От меня зависит жизнь малыша, а моя — от мужчин, что так отважно спасали от смерти и защищали меня от Геи. Каждый из них доказал свою надежность, верность, и все они понимают, что только вместе они сила.
— Вот ты где… — Фрэдо осторожно приоткрывает двери в комнатку, куда я случайно забрела и так и осталась в ней на несколько часов, — странный выбор. Я слышал, что беременный женщины чудят, но, чтобы сидеть на ящиках в хранилище…
Он присаживается рядом, обнимает одной рукой и притягивает к себе, чтобы поцеловать в висок.
— Я осматривала дом и, когда зашла сюда, поняла, что мне здесь хорошо. Не тошнит, и голова легкая.
Фрэдо задумчиво осматривает стены, выложенные черными грубо обработанным камнями.
— Это особый сорт каменной породы ардар. Он ограничивает низковибрационные волны из вне и меняет частоту вибраций на более высокую. Обычно, в таких помещениях хранят продукты, но, оказывается, их функционал намного шире.
— Хочешь сказать, здесь мое тело очищается, и я становлюсь такой же, как малыш?
— Нужно уточнить у его отца. Но, думаю, так и есть.
— Отлично! Значит, я перебираюсь сюда!
Он обводит взглядом комнату размером три на три и хмурится.
— У меня есть идея получше! За домом есть хранилище побольше. Если убрать оттуда технику и принести мебель, из здания получится вполне приличный дом. Пойду займусь этим. А ты пока покажись мужьям, потому что тебя потеряли. Кай чувствовал твое умиротворение, поэтому уверил всех, что ты в полном порядке и просил тебя не беспокоить. Но мы скучали.
— Я тоже, — легко целую губы Фрэдо и кладу ладонь ему на грудь, — сделаешь мне массаж сегодня ночью?
Он прищуривается, и краешек губы ползет кверху.
— Кажется, тебе стало на-а-амного лучше!
— Угу, — урчу я, потираясь носом о его шею.
— Тогда мне пора готовить дом! — поглаживая мои плечи, шепчет он, — а ты все-таки выйди к мужьям.
Следуя совету Фрэдо, покидаю коморку и иду на поиски остальных мужей. Обнаруживаю всех троих на песках за домом. Глядя на них через панорамное окно гостиной, понимаю, что они вполне мирно беседуют и даже смеются, что приятно удивляет. Не думала я, что Кай и Мирт так легко сойдутся со Старсом, ведь раньше между ними было напряжение.
Набрасываю на короткий шелковый пеньюар легкий халат, который оставила на диване гостиной еще днем, и выхожу на террасу. Кай давно почувствовал меня, поэтому поднимается с деревянного полукресла первым и идет мне навстречу.
— Ты прекрасно выглядишь! Такая отдохнувшая, свежая! — он поправляет мои волосы, касается кожи на лице и счастливо улыбается.
— Я сидела в хранилище! — смеюсь я.
— Фрэдо уже сообщил, что мы переезжаем в ангар!
Шутя и держась за руки, по черному песку мы идем к лежакам, выставленным у самой кромки тихой воды, которая уже начинает свое волшебное свечение. Мирт и Старс встают, чтобы поприветствовать меня, и как королеву, хотя я и есть королева, укладывают на шезлонг, отдавая мне свои подушки.
Мирт садится в ногах, кладет мои ступни себе на колени и накрывает горячей ладонью. Старс придвигает свой лежак поближе, чтобы было удобнее держать меня за руку. Кай располагается с другой стороны.
— Тебе действительно лучше в стенах ардара? — Мирт заботливо поправляет полы халата, прикрывая обнаженные голени.
— Да. Кажется, я даже проголодалась.
— Почему сразу не сказала? — вспыхивает Старс и подрывается, чтобы принести мне какой-нибудь еды.
Смотрю ему вслед и тихо посмеиваюсь. Человек, которого считали садистом, съехавшим с катушек на почве ненависти к женщинам, превратился в мягкого, внимательного мужчину, который печется о комфорте женщины.
— Как он? — спрашиваю у Кая.
— Это невероятно, но темная часть его души больше не довлеет над ним. Я не понимаю, как это произошло. Его будто перепрограммировали. Иначе, как чудом, я это не назову.
— Все, что связано с этой женщиной, чудо! — Мирт дотягивается до моего живота и ласково поглаживает его.
Несколько минут проводим в тишине, а после передо мной внезапно возникает раскладной столик и с десяток разных контейнеров, наполненных едой. Все не помещаются на нем, и Старс расставляет их на песке.
Желудок тут же скручивается в голодном спазме, и я принимаюсь уплетать за обе щеки абсолютно все!
— Пойду помогу Фрэдо, — довольный тем, что угодил мне, Старс снова уходит.
— Данные
