убегаю за угол. И резко торможу, когда вижу в гостиной паладинов и каких-то незнакомых людей.
Сабин выходит из-за угла и, не ожидая, что я буду стоять на его пути, врезается мне в спину. Он ругается и хватает меня за бедра, чтобы я не свалилась на ковер. И тут же напрягается, убирая руки от моего тела.
– Старейшины. Паладины. – Кивком головы он приветствует собравшихся в гостиной.
– Сабин, мальчики наверху, – говорит ему Лахлан.
Перед тем как Сабин уходит, я замечаю его нервный взгляд. В его глазах те же вопросы, которые сейчас наверняка отражаются в моих собственных.
– Что происходит? – спрашиваю я, не обращаясь ни к кому конкретно.
Киган сидит на противоположном от Лахлана конце дивана. Айдин и Эврин стоят перед креслами, а Сильва опирается локтем на каминную полку. Заметив всеобщее напряжение, я начинаю нервничать.
Лахлан жестом подзывает меня к себе, но я не даю сбить себя с толку и отмечаю, что никто на мой вопрос так и не ответил. Иду в его сторону, но в итоге останавливаюсь рядом с Айдином. Лахлан окидывает меня неопределенным взглядом, но это выражение быстро исчезает с его лица, когда Айдин жестом указывает мне сесть в кресло.
Паладины меняются местами, а я наблюдаю за незнакомцами, стоящими перед диваном на другом конце комнаты. У двоих из них отсутствующие взгляды, но у того, что посередине, странное выражение, чем-то похожее на удовлетворение. Я не знаю, как это понимать, и обращаю внимание на мужчин позади дивана. Это что, стража?
– Винна, позволь представить тебя Совету старейшин. – Лахлан указывает на невысокого тучного мужчину слева: – Это старейшина Балфур.
Старейшина кивает в мою сторону, и я приветственно повторяю его движение. Невысокий и лысеющий, он чем-то напоминает старичка из «Монополии», только без усов.
– Это старейшина Клири.
Лахлан указывает на мужчину в центре. У него короткие белоснежные волосы и черный костюм. Он похож на повзрослевшего Драко Малфоя, соперника Гарри Поттера, и мне хочется проверить его руку на предмет метки Пожирателя смерти. Клири улыбается мне и бегло оглядывает, но не произносит никакого приветствия.
– А это старейшина Найпан.
Старейшина Найпан делает шаг вперед и протягивает мне руку. Он выглядит моложе остальных: у него гладкая темная кожа, лысая голова, и от него исходит гораздо менее напряженная аура, чем от его спутников. Я отвечаю рукопожатием, надеясь, что моя магия будет хорошо себя вести. Ничего странного не происходит, и я перевожу дух.
– Старейшина Альбрехт и старейшина Ковка не смогли сегодня присутствовать, но уверен, вы встретитесь с ними позднее, – говорит старейшина Найпан, и я вежливо киваю.
Лахлан не представляет остальных четырех мужчин, и я укрепляюсь в мысли, что это охрана. Слегка ерзаю, замечая, как каждый из них с большим интересом разглядывает меня.
Старейшины садятся, побуждая остальных – за исключением телохранителей и Сильвы – сделать то же.
– Старейшины сопроводили к нам чтеца Тирсона, – сообщает Айдин, наконец-то отвечая на мой вопрос.
– Он здесь?
– Готовится к прочтению, пока мы беседуем, – говорит Лахлан с натянутой улыбкой на лице.
Мое сердце нещадно колотится о грудную клетку. Я изо всех сил стараюсь сохранить каменное лицо и не показать, насколько мне вдруг стало тревожно.
– Охренеть, это и правда происходит? – изумленно говорю я и тут же спохватываюсь. Отлично, Винна, каменное лицо на месте, но вот фильтр явно сломался.
Айдин и Сильва смеются, но тут же начинают кашлять, чтобы скрыть смех. Я смотрю на старейшин и замечаю, что Балфур хмурится из-за не подобающих леди слов. Когда я не извиняюсь – а он, похоже, как раз этого и ждал, – старейшина насупливается еще сильнее.
– Мы как раз обсуждали подготовку к вашему прочтению. Прошло много лет с тех пор, как мы видели чтеца Тирсона. Для нас будет настоящим удовольствием снова увидеть его в деле, – говорит он.
Лахлан гневно зыркает на Балфура. Не знаю, что именно здесь происходит, но атмосфера не выглядит дружеской, и мне кажется, что я чего-то не понимаю.
– Мы как раз обсуждали со старейшинами, что в их присутствии нет необходимости и что мы обязательно сообщим им о результатах сразу же, как только прочтение будет завершено, – приторно-сладким голосом объясняет Лахлан.
– С чего бы ей быть против нашего присутствия? Это честь, что мы предлагаем свою поддержку, такого редко кто удостаивается, – возражает Лахлану старейшина Клири.
Лахлан прикусывает язык. В комнате нарастает напряжение, и его взгляд прыгает на меня. Очевидно, что дядя не хочет, чтобы старейшины присутствовали на моем прочтении. Хотелось бы только знать почему.
– Так я вас не знаю, вот и все, – говорю я старейшине Клири. – Почему бы мне хотеть видеть вас?
Старейшина Балфур брызжет слюной, по всей видимости удивленный тем, что я заговорила и вмешалась.
На лице старейшины Клири появляется расчетливая улыбка.
– Мы твои старейшины, дитя, твои лидеры. Что еще тебе нужно знать?
Его глаза прикованы к моим, и я не осмеливаюсь отвести взгляд.
– Почему вы хотите быть на моем прочтении? Вы ведь сами сказали: это честь, которой удостаиваются не многие. Чем же заслужила я?
Старейшина Найпан вмешивается быстрее, чем старейшина Клири успевает ответить.
– Уверен, вам известно, как необычны ваши обстоятельства. Можно смело сказать, что нам просто любопытно ваше прочтение и его результаты.
– Разумеется, мы поделимся всей полученной информацией с Советом старейшин, как и полагается при прочтении, – говорит им Киган в провальной попытке развеять напряжение.
Я молча размышляю, как мне стоит поступить. Если старейшинам в любом случае расскажут, как пройдет прочтение, так не будет ли разумнее смириться и позволить им действовать так, как они хотят?
Рассматриваю каждого гостя, пытаясь угадать, какой ход будет лучшим.
Балфур выглядит надменным, но полагаю, с учетом его положения этого и следовало ожидать. Он – старейшина, а они, очевидно, очень сильны. Думаю, я бы тоже задрала нос.
Прочитать старейшину Клири, однако, оказывается сложнее. В нем чувствуется враждебность, но я не уверена, что она направлена на меня. Возможно, это как-то связано с тем, что произошло между друзьями его сына и мной, но я не знаю наверняка.
Еще сильнее меня смущает в старейшине Клири то, что помимо завуалированного налета агрессии он в то же время чрезвычайно заинтересован. Он пытается скрыть этот интерес безразличным выражением лица, но его выдает блеск, периодически появляющийся в глазах.
Старейшина Найпан кажется довольно милым. Из всех присутствующих старейшин он, вероятнее всего, с уважением отнесется к моему решению, каким бы оно ни было. Но во всей этой ситуации что-то не так в принципе. Почему
