из кармана пакетик с имбирными леденцами и принялся их грызть.
Директор появился на пороге кабинета, заметно побледневший.
— Конмэл, зайди. Мистер Одонел возвращайтесь на урок. Впрочем… Зайдите тоже.
Мы прошли в кабинет.
— Садитесь, — сказал директор, но я остался стоять. — Руари, я не могу позволить тебе больше оставаться в школе.
— Вы не имеете права выгонять меня, отнимать мое законное право на образование, — заметил я, разумеется, больше из принципа.
— Ты ведь считаешь, что это все вранье, Руари! — директор кивнул на учебник в руках историка. — Так что тебе тут делать? Терроризировать остальных учеников и учителей? Давай посмотрим твои оценки. Может быть, я ошибочно полагаю, что знания тебе не нужны?
Он раскрыл на своем ноутбуке отчет об успеваемости учащихся. Ухмыльнулся и начал называть предметы и полученные за них баллы. Я мрачно слушал, возразить на это мне было нечего.
— Вы не имеете права, — повторил я, когда он закончил.
— Тебе нужна бумага об образовании? Ты ее получишь. Если сможешь договориться с учителями об экстернате. Раз в триместр будешь сдавать контрольные по всем предметам своей программы. Официально ты останешься учеником нашей школы. Неофициально… Чтобы больше духу твоего тут не было, Конмэл!!!
Тяжелой волной меня накрыло бешенство. Я поддел директорский стол рукой так, словно отбрасывал от себя лист бумаги. И он, огромный, сделанный из массива дуба, полетел, кувыркаясь в воздухе, с жутким грохотом врезался в стену сбоку от нас и разлетелся в щепки. Кабинет содрогнулся от удара. Директор застыл с выражением ужаса на лице, вцепившись в подлокотники кресла. За его спиной сорвалась со стены картина в раме и со стеклянным звоном грохнулась об пол. А я склонился к бледному как смерть Одонелу.
— Надеюсь, вы примете у меня экстернат, мистер Стукач? — прошипел я ему в лицо.
— П-п-п-приму…
— Рад, что вы не идиот, а всего лишь осел.
Я, разъяренный, вышел, пихнув плечом сунувшегося в кабинет секретаря. Постепенно гнев утих, снова жутко захотелось спать, а я вспомнил, что сегодня полнолуние. Я зашел в уборную, долго умывался ледяной водой. В школе прозвенел звонок. В туалет вошли двое смеющихся мальчишек. Увидев меня, они тут же выскочили вон.
— Дарли, Грин!
Оба вернулись, втянув голову в плечи.
— Мы не хотели тебе мешать, Руари…
Я вытирал бумажной салфеткой лицо и мрачно смотрел на них.
— Что было смешного?
— Мистер Одонел… Вернулся после звонка. Мы уже в коридор вышли, а он как зомби вошел в чужой кабинет.
Я шагнул к ним, в голове нарисовалась картина мести. Они дернулись, но остались стоять на месте, зная, что от меня не убежать.
— Так кто из вас двоих попал в меня камнем? Грин… Дарли, вали отсюда.
Мальчишка пулей вылетел из уборной.
— Руари, пожалуйста, я не хотел…
— Сегодня ничего с тобой делать не буду. Потом тоже, если сделаешь для меня кое-что.
— Что?
— Потом скажу. Проваливай.
Я вышел в коридор, и в этот момент зашуршали динамики и нервный голос секретаря произнес:
— Руари Конмэл, подойди к директору.
Я чертыхнулся, открыл окно и сиганул вниз со второго этажа. Выбрался с территории школы через дыру в ограде и перешел улицу. Напротив школьных ворот находилась машина капитана Гарды. Привалившись к капоту, стоял Фалви и смотрел на главное здание. Я подошел к машине, положил руки на крышу, на них подбородок, присоединившись к наблюдению, и спросил сержанта:
— Вы что тут делаете, мистер Фалви?
Полицейский, удивленный, повернулся ко мне.
— Руари? Директор школы сказал, что ты в невменяемом состоянии разнес в щепки его кабинет.
— Только сломал ему стол.
— Всего-то? Сейчас вернется капитан Мёрфи и расскажет. Я попросил его забрать тебя оттуда, чтобы еще кто-нибудь не узнал про твою сущность. Мистер Дойл как узнал?
Я коротко рассказал.
— Еще и историк… Мне теперь с них подписки о неразглашении брать.
Я смотрел с подозрением на Фалви. Он проявил удивительно спокойное отношение к произошедшему.
— Разумеется, я в курсе, что сегодня полнолуние, — Фалви словно расшифровал вопрос на моей физиономии. — И я дочитал папку мистера Мурра. Иди домой, Руари.
— Этот ублюдок выставил меня из школы, — произнес я.
— И ты сломал ему стол? Хорошо, что только стол.
— Вы это к чему? — нахмурился я.
— Сколько до пика полнолуния? Часов пять осталось?
— Я себя контролирую, — прошипел я, начиная злиться.
— В прошлом месяце это было неудачно.
— Брон Дойл не пытался меня убить!
— Спокойно! А вот и капитан Мёрфи.
К нам пошел глава Гарды Клонмела.
— Привет, Руари, — поздоровался он и протянул мне руку. — Славно ты ему разнес стол!
У Фалви глаза полезли на лоб.
— Мёрфи, и вы тоже?
— Что тоже? А, вы про то, что я знаю, кто Руари? Да.
— Что с мистером Дойлом?
— Пересрался, — он добродушно засмеялся. — Простите, Фалви. Просто мне директора любить тоже не за что. Он моего сына выгнать из школы хотел в свое время.
— И что со столом? Действительно Руари разнес его в щепки?
— В щепки. Об стену. С потолка и со стен потом еще вся штукатурка обвалилась.
— Ясно… — Фалви смотрел на меня, словно делая какие-то выводы. — Руари, иди уже домой. В Управление придешь послезавтра.
— Пока, Руари! — капитан махнул мне рукой.
Глава 22
На следующий день я пробрался в школу. Ученики в коридорах огибали меня, стараясь не смотреть в глаза. Но сейчас мне не было до них дела.
Учительница химии стирала с доски формулы. Я тихо прикрыл за собой дверь в пустом классе.
— Добрый день, мисс Коннолли.
Она, вздрогнув, обернулась, выдавила из себя улыбку.
— Ты напугал меня, Руари.
— Вы серьезно?
Она вздохнула, сжимая в руках испачканную в меле губку.
— Мистер Дойл рассказал о том, кто ты.
— Он не имел права!
Она пожала плечами.
— Созвал учительское собрание и рассказал об этом всем.
— Что он еще сказал?
— Чтобы никто не допускал тебя к экстернату.
— И что вы ему ответили?
— Например, у нового историка случилась истерика. Странно, мне он
