Гостиная выглядела как обычно. Диван в цветочек и антикварный столик с одного из тех бесчисленных аукционов, которые так любили посещать ее родители. Камином явно давно не пользовались. Он был почти стерильно чист. Она с удовольствием отметила, что в корзине рядом лежат дрова.
Ступени деревянной лестницы, ведущей на второй этаж, привычно скрипели. Она зашла в комнату для гостей, которую они с сестрой Юлией считали своей. Здесь они ночевали, когда навещали родителей. Среди вещей из своего детства.
Она присела на кровать. Здесь воздух был еще более затхлым, а в углах скопились хлопья пыли.
Полка во всю стену была заставлена книгами. Она пробежала взглядом по корешкам. Ее собственные книги о лошадях, мамины старые книги. Достав с полки одну из них, она похихикала над устаревшим стилем и оформлением. На обложке была изображена молодая стройная женщина с яркими алыми губами, закутанная в шаль, садившаяся в спортивную машину. За рулем сидел темноволосый молодой человек, похожий на спутника Барби Кена. Книга называлась «Любовь с препятствиями».
Очень актуально в нынешней ситуации.
На другой полке стояли старые альбомы с фотографиями. Долгое время она просидела, углубившись в свои детские снимки. Дни рождения, конноспортивный лагерь, выпускные вечера в школе. С друзьями на пляже, на вечеринке, с родителями и Юлией в «Грёна Лунд»[12]в Стокгольме. На многих фотографиях они сняты вместе с Хеленой.
Вот они — тощие одиннадцатилетние девчушки на фоне моря, а вот тринадцатилетние, по-взрослому размалеванные, на классной вечеринке, а вот — чинно стоящие в ряд на выступлении хора. Вот они — веселые, в летнем лагере, вот торжественные, все в белом, на конфирмации, а вот — элегантные дамы в длинных платьях на школьном выпускном балу в гимназии.
Ее взгляд упал на стопку школьных каталогов.[13]Она вытащила один из них и нашла свой класс, где учились они с Хеленой.
На обложке было написано: «6 А». Затем — фотография школы, директора и учительницы. Далее следовали портреты одноклассников с подписями. «Какие мы были маленькие!» — подумала она. Некоторые совсем еще дети, с пухлыми розовыми щечками. Другие — бледные и худенькие. У некоторых уже начались проблемы с кожей, кто-то из девочек уже пользуется косметикой, а у кого-то из мальчишек за покрытой первым пушком губой спрятан жевательный табак. Себя она нашла в самом низу, поскольку ее девичья фамилия была Эстберг. А вот Хелена. Красивая, с длинными густыми темными волосами, обрамляющими лицо. Смотрит серьезным взглядом прямо в объектив.
Эмма еще раз провела указательным пальцем по фотографиям. Эва Альберг, Фредрик Андерсон, Гунилла Брустрём… Ее палец замер под фотографией светловолосой девочки с шейным платком, которая смотрела на фотографа из-под светлой челки.
Гунилла Брустрём. Это лицо она только что видела — лицо взрослого человека. Портрет в газете. Та самая Гунилла, которую только что нашли убитой! Эмма сбегала вниз, на кухню, и принесла газету. Да, это она. В те времена волосы у нее были куда светлее. Но лицо все то же. Она забыла о существовании Гуниллы. Они не особо дружили.
Значит, и Гунилла, и Хелена пали от руки одного и того же убийцы…
В следующую секунду ее осенило, что их объединяло, — как будто кто-то внезапно ударил ее по голове.
Анни, где же Анни-Фрид? Это, должно быть, и есть Фрида. Невероятно! Ее взгляд пробежал по рядам фотографий. Почему же нет Анни? Ах да, она появилась в их классе только весной. Приехала из Стокгольма. Потом они с родителями уехали обратно. «Мы называли ее Анни, хотя ее настоящее имя было Анни-Фрид, — подумала Эмма. — Наверняка это она и есть».
Все трое из одного класса. Убиты. Осталась только она.
Девчонки из шайки на самом деле не дружили по-настоящему. Они с Хеленой были лучшими подругами, а странноватая Гунилла сошлась с новенькой Анни. Но что-то заставило их объединиться в одну компанию и дразнить его. Это продолжалось не так уж и долго — несколько месяцев. Начиналось все достаточно невинно — насмешки, легкие тычки. Потом преследование стало набирать обороты. Они подзадоривали друг друга. Участвовали все, но заводилой была Хелена. Собственно, только это их и связывало. Они объединились против него. Возможно, Гунилла и Анни хотели таким способом сблизиться с ней и Хеленой, которые считались в школе крутыми девчонками. Быть с ними в одной компании.
Но ничего не вышло. Настали каникулы, все разъехались. С Анни они больше не встречались, она переехала обратно в Стокгольм. В седьмом только Эмма и Хелена учились в одном классе. Для них эта история ничего не значила. После летних каникул они и забыли обо всем.
А вот он, судя по всему, не забыл.
Трясущимися руками она стала перелистывать каталог. Две страницы вперед. «6 С». Она вглядывалась в лица. Вот он. Пятая фотография слева.
Бледное, серьезное лицо — круглое, с намеком на второй подбородок. Короткая стрижка. Это он. Он — общий знаменатель во всех трех убийствах.
Тошнота подступила к горлу. Она не успела ничего предпринять — ее вывернуло прямо на пол.
Тут зазвонил телефон. Звонки разрывали тишину в доме.
Не в силах ответить, она пошла в ванную, чтобы умыться. Голова кружилась, колени подкашивались. Он убил их всех, одну за другой. В живых осталась только она, последняя.
Телефон зазвонил снова. Спотыкаясь, она сбежала вниз по лестнице. Это был Юхан.
— Привет, это я. Я закончил раньше. Уже выезжаю.
Эмма не могла выговорить ни слова.
— Что такое? Что с тобой?
Она опустилась на пол, прижимая трубку к уху. Произнесла шепотом:
— Я поняла, что общего между всеми жертвами. В шестом классе мы все учились вместе. И я тоже. У нас была девчоночья компания — мы издевались над парнем из параллельного класса. Он и есть убийца. Один раз мы засунули ему в рот его трусы. Теперь он отомстил всем, кроме меня. Ты понимаешь? Следующая очередь — моя. А что, если он уже здесь? Может, я перегибаю палку, но, когда я подъезжала к дому, за мной следовала машина. Затем она повернула и уехала. За рулем сидел мужчина.
— Что за марка?
— Старый «сааб» красного цвета. Я думаю, что он…
Больше она ничего не успела сказать. Связь прервалась.
Он как раз заканчивал мыть голову, когда зазвонил мобильник. Кнутас все же решил сделать небольшой перерыв и заехать домой поесть. Он собирался принять холодный душ, чтобы мысли в голове прояснились. На звонок ответила его жена.
Прошло секунд двадцать, и она заколотила в дверь ванной:
— Андерс, Андерс, выходи! Ты должен ответить! Это очень срочно!
Он выключил кран, распахнул дверь и схватил трубку. Жена взяла большое полотенце и вытирала его, пока он слушал. На другом конце провода послышался взволнованный голос:
