наследник, а не мой, – сказала Яна.
Владислав подошел к ней вплотную и приставил нож к горлу.
– Так понятнее? Ты сейчас подпишешь бумаги, иначе я буду отрезать от тебя по пальчику через каждые пять минут, – произнёс парень с угрозой в голосе.
Но Яна не сдавалась:
– Плохая затея. Как ты вступишь во владение домом, если им сейчас занимается прокуратура? А если меня убьешь, то и вообще тебе кранты – ясно же кому было выгодно. Сам себе приговор подпишешь.
– Не морочь мне голову. Подпиши, а дальше мое дело.
– Одумайся. Тебе же хуже будет.
Парень нажал на нож чуть сильнее. Глаза его были пусты и мертвы как у покойника. «Да он под наркотой, – догадалась Яна. – Сейчас он меня зарежет».
– Может повеселимся? – низко наклонился к ее лицу Мотов-младший. – Хочу знать, с кем развлекался мой папаша. Мало с ним общался, а теперь уже и не пообщаюсь.
Потная, горячая ладонь заскользила по ее фигуре. Яна закричала. Владислав схватил ее за волосы и швырнул к креслу.
– Подписывай! У меня закончилось терпение! Убью! – Он придавил ее к журнальному столику, на котором лежала дарственная.
– Стой на месте, – тихо произнёс другой голос.
– Мартин… – прошептала Яна, которая ударилась о журнальный столик носом, и теперь у нее шла кровь.
Владислав выпустил Яну и кинулся на Мартина с ножом.
– А-а! – заорал он.
Одним ударом Мартин вырубил его, и негодяй рухнул у его ног.
Яна сидела на полу и пыталась унять кровь из носа, размазывая ее неловко по щекам. Мартин вынул носовой платок и отдал ей.
– Где тут раковина? – спросил он. – Тебе нужно умыться. Не закидывай голову назад. При кровотечении из носа это не рекомендуется.
– Я знаю, – ответила Яна, вытирая лицо.
– Ты долго собираешься от меня бегать? – спросил Мартин. – Мне что, действительно приковать тебя к себе наручниками?
– Ты меня бросил, уехал, наврал. А сейчас что? – уперлась в широкую грудь кулачками Яна. – Белая лебедь все же оказалась черная? Передачи не будешь носить? Я точно сухари для твоей Ольги сушить не буду!
Мартин засмеялся:
– Какая же ты дурочка! Ольга давно уже была у нас в разработке. Ты что думаешь, мы не замечали ее преступной деятельности. Мои коллеги обратились ко мне, потому что мы были знакомы, и она хорошо ко мне относилась. Пришлось ходить с ней повсюду, не выпуская из вида.
– Даже на детские спектакли?
– Да. Я боялся, что она причинит тебе вред.
– Она любила тебя.
– Господи, о чём ты говоришь, о какой любви? Федосеенко преступница и этим всё сказано. Ее ждет длительный срок.
– Почему ты не сказал мне? – хлюпнула носом Яна.
– Чтобы ты влезла в эту историю? Хотя ты всё равно влезла… – махнул рукой Мартин.
Он бережно прижал ее к себе, а Яна поймала себя на мысли, что даже если бы Мартин сейчас сказал бы ей, что изменял, рассказал как хорошо ему было с Ольгой, она всё равно не смогла бы уйти от него.
– Этот бандюган не очнётся? – забеспокоилась она.
– Вряд ли. Я сейчас позвоню в полицию, пусть с ним разбираются, – Мартин вытащил телефон.
Пока он разговаривал с дежурным Яна подошла к зеркалу и полюбовалась на свой распухший нос.
– Теперь я точно неотразима, – сказала она своему отражению. – Чувства мужчин нужно проверять. С нормальным носом меня любой полюбит, а вот пусть полюбит с опухшим… – И она тихонечко засмеялась.
– А ты знаешь продюсера Марка Соколовского? – спросила Яна Мартина, когда они вернулись к месту, где валялся Мотов-младший.
– Я? Нет. Впервые слышу, – ответил Мартин, но его ласковые глаза смеялись.
– Так это ты! – догадалась Яна. – Ты нам помог! Спасибо тебе!
– Я видел тебя на сцене, и мне понравилось. Я видел тебя разную, и знаю тебя разную.
– Ты думаешь, что ты знаешь про меня всё? – спросила Яна.
– Думаю, да.
Яна приосанилась и заговорила голосом Аллы:
– Самое главное в отношениях – это доверие. Вот я всегда знаю, где находится моя любимая женщина.
Мартин изменился в лице:
– Не может быть… Какой же я лопух, да я представления не имею, что за чудо со мной рядом.
И они поцеловались под стоны приходящего в себя несостоявшегося наследника особняка.
