окажется желанным гостем. Зачем все эти ухищрения?
— Видимо, сын не пошёл дорогой отца, — пожал плечами Юрий.
— Возьми двух оперативников и двух «беретов». Задержание проводить без лишнего шума.
— Понял, сейчас организую, — кивнул тот.
Иосиф Ковнер работал в кунге одного из харьковских СМУ, прибывших в Рябиновск в числе первых. Сейчас он проектировал электропроводку для строящегося цеха, когда к нему явилось пятеро людей в пятнистой форме.
— Ицхак Ковнер? — на заданный вопрос у еврея дрогнуло веко.
— Вообще-то Иосиф, — невесело усмехнулся тот.
— Разберёмся. Прошу следовать за нами. На попытку бегства стреляем без предупреждения.
— Я бы хотел побеседовать с вашим руководством. Это очень важно.
— Оружие есть?
— Никак нет, — по-военному ответил Ковнер. — У меня другие задачи.
Через полчаса его доставили в отдельное помещение КГБ Рябиновска, куда попросили подъехать и генерала.
— Понимаете, мой дядя — Меир Вильнер, является председателем компартии Израиля. Это его партийный псевдоним, а настоящее имя — Берл Ковнер. В конце мая в Израиле будут выборы нового президента… мы бы хотели поговорить с советским предиктором, чтобы получить какую-нибудь полезную информацию, позволяющую компартии Израиля набрать максимальное количество голосов.
— Каким предиктором? — деланно нахмурил брови Остапов.
— Генерал, давайте не будет ходить вокруг да около. Я обладаю такой информацией…
— Откуда?
— Мне удалось пообщаться в приватной беседе с одним из аналитиков Роберта Гейтса. Знаете, кто это такой?
— Знаю, — кивнул Остапов. — И какую же сказку он вам рассказал?
— Я знаю всё о проблемах ЦРУ в России… и именно аналитик под большой мухой проговорился о советском городе Рябиновск. Я понимаю, что мой подложный паспорт сейчас играет против меня, но по-другому сюда попасть было нереально.
— Никакого предиктора нет и быть не могло. Это сказки Венского леса.
— Да? — прищурился Ковнер. — А как вы объясните тот факт, что часть населения города живёт в тщательно охраняемом микрорайоне? То есть одни — обычные граждане, а другие вип-персоны? Например, главы заводов или их топ-персонал. Часть территории города опутана каким-то странным сигнальным кабелем, называемым оптоволокном. Насколько я знаю, оптоволоконные системы только-только разрабатываются в Америке и готовых образцов пока нет.
— Я не обязан вам ничего объяснять.
— Хорошо, вы можете меня препроводить к тому, кто имеет больше полномочий при принятии такого вида решений? Поймите, за мной стоит не Моссад, а компартия Израиля.
— Тогда зачем было такое недружественное превращение в законспирированного агента?
— А меня бы сразу отвезли в Рябиновск и предоставили информацию из будущего? — теперь деланно удивился Ковнер. — Сейчас у компартии появился реальный шанс выбить почву у правящей коалиции и перекроить путь развития израильского государства, став на путь истинный. Пан или пропал, как говорят у вас. И сроки очень поджимают — до 29-го мая осталось совсем чуть-чуть.
— Значит, так… — потарабанил пальцами по столу Остапов. — Вас ближайшим рейсом доставят в Москву и уже там решат вашу судьбу. Будете вести себя нормально, значит, проблем не будет.
Двумя часами позднее. г. Москва. Кремль
Как только Остапов доложил по ЗАСу наверх о ЧП в Рябиновске, Крючков сразу же вышел на генсека, а тот созвал экстренное совещание.
— Итак, израильтяне довольно удачно инфильтровались у нас в стране… — он вкратце рассказал о ЧП.
— То есть они хотят чем-то удивить своих избирателей, используя данные из будущего? — задумчиво переспросил Громыко. — А такая информация у нас имеется?
— В том-то и дело, что есть, Андрей Андреич, — ответил глава государства. — Потомки уже передали нам пакет документов по многим направлениям и не меньшему количеству стран. В частности, по Израилю есть информация по двум крупнейшим месторождениям газа. Таким, что делает евреев полностью независимыми от арабов.
— То есть мы больно так щёлкнем по носу Садата за его предательство и поворот в сторону американцев… — задумчиво проговорил Громыко. — Да и вообще… концепция помощи компартиям разных стран теперь выходит на новый уровень.
— А вот здесь поподробнее, — попросил его Андропов.
— Юрий Владимирович, раньше мы им помогали только деньгами, тратя драгоценную валюту не совсем оптимально. А сейчас у нас есть шанс помогать реальной информацией, дающей не только сиюминутную выгоду, но и подымающей политический вес сочувствующим СССР политическим силам. Вот что… я дам команду Примакову организовать встречу с Вильнером. А чтобы это реально имело вес, предложим услуги в строительстве газовой платформы. Тем самым перехватим финансовый поток у гегемонов газовой добычи в мире. Только дадим информацию о меньшем месторождении… всё-таки Израиль — сложная страна… лучше перестраховаться.
— Согласен, — кивнул генсек.
— И вот ещё что… противостояние Израиля и Ливана за территориальные воды уже стало притчей во языцех. Нужно протолкнуть официальное разграничение территориальных вод на уровне ООН. Тогда больше никто не захочет оспаривать этот вопрос без потери международного авторитета.
— Что будем делать с Ицхаком Ковнером? — задал вопрос Крючков.
— Его молчание — залог наших добрососедских отношений с Израилем, — ответил Адропов. — Этот вопрос нужно сразу поставить одним из главных условий подписания договора.
— Согласен, Юрий Владимирович, — кивнул Громыко. — Об этом я позабочусь.
Тем временем. г. Рябиновск. НПО «Гефест»
— Смотрю, ты в этих железках закопался по самое не могу, — Анжела подошла к мужу сзади и ненавязчиво обняла. Тот отбросил гаечный ключ с отвёрткой, подхватил ветошь и, отерев руки, обнял супругу.
— Да вот, токари уже подогнали фланцы и прочие детали к моему детищу. Надо начинать сборку, а то совсем закис.
— Да ладно! Закис он! — фыркнула Анжела.
— Милая! Сборка и доводка готовой модели для меня рутина! Пока нет мозгового штурма, всё это дребедень.
— Вот скажи, зачем тебе всё это? — она обвела рукой частично разобранную технику.
—
