машину оставляю у подъезда, не спускаясь на паркинг. Не могу сейчас, слишком натянут каждый нерв, до упора просто.
Я отказываю Вите в личной встрече, потому что все, что я смогу сейчас сделать, оказавшись рядом с мужем, — это броситься ему на шею и попросить спрятать меня. Я уже готова простить ему все выходки, потому что без него мне страшно справляться со всем этим. Но маховик в деле Разгуляева запущен, и сейчас не время давать слабину. А как же хочется на ручки!
* * *
Перебираю документы, сидя за столом, и пытаюсь сопоставить некоторые факты в деле. Они пока слабо вяжутся, такое ощущение, что не хватает какого-то звена. Но мы его обязательно найдем.
Я поднимаю голову, когда после короткого стука дверь в кабинет открывается, и на пороге показывается Макар.
— Быстро ты добрался, — говорю я, закрывая папку.
— Сегодня мне везет, — отвечает Мак и заходит в кабинет.
Я поднимаюсь навстречу, чтобы обнять его. Редко так делаю, особенно в последнее время, но сейчас я остро нуждаюсь в мужских объятиях и иллюзии безопасности. Макар не отказывает мне в таком простом удовольствии.
— Думала, ты никогда ко мне не доедешь, — говорю, отстраняясь.
— Да брось, ты ждала меня всего четыре дня. Ну что там? – Мак кивает на мой стол, а я возвращаюсь на место. Как только он усаживается напротив, я киваю ему на френч-пресс.
— Кофе?
— Давай.
Достаю чашку с полки и наполняю ее напитком.
— Ты в курсе, что эта штука придумана для чая? – кивает Мак на стеклянный чайничек, а я смеюсь.
— Да. Но в нем так удобно держать кофе. Не бегать же каждый раз на кухню за новой порцией.
— Много пьешь кофе?
— Ведрами. Но только на работе, иначе Богомолов меня прикончит.
Не знаю, зачем произношу фразу про Витю. Не факт, что он вообще теперь когда-нибудь сделает мне замечание насчет большого количества кофе.
— Бдит?
— Ой, ответила бы я тебе. Так, ладно, — Потираю руки и складываю их на папке. – Ты же в курсе, кто такой Бес?
— Разгуляев что ли?
— Он самый. В общем, когда я говорила, что все дороги ведут в Рим, я имела в виду именно его.
— Думаешь, он виновен в смерти родителей Сони?
— Уверена на девяносто девять процентов.
— Не потянем, — покачав головой, выносит вердикт Макар.
— Оставь это тете Ире, она точно потянет, — хмыкаю я.
— Что у тебя на него?
— У меня на него материалов, Макар, на пару пожизненных, — отвечаю уверенно, отбивая беззвучный ритм пальцами по папке. — И в тюрьме уйма желающих встретить его с распростертыми объятиями.
— Почему до сих пор не закрыла?
— Не хватало принципиального следователя. А теперь у меня есть Мамонов, который, оказывается, служил вместе с отцом Софьи, и хорошо его знал еще до женитьбы.
— Правда принципиальный?
— Насколько может быть принципиален следователь, который рассекает по столице нашей необъятной Родины на Кайене.
— Купит его Бес.
— Не-а, у них там тоже личные счеты.
— Какие?
— Как раз выясняю.
Мак удовлетворенно кивает.
— Значит, надежда есть?
— Я бы назвала это шансом.
В дверь раздается стук. Я поворачиваюсь ко входу и сталкиваюсь с испуганным взглядом Софьи.
— Ирина Сергее… вна, — заканчивает Соня с перерывом.
— Заходи, Сонь, присоединяйся к беседе.
Макар следит за каждым ее движением, словно коршун, пока его девушка не садится напротив.
— Привет, — наконец здоровается он, испепеляя Софью взглядом. Она смотрит на него так же жадно. Какого черта здесь происходит, интересно?
— Привет, — отвечает Соня и краснеет, а я начинаю улыбаться. Ух, хоть окно открывай, чтобы впустить свежий воздух, так он накалился от столкновения этих двоих.
Чувствую, как по телу разливается тяжесть возбуждения. Не грязного, а такого… как будто я предвкушаю что-то. Словно через пару часов, когда приеду домой, меня встретит Витя, и мы займемся сексом. Понимаю, что эти ощущения всего лишь отголоски атмосферы, которую задал Гордеев со своей Соней, и все равно наслаждаюсь каждой секундой.
Моргнув, стараюсь сконцентрироваться на предмете встрече. И у меня это даже получается, правда, после двух не очень удачных попыток. То, как эта парочка искрит прямо передо мной, сбивает с мыслей. И все же нам удается нормально поговорить и проанализировать протоколы, которые принесла Софья. С помощью Иды она подняла пару дел и выудила оттуда нужную информацию, которая оказалась как раз тем недостающим звеном. Кажется, дело практически раскручено.
— В общем так, Макар Ильич, — говорю ему, закрывая папку. — Я включу надзор за делом, но мне надо, чтобы ты на дружеских заглянул к начальнику ГорУВД, надо, чтобы он присматривал за Мамоновым. Я как бы практически уверена в успехе, но ты и сам знаешь: не подстелишь соломку – падать будет больно.
— Нигде не светись, — говорит Макар Софье после того, как кивает мне. – Как бы сильно ни хотелось перегрызть глотку убийце твоих родителей, он даже знать не должен, что ты в этом участвуешь.
Она слегка хмурится и неохотно кивает.
— Соня, Макар прав, — подтверждаю я. – Даже я светиться не буду. Дело веду ровно до суда, а там уже Семенов подхватит. У Беса мощности не хватит с ним тягаться.
— Надежный?
Смотрю на Макара, слегка приподняв бровь. Насколько надежным может быть прокурор области?
Кивнув, Макар встает со своего места и сжимает мою руку, лежащую на столе.
— Ир, я буду должен.
— Да брось, — отвечаю я. Мы оба понимаем, что он благодарит меня не за то, что я взялась за это дело. А за то, что поставила его в известность и дала возможность обеспечить безопасность своей девушки.
Как только они покидают мой кабинет, я тоскливо смотрю в окно. Хочу таких же взглядов. Таких же прикосновений. Я видела, как Макар сжал талию Сони, когда они выходили. Даже меня бросило в жар при этом. Я соскучилась по мужу. Истосковалась так, что хоть волком вой.
Я держусь двое суток, а потом срываюсь. Попивая в обеденный перерыв сок на открытой террасе “Султана”, я поддаюсь порыву и пишу мужу.
Мышка: “Я хочу сегодня приехать домой”
Ответ приходит через пару минут.
Казанова: “Я буду ждать тебя”
Мышка: “До встречи”
