больше, чем вижу, как он двигается.
— Ты когда-нибудь думала об этом, Малышка? Ты думаешь о том, каково нам было вонзать наши ножи в этих женщин, как мы вонзаем наши члены в тебя? Чувствовать, как горячая кровь ударяет по нашей коже, покрывая нас, пока мы не покраснеем от нее, наблюдая, как жизнь покидает их глаза.
С каждым словом мое тело все сильнее сжимается вокруг них, пока все, что я могу чувствовать, — это они сами: их члены, их руки и их тела. Тьма продолжает завладевать моим зрением секунда за секундой.
Внезапно воздух врывается обратно в мои легкие, и мой оргазм обрушивается на меня с силой циклона, подхватывая меня в свой вихрь, прежде чем швырнуть обратно туда, где я оказалась зажатой между этими двумя мужчинами. Все мое тело содрогается в конвульсиях, когда я сжимаю их обоих, все мое тело пульсирует. Мои крики эхом разносятся по лесу, прежде чем перейти во всхлипы.
Они уничтожили меня. Это все, о чем я могу думать, пока они продолжают свои движения. Нет такой части меня, которая когда-либо оправится от моей причастности к ним. Их темное влияние запечатлелось в моей душе, и пути назад нет.
Тру медленно выходит из меня. Я снова хнычу от этого чувства. Я смутно чувствую, как он уходит, но он возвращается всего через несколько секунд, его рука отводит мои влажные от пота волосы в сторону, когда он снова приседает и говорит:
— Прости, Малышка, надеюсь, однажды нам не придется этого делать.
От укола иглы с моих губ срывается быстрый полу-протест, прежде чем меня снова затягивает в бессознательное состояние.
Глава 27
Алекс
Когда я просыпаюсь на этот раз, все еще темно, и я снова лежу на своем диване, как будто все это было сном… За исключением того, что я чувствую каждую боль в своем теле. Я могу сказать, что они потратили время, очищая меня и ухаживая за моими ранами, но единственный признак их присутствия — стакан с прозрачной жидкостью на кофейном столике рядом с тем, что, как я предполагаю, является обезболивающим.
Плюс небольшой подарок в упаковке.
Я с подозрением смотрю на все три вещи, когда сажусь на диване. Но, в конце концов, я беру таблетки и проглатываю их, запивая прозрачной жидкостью. У нее слегка сладковатый вкус, и он напоминает мне о том, что Тру заставила меня выпить, когда я был привязана к стене. Это успокаивает мое горло и прочищает мой затуманенный разум еще до того, как обезболивающее успевает подействовать.
Взглянув на часы на стене, я с удивлением вижу, что время только переваливает за полночь. Я знаю, что это все еще означает, что прошло несколько часов с тех пор, как я впервые приехала в дом, но я подумала, что с тем, что они мне дали, пробежкой и всем, что последовало за этим, прошло бы больше времени; они, должно быть, использовали что-то, от чего я потеряла сознание только на короткий период времени.
Они одели меня в одну из моих обычных ночных рубашек, дойдя даже до того, что надели на меня нижнее белье. Заглядывая за вырез рубашки, я вижу, что на самом деле там нет никаких новых повязок. Во всяком случае, они сняли повязку с первого пореза, который я получила от ножа Дэра. Я не могу отчетливо видеть свою спину, но мне тоже кажется, что старые порезы теперь подышали, в то время как в новых местах, где моя спина была порезана деревом, есть повязки поменьше.
На моей ноге небольшая повязка и смутное воспоминание о том, как ветка сильно зацепила мою ногу, когда я бежала. Один из них даже расчесал мне волосы.
Мое сердце действительно согревается при мысли о том, что эти мужчины проявляют такое внимание и заботу.
Снова сосредотачиваясь на подарке передо мной, я смотрю на привязанную к нему записку.
«Нечто маленькое для нашей Малышки-Королевы»
Моя губа дергается от записки, даже когда я хмурю лоб. Любопытство бурлит во мне, последним подарком, который они мне подарили, был USB-накопитель с огромным количеством информации на нем, все, о чем я не подозревала, что мне нужно. Что эти люди могли считать чем-то незначительным?
Осторожно разворачиваю подарок, обнаруживая внутри деревянную шкатулку с замысловатой резьбой. У нее странный дизайн, но что-то в ней кажется знакомым. Она совсем маленькая, не больше моего кулака. Я отбрасываю эту мысль в сторону и открываю её.
Если бы я уже не сидела, я бы упала при виде этого. Внутри, на бархатной подушке, лежит изящное золотое колье с подвеской в форме сердца.
Воспоминание цепляет меня, и я оказываюсь в прошлом.
— Пожалуйста, мамочка, еще немного! Мы играли в прятки.
Меня несла на руках женщина, моя рука сжимала ожерелье у нее на шее. Симпатичный кулон с уникальным дизайном. Большое золотое сердце с камнями разного цвета наверху, красными, розовыми и белыми. Похоже на звездный дождь, по крайней мере, мне так показалось. И затем слово, написанное по краю внизу. Она сказала мне, что это наше имя, но я пока не могу его прочитать.
— Но, милая малышка, пора ужинать и ложиться спать.
Ее голос теплый, как мягкое одеяло, в которое можно завернуться.
Я надулась.
— Но они подумают, что я не хотела их искать, они просто будут продолжать прятаться и не выйдут. Они будут холодны и голодны!
Она тихо смеется, и я чувствую это всем телом.
— Малышка, их мама сообщит им, что ты ушла домой, я уверена, что она тоже скоро накормит их ужином.
Я продолжаю дуться, она не понимает.
— Нет, она не поймет. Она злая мамочка, она не такая, как ты.
Внезапно воспоминание переносит меня в другой момент времени, и все, что я вижу, — это кровь, и все, что я слышу, — это крики.
Слезы, падающие на мою руку, тянут меня назад. Я даже не осознавала, что плачу, но рыдания сотрясают мое тело, когда я
