отечественной школы поэтического перевода. Он прожил в этом доме всю свою долгую жизнь. В память о Лозинском на доме установлена мемориальная доска.
М.Л. Лозинский
В квартире № 4 в 1916–1917 гг. жила балерина Мариинского театра Надежда Алексеевна Бакеркина, а в квартиру № 13 въехал знаменитый русский историк профессор Сергей Федорович Платонов. Он жил здесь со своей большой семьей до ареста, последовавшего в 1930 г. по обвинению в «антисоветской деятельности», – в материалах полностью сфабрикованного дела он значился как будущий премьер-министр восстановленной в России монархии. После многомесячного заключения ученого с двумя дочерьми сослали в Самару, где он умер в 1933 г.
В 1920-е гг. в дом 3-го Товарищества въехало множество новых жильцов, но квартиры здесь уже не покупались, а выделялись государством. Большая часть новых квартирантов принадлежала к научной элите страны. В квартире № 28 поселился и прожил более 40 лет выдающийся математик Григорий Михайлович Фихтенгольц. Его соседями по дому стали основоположник русской радиофизики Леонид Исаакович Мандельштам, физик-теоретик Яков Ильич Френкель, основоположник отечественной радиоастрономии Николай Дмитриевич Папалекси. Здесь успел пожить известный физик основатель Института физических проблем Петр Леонидович Капица, чья квартира сохранялась до 1940 г.
С.Ф. Платонов
В мансарде дома жил квартирант иного плана: с 1921 по 1924 г. здесь имел комнату поэт Николай Алексеевич Заболоцкий – в то время студент Педагогического института имени Герцена.
О предвоенной и послевоенной жизни в доме вспоминал филолог и историк литературы Ефим Григорьевич Эткинд: «Случилось так, что я в этом доме родился – мой отец владел в нем квартирой № 2, но позднее я оказался в нем случайно; нам, только что поженившимся, досталась на время комната отчима моей молодой жены – в большой коммунальной квартире. Татьяна Григорьевна Гнедич (поэт и переводчик. – А. Г.) жила вдвоем с матерью в еще более коммунальной квартире, по другой лестнице – в комнате, пропахшей нафталином и, кажется, лавандой, заваленной книгами и старинными фотографиями, уставленной ветхой, покрытой самоткаными ковриками мебелью. Сюда я приходил заниматься с Татьяной Григорьевной английским; в обмен я читал с ней французские стихи, которые, впрочем, она и без моей помощи понимала вполне хорошо. <…>
После войны мы с женой оказались в той же квартире, в доме 73/75. Прежнего населения не осталось: почти все умерли в блокаду. Лишь изредка встречались чудом уцелевшие старорежимные дамы в шляпках с вуалью. Однажды – дело было, кажется, в 1948 году – за мной пришли из квартиры 26; просил зайти Лозинский. Такое случалось редко – я побежал».
Жилой дом 1-го российского страхового общества
(Каменноостровский пр., 26–28)
Тему новых многоквартирных домов, выраставших как грибы после дождя в начале XX столетия, мы продолжаем на той же Петроградской стороне. Если двигаться по Каменноостровскому проспекту в сторону центра Санкт-Петербурга, то невозможно проехать мимо огромного жилого комплекса с глубоким курдонером, отделенным от проспекта колоннадой. Речь идет о жилом доме 1-го Российского страхового общества, известного как дом Бенуа, расположенном напротив сквера перед зданием бывшего Александровского лицея и рядом с садом Андрея Петрова.
Здание сложной конфигурации в стиле неоклассицизм создавалось трудами целого ряда зодчих, объединяет которых общая фамилия – Бенуа. Авторами проекта в 1911 г. выступили Юлий Юльевич Бенуа, Леонтий Николаевич Бенуа и Альберт Николаевич Бенуа, а помогал им Александр Иванович Гунст. Сложной планировкой здания занимался архитектор А.Ф. Бубырь.
Известно, что при строительстве больших зданий в Санкт-Петербурге обычно проводился конкурс проектов, на котором комиссия, представляющая собственников земли или заказчика строительства, выбирала наиболее интересный как с эстетический точки зрения, так и с финансовой. Так было и в случае с домом 1-го Страхового общества, когда на конкурсе победил превосходный проект архитекторов Н.В. Васильева и А.И. Дмитриева. Судя по эскизам, предлагалось возвести пяти-шестиэтажный дом в стиле северного модерна, с эркерами, балконами и мансардами.
Жилой дом 1-го Российского страхового общества
Но этому проекту не суждено было воплотиться в реальную постройку Вместо нее на участке появился дом в стиле неоклассицизма, существующий поныне.
Прежде чем обратиться к архитектуре здания и истории его обитателей, посмотрим на заказчика строительства – 1-е Российское страховое от огня общество, созданное в июле 1827 г. по указу императора Николая I, стало в нашей стране первой частной страховой компанией. Как видно из названия, общество занималось страхованием имущества от пожара – актуальнейшей для русских городов проблемы в то время из-за использования печей на твердом топливе для отопления домов в холодное время года. Основной капитал общества составлял громадную сумму – 4 миллиона рублей и был разделен на 10 тысяч акций. В первые 20 лет работы выплаты по этим акциям составили около 6 миллионов рублей. Общее число застрахованных за этот период зданий превысило 500 тысяч, а общая сумма страховых взносов достигла 1,7 миллиона рублей. После экономических трудностей 1860-х гг. и спада в страховании в конце столетия начался быстрый рост рынка страховых услуг, и 1-е Российское страховое от огня общество вышло в лидеры страхования. При этом цена акции выросла до 1500 рублей при номинале в 400, а дивиденды составили 20 % на акцию. Расширение деятельности в те годы потребовало изменения названия компании – в итоге из него выпали слова «от огня».
Руководство обществом после его создания осуществлял Николай Семенович Мордвинов, которого в 1844 г. на посту председателя правления сменил граф Алексей Федорович Орлов, осуществлявший свои полномочия до 1861 г. Главой общества во время строительства дома на Каменноостровском проспекте выступал Валериан Александрович Половцев, а само правление с 1900 г.
