кормить завтраками, чтобы потомить в ожидании.
– Неважно выглядите, Валерия Александровна, – ухмыльнулся Кригер, когда они столкнулись на ресепшен, чтобы взять ключ от кабинета. – Плохо спали?
Лера его игнорировала, как могла, хотя на её взгляд у неё плохо это получалось, но она надеялась, что дрожь рук заметна была только ей одной. Не дождавшись ответа, он наклонился к её уху и шепнул как можно тише, чтобы слышала лишь она одна:
– Я даже знаю почему… Смог ли я удовлетворить вас во сне, …ммм…, уверяю, что в жизни будет всё намного лучше…
Их администратор Ирина Сергеевна с любопытством на них поглядывала, пытаясь расслышать этот тихий шёпот и даже нескромно наклонила одно ухо в их сторону. Это заметила Лера и отошла от Кригера на шаг в сторону, от греха подальше. Ну не могла она допустить сплетен на их счёт, только этого ей ещё не хватало! Хотя в её жизни было всё так скучно и спокойно, что ей уже впору рассуждать как Алисе Фрейндлих в её любимом фильме «Служебный роман»: «…у меня такая безупречная репутация, что меня давно пора скомпрометировать».
– Вы не могли бы уделить мне пару минут, Владимир Сергеевич? – тоном самой серьёзной учительницы спросила она его.
– Для вас, Валерия Александра, в любое время дня и ночи! – выделил он специально последнее слово.
– Дня будет достаточно, вернее утра. Надолго я вас не задержу. Прошу, – показала она направление рукой в сторону лестницы, заметив краем глаза шокированное выражение их администратора. Вот же, чёрт, ругалась про себя Лера, теперь точно о них с Кригером будут шептаться здесь за каждым углом.
Они молча поднялись в её кабинет, где Лера намеренно не стала закрывать дверь, чтобы оградить себя от его пошлых заигрываний, которые уже не знали числа.
– Не буду ходить вокруг да около…
– У вас же нет сегодня здесь приёма, вы так соскучились по мне, что и дня не можете прожить без моего общества. Я польщён, может быть тогда мы закроем эту дверь на…
– Не обольщайтесь! – резанула сталью Лера. – Я здесь по работе, ясно вам? Мне нужны данные вашей клиентки, ну той нимфоманки, от которой вы тогда прятались в моём кабинете.
– Только не говорите, что вы по девочкам, вы меня сейчас убили в самое сердце?
– Сдурели совсем! У меня подобрался клиент с подобными пристрастиями, и я бы хотела их свести вместе. А вы просто ненормальный! Вы вообще о чём-нибудь другом можете думать в этой жизни или у вас все мысли расположены ниже пояса?
Быстрыми огромными шагами он преодолел расстояние до двери и быстро закрыл её и медленно стал приближаться к своей жертве.
– Когда я вижу вас, то да… Со вчерашнего дня только и вижу....
– Не стоит продолжать, господин Кригер, я даже наглядно помню где и как, все ваши слова излишни. Только замечу, что так вы страдаете бедненький раза по три за день и как вы это всё выдерживаете. У вас такая напряжённая работа, прям сочувствую. Не переживайте, сегодня одна из очередных слезливых клиенток запрыгнет на вас и утешит, мигом полегчает! – иронизировала Лера. – Я жду номер или адрес?
– Хорошо, только взамен вы сотрёте то видео со своего телефона и все копии, которые успели уже сделать?
Лера задумалась над его требованием и решила согласиться, толку от него всё равно не было, использовать эту запись она не собиралась, а шантаж не удался по причине того, что её начальник действительно может испортить ей не только жизнь, но и поставить под угрозу карьеру, а она столько работала и не может этого допустить никак.
– Хорошо, я удалю, – без вопросов согласилась эта наивная душа, даже не предполагая какие планы вынашивает этот испорченный до кончиков пальцев человек, если учесть что честно играть этот мужчина никогда не умел, а Валерия в силу своей наивности и порядочности об этом подзабыла.
На его глазах Лера открыла телефон и показательно стёрла вчерашние забавы своего босса.
– Записей больше нет, это был единственный экземпляр. Всё, вы довольны?
Очень коварная улыбочка растеклась по его лицу, наталкивая Леру на мысль, что этот тип что-то задумал и не ошиблась.
– Очень доволен, только есть одно но, вы не дали мне договорить, было ещё одно условие…
– И какое же? – сердце девушки пропустил удар и она, зная какой он испорченный, кинула беглый взгляд с район его паха, вознося молитвы Господу, чтобы Кригер попросил не то, что она подумала, иначе её вырвет ещё на стадии восприятия этой информации.
– Мелочь, сущий пустяк… Поцелуй, самый обычный поцелуй в губы, думаю такое вам точно по силам.
У Леры немного отлегло, что не минет, но не на столько сильно, чтобы она спустила это всё на тормоза.
– Да вы с ума сошли, не иначе! Выйдите отсюда вон! Это сексуальное домогательство на рабочем месте с использованием служебного положения!
– Столько шума из-за обычного поцелуя, не будьте такой ханжой, Валерия Александровна! Я же у вас не девственность вашу попросил или ещё кое-что более интимное.
Взгляд его метнулся вниз, в район нижней своей части тела, а Лера покрылась бордовыми пятнами и от стыда, и от волнения, и от страха одновременно. И это было неудивительно, ведь она была не только девственница и старая дева, но и не целовалась по-настоящему вообще ни разу, вернее никогда и никак не целовалась с мужчиной, даже в щёчку. Ей хотелось кричать, обозвать его последними грязными словечками, ударить по лицу, но она знала наверняка, что этим ничего не добьётся, уже очень хорошо изучив его характер. Такой как он не чувствует угрызения совести, а ей нужна информация.
– Решайтесь, я жду! В ваших рука счастье двух людей…
– Как вам не стыдно принуждать девушку, вам что ваших игрушек мало?
– Запомните, госпожа Иванова, одно, я никогда никого не целую в губы. Вы будете первая, ну если не считать мои первые поцелуи ещё в школьные годы.
– Хорошо, целуйте! – решилась она, но не потому что ей выпала честь стать у него первой за долгие годы, ей просто нужен был номер телефона, а поцелуй она как-нибудь решила переживёт.
Сказать по правде больше всего Лера боялась не самого поцелуя, а опозориться перед ним. У него столько было женщин, а она даже не знает что делать и как технически вообще происходит это действие.
– Нет, так не интересно. Мои условия другие – это вы ко мне подходите и меня целуете и это должен быть долгий и страстный поцелуй.
– Что? – опешила
