в терминал всего двенадцать часов сериала. Что же я буду делать потом?
Чтобы не подвергать операцию ненужному риску десантные боты не курсируют туда-сюда, а остаются на месте прилёта — так их труднее засечь. Всё это время пилоту положено пялиться через терминал на окружающую обстановку и принять меры в случае обнаружения. Но в девяноста процентах случаев, если бот обнаруживают, то уничтожают ещё до того как пилот заподозрит неладное. В остальных десяти, пилоты что-то заподазривают, но сделать ничерта не могут и бот всё равно уничтожается. Короче, наблюдать бесполезно.
Связь в боте жёстко блокирована, инфы нет, а значит нет и развлечений. Поэтому, чтобы не скучать во время ожидания, пилоты нашли способ использовать терминал бота как видеопроигрыватель. Чем грубо нарушают десяток статей устава и техники безопасности. Но старший офицерский состав об этом не знает, а младший закрывает глаза на безобидные шалости. Армейцы хитры на выдумку и если запретить одно - обязательно изобретут что-то другое. И следующее развлечение может оказаться гораздо опаснее предыдущего.
Мы поднялись из кресел, тем самым отсоединив штекеры жизнеобеспечения и связи. Теперь с пилотом уже не поговоришь. Потому что звуки в безвоздушном отсеке бота не распространяются.
Входной люк плавно уехал в сторону. За бортом вечная ночь. Навигационные огни станции лупят разноцветными прожекторами в выпирающие надстройки, отчего те светятся как новогодние ёлки, затмевая сияние далёких звёзд. Дезертиры никогда не выключают огни и радиомаяки безопасности, потому что волны света доберутся до обитаемых миров только через десятки лет. К тому моменту искать тут беглецов будет уже поздно.
Стальная поверхность станции уходит в горизонт. Мы будто посреди железного города. Всюду башни и громадные пирамиды. Мрачные дома без дверей и окон. Острые шпили локаторов. Поодаль особо выделяется орудие хищно вытянувшее километровый рельс в темноту вакуума. Рельсотрон МАТ-1000. Устаревший аналог тех, что стоят на вооружении «Мармеладки». Стреляет литыми ядрами по сто килограммов. Вроде бы немного. Но «рельс» так разгоняет ядро, что при столкновении энергии выделяется больше чем при взрыве термоядерной бомбы. Нафиг сложные схемы детонации и навороченная взрывчатка. В космосе многое решает соотношение скорости и массы.
Гуськом шагаем к аварийному люку. Ощутимо клацают магниты в подошвах. Ходить очень неудобно. Одна нога отрывается от поверхности только, если примагничена другая. Пингвины со своей переваливающейся походкой весело посмеиваются над нашими неуклюжими телодвижениями. Это внутри станции можно смело отталкиваться и перелетать от стены к стене, а на обшивке любой промах будет стоить жизни, потому как маневровых ранцев мы с собой не берём. Их двигатели создают возмущения, по которым можно засечь вторжение.
Нужная надстройка чем-то смахивает на будку цепного пса. Мёд присел рядом, выдрал защитную панельку, отковырял виброножом уплотнитель, обнажив проходящий кабель. Подключил контактный шлейф, торчащий из наруча. Этот шлейф тянется у «компа» через весь костюм к башке, и втыкается прямо в штекер в черепе. Не простое это дело быть хакером когда нет Вай-Файя. Любые удалённые манипуляции легко вычисляются ИнфоСферой мятежной станции, так, кстати, большинство гражданских кодеров и попадается полиции, а потому Мёд делает всё прямым подключением.
Минут пять наш штатный взломщик сидит без движения, левый зрачок его помигивает всеми оттенками красного. Затем аварийный люк бесшумно распахивается, из него вылетает ремонтный дроид и мчится куда-то в темноту. Я быстренько ныряю в освободившийся проход и резво перебираю руками по слегка ребристой поверхности технического шлюза. Очень скоро оказываюсь в комнате наполненной десятками таких же ремонтных дроидов. Стальные туши безжизненно прикреплены к потолку рядами, словно колония спящих летучих мышей.
- Чисто, - говорю на субвокале и скоро все бойцы группы оказываются внутри.
В комнате можно только лежать и ползать, остальное место занято плоскими телами дроидов, которые в случае вызова чётко пролетают под собратьями в свёрнутом состоянии.
Большинство станций строят по типовым проектам. Все подобные отсеки давно изучены, так что дорогу спрашивать не нужно. Сначала ползком под дроидами, дальше на четвереньках через смежный квадратный коридор, затем повиснуть на силовом кабеле, как на канате и пару минут подтягиваться на руках в трансферной шахте, в невесомости это не трудно. Узкий предбанник и, наконец-то, комната персонала обслуживающего дроидов. Кроме стенда, на котором распинают робота нуждающегося в ремонте, тут почти ничего нет.
Имея сотню боевых вылетов авторитетно заявляю: обычно в этих комнатах никого никогда нет. Если персонал и надумывает заявиться, то только в образе другого ремонтного дроида, управляемого напрямую через инфу. Надевать скафандр желающих нет. Кстати, дроиды, что сюда заглядывают оборудованы техническими визорами, то-есть видят в реале почти настоящую картинку и передают оператору, поскольку нужно же как-то оценивать повреждения вверенных персоналу ремонтников. Поэтому тут опасное место где нас могут обнаружить.
Достаём и проверяем оружие, выстраиваемся в боевой порядок и осторожно заглядываем в соседнее помещение. Где, собственно, находится пара тех самых глазастых дроидов, которые ремонтируют ремонтных дроидов.
- Меня тут всегда интересует вопрос, - не отрывая взгляда от прицела выдаёт Трикс. - А есть дроиды, которые ремонтируют дроидов, которые ремонтируют дроидов?
- Технологическая база об этом умалчивает. - откликнулся Мёд.
- Зато радует, - хмыкнул Трикс. - Что ты чего-то не знаешь.
- Не я, - возразил хакер. - А техбаза.
Побыстрее прошмыгиваем мимо ремонтников, если хоть один начнёт процедуру активации, то придётся уничтожить обоих, а это нехилый прокол с риском для дальнейшей операции. Моментом поднимется скрытая тревога и повсюду начнут рыскать дроны-охотники. Вряд ли они нас обнаружат, но рисковать ни к чему.
Вбегаем, в короткий узкий тоннель с силовой мембранной подушкой, удерживающей атмосферу станции. Сейчас мембрана в дежурном режиме и способна сдерживать лишь специальный инертный газ, что закачивают в прослойку внешних переборок. Газ замедляет старение обшивки и предотвращает любые воспламенения. Мембрану врубают на полную только если отказывает один из шлюзов или происходит разгерметизация, слишком уж такие штуки много энергии жрут.
Сразу как переступаешь через марево мембраны в теле появляется приятная тяжесть. Мы достигли зоны искусственной гравитации. Невесомость, конечно, прикольная шняга, но терпеть её долго не каждому понравится. Отключаем магниты, теперь ходить будет намного привычнее. Трикс разминает плечи, поигрывая пусковой установкой. Мёд недолго «помигивает» левым зрачком и уверенно указывает в проход:
- Сюда.
В дальнейших хитросплетениях отсеков и шахт разберётся только электронный навигатор. Поэтому Мёд мне тихонько подсказывает, а я иду впереди, помалкиваю и почти не слушаю. Потому что ещё
