лап, ведущие к их убежищу, были тому подтверждением.
Асмер бежал. Бежал со всех сил. На полной скорости петлял между деревьями, только чудом не врезаясь в них. Вот он пробежал через каменную поляну и бросил быстрый взгляд на скелет. Его положение изменилось. Теперь он лежал, заботливо накрытый тряпками, что до этого лежали поодаль. За ту секунду, что Асмер пронесся через эту уродливую лысину, он успел рассмотреть их. Это было разорванное в клочья и почерневшее от времени и непогоды желтое платье.
Он бежал. Впереди показался сломанный забор. Перемахнув через него высоким прыжком, Асмер бросился к двери. Раскачиваясь на одной петле, она жалобно и плаксиво скрипела, будто взывая о помощи. Асмер не помнил, как он преодолел последние метры между входом и забором, но через мгновение он стоял в дверях.
Он опоздал.
Рене стонал от боли.
Он сидел на кровати, опершись о стену, смотрел на Асмера пустым, отрешенным и одновременно удивленным взглядом. Небольшая струйка крови, перемешанная со слюной, текла из его наполненного темно красной жидкостью рта и тонула в густых зарослях черной, как смоль, бороды. Надувались и лопались, разбрызгивая кровь, пузыри. Рене стонал.
Над ним, сгорбившись, стояло нечто. Водя из стороны в сторону острым спинным гребнем, оно внимательно изучало внутренности человека, копаясь когтистой лапой у того в животе. Вот оно вытащило оттуда кишки, с интересом разглядывая их.
Рене взвыл.
Асмер словно очнулся ото сна. Подняв свое ружье, он выстрелил чудовищу прямо в затылок. Раздался громкий хлопок, на стену за спиной Рене брызнула кровь, а в голове твари появилась аккуратное отверстие. Ее тело медленно свалилось на пол, а когтистая лапа, расслабившись, потянула за собой кишки. Рене закричал.
– Твою мать. Рене! Рене! Это я виноват, не нужно было уходить. Еще и ружье забрал…
– Замолчи. Я тебя не виню. Сам виноват. Знал, что выпивка до добра не доведет. Старый алкаш, – Рене рассмеялся. Пузыри в его рту снова надулись. – Слушай меня. Ты, Асмер, хороший парень. Не забывай…
Последний пузырь крови лопнул и Рене затих.
Асмер упал на колени. В глазах потемнело. Тяжело вздохнув, он опустился на диван, спрятал руки в ладони и сидел так, казалось, несколько часов, прежде чем поднял голову и глухим голосом произнес:
– Надо тебя похоронить, дружище.
Асмер перевел застланные белесой дымкой глаза на чудовище. Оно лежало на животе. Одна лапа, гипертрофированная, оканчивающаяся когтями, повисла на натянутых кишках Рене, словно на струнах, а вторая мелкая, удивительно похожая на человеческую протянулась в сторону шкафа.
Асмер глубоко и судорожно вздохнул, с трудом встал и подошел к нему. Шкаф практически полностью был заполнен пыльными книгами, за исключением небольшого прямоугольного предмета, лежавшего на верхней полке. Это была рамка с фотографией.
Асмер протер запыленное стекло. На фотографии был изображен крупный мужчина лет сорока с грубыми, почти звериными чертами лица, а также женщина, довольно миловидная, но некрасивая. Внимание Асмера привлекла ее одежда. Она была одета в желтое платье.
Быстрым шагом Асмер кинулся к лежащему на полу чудовищу и перевернул его лицом вверх. Его лапа непроизвольно дернулась, потянув за собой кишки Рене, во рту которого застыл кровавый пузырь. Асмер хотел извиниться, но осекся. Его товарищ был мертв. Ему было все равно.
Верхняя часть искажённой мутацией головы чудовища превратилась в кровавую кашу. Отсюда вышла пуля. Остальная же ее половина выглядела вполне нормальной, если не считать выпученных, как у рыбы глаз и немного приплюснутой и вытянутой формы черепа. Асмер видел уже такие изменения, но гораздо более сильные. В этом случае лицо практически не изменилось, и Асмер узнал в нем лицо мужчины с фотографии.
Он сел на кровать, внимательно рассматривая тело. Мутации и правда были лишь частичными: одна измененная рука, отсутствие чешуи, ноги вполне человеческие, если не считать гипертрофированных мышц и когтистых пальцев. Асмеру было интереснее, что стало с его разумом. Скорее всего, в нем все-таки остались черты прежнего человека, остались зачатки разума, но проснулось что-то животное, проснулся голод и инстинкты. В любом случае, то, что лежало перед Асмером, уже давно не было хозяином этого дома.
Но как давно?
Возможно, с самого начала краха рыбацкой деревушки, когда на ее жителей обрушилась страшная кара за преступления их сородичей.
Хотя это уже не имело никакого значения.
В любом случае, он был мертв. И его жена тоже. А смерть очищает. Смерть снова сделала его человеком.
Насколько Асмер понял, охотник каким-то образом попал под влияние излучаемого Индрж сигнала, но, по всей видимости, его сила оказалась недостаточной, чтобы стать полноценным рыбомордым, поэтому он и застрял в этом промежуточном состоянии, где его личность лишь частично растворилась, осталась некая смесь когда-то живущего человека и ужасной полурыбы. Возможно, охотник просто случайно попал не в то место, да и не в то время. Или же оказался устойчевым к мутациям. Впрочем, возможно, и то и второе. Он вернулся домой, постепенно меняясь, пока не изменился настолько, что его собственная жена предпочла убежать от него. Но он ее догнал. И убил.
Возможно, это было просто одно из помутнений, после которого он очнулся. Но оно точно стало решающим в изменении его личности. После этого он уже не был человеком. Асмер только было непонятно, почему он не устроил себе убежище в доме, возможно, знакомая обстановка возбуждала в нем неприятные воспоминания, но это были лишь догадки.
Асмеру было его жалко. Было жалко его жену. И Рене, разумеется.
И он решил их похоронить. Всех троих. Пора костям и праху ни в чем не повинных людей упокоиться навеки.
В сарае около дома Асмер нашел лопату. Она была старая и трухлявая, но на три ямы ее хватило.
Труднее всего было перетащить огромное тело хозяина дома, но Асмер справился. Крепко взял в руки лопату и воткнул в рыхлую, сухую землю. Вскоре по лбу полился пот, а поясница заныла от усталости. Однако ему было все равно: с каждым движением Асмер чувствовал, как становится легче, как боль становится тупее.
***
Вечерело.
Посередине неаккуратного, заросшего травой двора красовались три одинаковых земляных холмика. Из их вершин вырывались красивые желтые цветы с красной серединой.
Асмер сидел на крыльце и смотрел, как багряные лучи красного солнца вскользь проходят по вершинам могилок. Смотрел, как только что посаженные цветы закрывают свои бутоны, готовясь к ночи. Смотрел, как тьма в который раз опускается на мир.
– Интересно…Сколько раз я еще увижу, как солнце скрывается за горизонтом? – отрешенно подумал он, засовывая руку в карман. Железо портсигара
