и вставить его в свою перчатку. Убийца миров оказался точной киношной копией. Великан с фиолетовой кожей.
Казалось, что всё кончено. Я даже потянулся мыслью к татуировке-перчатке, заставив её заиграть красками. Ещё бы миг и активировал… И тут с неба в Таноса ударила ослепительная молния. Как только я проморгался после вспышки, то увидел рядом с ним высокую блондинку в порванной одежде, а в груди у стоящего на коленях маньяка внушительный топор. Девушка давила на его обух, вгоняя его всё глубже и глубже в тело и при этом что-то яростно выговаривала прямо в лицо раненому.
— Руку ему руби, руку с перчаткой! — крикнул я. — Да что ж ты такая и вы все тут такие дуры…
И вдруг понял, что через пару мгновений моего нового мира не станет. Танос уже шевельнул пальцами, готовясь совершить тот самый знаменитый щелчок.
— Пока, — прошептал я, обращаясь ко всему и всем на этой Земле, и активировал татуировку с перчаткой, одновременно складывая пальцы в нужную фигуру. тело залила волна всепожирающей боли, которую я ещё не испытывал. Но сквозь неё за миг до того, как меня поглотила всеобъемлющее ничто, я услышал звук:
Щёлк!
Но кто успел щёлкнуть раньше? Я? Танос?
ЭПИЛОГ
ЭПИЛОГ
Когда я открыл глаза осознал, что жив и у меня ничего не болит, то первой мыслью была: «мы отбились, меня откачали!».
«Твою ж мать! Мне опять в этом дурдоме жить и ждать очередного Разрушителя миров. А этих тварей в марвеле, как говна в кустах на диких пляжах», — а это была уже вторая.
Нет, я жутко рад, что остался жив. Ещё и тело сохранил целёхоньким, а не разделил участь Тони Старка из киноэпопеи моего мира. Но, блин, я же просил камни убрать меня из этой чёртовой вселенной в любой другой мир, где нет супергероев и иноплянетян. Даже отдавал свою суперсилу в обмен на спокойную жизнь. О чём я там думал в момент щелчка? Чтобы мои татушки обрели реальную жизнь, чтобы Землю обходили всяческие уроды вроде Таноса. И чтобы меня оставили все в покое, даже если ради этого нужно потерять суперсилу. А ещё — оказаться в тихом месте подальше от Нью-Йорка и поближе к природе, где жизнь течёт размерено и без возмущений. А главное рядом было много женщин, но не десяток на мужчину, а в районе трёх-четырёх. В идеале попасть в другой мир, где нет сумасшедших супергероев, инопланетян и богов. Где могу нормально устроиться на работу, жениться на паре-тройке красоток и построить свой небольшой семейный бизнес. Хотя, кажется, про суперспособности мыслишка какая-то на краю сознания была. На долю секунды подумал, что если уж без супергероев никуда, то пусть это будет мир эхоров, про который я как-то прочитал тетралогию. Там хотя бы логики и порядка было больше в разы, чем в чёртовом марвеловском мире. И имелась твёрдая уверенность в завтрашнем дне. Да и герой жил в России, которая для меня с моим менталитетом куда привычнее и спокойнее американской чужбины. Боже, кто бы знал, как мне надоел этот долбаный героический Нью-Йорк!!!
— Ладно, прочь истерику, — пробормотал я и откинул в сторону тонкое одеяло, которым был накрыт. — Пора вставать и узнавать, что там в мире творится. Та-ак?!..
Последнее слово вышло куда громче, чем вся фраза в целом. Оказалось, что тело-то не моё.
Я вскочил и бросился к большому настенному зеркалу с мелкими лампочками по всей раме. Там увидел незнакомого худого и невысокого шатена с серо-голубыми глазами, длинными волосами и усталым, каким-то грустным лицом замученного офисного манагера или ботаника, затурканого подготовкой к экзаменам. Машинально отметил, что без татуировок тело выглядит куда симпатичнее.
Заглянул я и в трусы. На моём месте любой мужик бы так поступил. Не даром же почти в каждой третьей фантастической книге про вселенцев в первой главе или прологе авторы вставляют подобный эпизод. Даже известные и популярные авторы иногда подобного не чурается.
— Ну, ничего так аппаратик. Надеюсь, в этом мире это не минимальный размер и у местных девок дырки не глубиной с Марианскую впадину, — хмыкнул я.
Впрочем, это было всё вторично. Выходит, что зря я только что ругал камни бесконечности? Они выполнили мою просьбу и отправили в спокойный (?) мир в новое тело. И вдруг это мир эхоров?
В этот момент я услышал шаги, приближающиеся к моей двери. Через несколько секунд раздался быстрый стук, и она отворилась.
— Билл, с добрым утром, пора… ой, ты уже встал, — произнесла высокая и крепко сложенная молодая женщина лет тридцати пяти в одежде полицейского или схожей с ней форме. Лицо у неё было сильно похоже на моё. Поэтому предположу, что это мать моего тела.
— С добрым утром, — тихо сказал я. Рисковать и добавлять «мам» не стал. Вдруг это старшая сестра? И тут же подумал, мысленно скривившись. — «Зараза — Билл. Значит, это опять Америка. Ну, только бы не очередное перерождение опять в старом месте. Я второго Таноса не выдержу. Сам себе мозги вынесу».
— Быстрее в ванну, умывайся. А потом за стол, — сказала она. — Позавтракаешь со мной.
— Хорошо, — кивнул я.
Завтрак был обычным. С небольшими исключениями так питался я сам и многие мои знакомые по прошлому миру. Основным блюдом оказался омлет. Женщина свернула его в рулет и наполнила тушёными овощами. К нему в комплекте шли несколько кусочков жареного бекона. Плюс, большой салатник с «цезарем» и огромная кружка чёрного кофе, исходящего паром. Но как оказалось, всё это женщина приготовила себе.
Стоило мне устроиться на стуле за столом, как она поставила передо мной большую глубокую тарелку, после чего насыпала в неё кукурузных хлопьев и залила молоком
— Милый, тебе булочку с арахисовой пастой или вафли с джемом? — поинтересовалась она.
— Вафли, — вздохнул я, заработав странный взгляд с её стороны.
В качестве напитка женщина налила мне большой стакан апельсинового сока. И только закончив за мной ухаживать, она сама принялась за еду.
В процессе завтрака я узнал, что сегодня и завтра моя не то сестра, не то мать — главное, чтобы не жена, а то как-то подозрительно эта дамочка суетится вокруг великовозрастного лба — закончит какие-то дела, связанные со сменой места работы. И уже послезавтра мы дружной семьёй отчаливаем в другой штат, где для неё нашлось хорошее место, а для меня отличная школа.
— Всё, Билл, я поехала, буду поздно. Не забудь помыть посуду, — женщина поцеловала меня в щёку, потрепала волосы на
