поздравить?
Пинком самым открыв дверь, влетел в комнату.
— Лариниэль, ты с ума сошла?! Какого гхрата ты танцуешь не пойми с кем?!
Не сумев подавить эмоции, опустил девушку, но на ноги не поставил, а прижал к плотно закрытой двери так, чтобы ее сверкающие глаза были напротив.
— Ревнуешь? — лукаво поинтересовалась она.
— Мы не можем без вас. — на хриплом выдохе.
Понял, что не сдержусь. Рыкнув, накрыл мягкие, чуть приоткрытые губы Лариниэль своими. И тут же потерялся в ощущениях, ведь она ответила! Постаравшись передать через этот поцелуй все раздирающие меня изнутри эмоции, снова подхватил феечку на руки, прижав к себе еще крепче. Тихий стон Лариниэль отрезвил и заставил оторваться от нее. Мрак! Я еще никогда настолько сильно не терял разум!
— Рантор… — хрипло протянула Лариниэль, вновь целуя.
— Тише, девочка моя. Сейчас не место и не время.
Я чуть сдвинулся, не отпуская девушку из рук и едва не задохнулся. На краткий миг свет и тень слились так, что мне привиделись аккуратные серебристые рожки в светлых волосах. Осмотревшись, сделал еще пару шагов и сел на диван. Лариниэль тут же оседлала мои колени. Поймал ее взгляд. Зрачки расширились так, что полностью затопили радужку. Мрак, да ее накрыло то же сумасшествие, что и меня.
— Кому-либо другому я к тебе больше не дам прикоснуться. Извиняться не буду. Ты только моя.
Наклонившись, слегка запрокинул голову Лариниэль и тихонько прикусил кожу чуть выше левой ключицы. Девушка охнула, но не вырвалась, а наоборот, прижалась еще сильнее. Отстранившись, заглянул в ее черные глаза.
— Отпусти ее. Сейчас не время, — обратился к ее сущности. Недовольный рык в ответ. — Я… я люблю ее и не отпущу. Верь мне. Она очень устала от твоей ревности. Успокойся. Мы здесь, с вами и так будет до конца жизни. Обратной дороги уже нет.
Взгляд Лариниэль начал проясняться, приобретая прежний глубокий синий оттенок.
— Что произошло? — едва ли не по слогам спросила она, не отводя глаз.
— Уже ничего. Я тебя сейчас отпущу, и мы вернемся на праздник. В академию отправлю тебя сам. Договорились?
— Хорошо, — утвердительный кивок, — Рантор… — то ли прошептала, то ли просипела Лариниэль.
— Что?
— У тебя помада на губах… и на щеке… и на шее… — по мере перечисления голос ее становился все тише, а моя улыбка — шире. Достав платок, принялся стирать все лишнее. — Ты только размазываешь. Давай, я?
В полной тишине Лариниэль, сосредоточенно хмурясь, осторожно стирала свою же помаду с моего лица. Поджатые губки манили вновь к ним прикоснуться, и я не смог сдержаться.
— Что ты…
— У тебя самой тоже немного размазалось.
Через несколько долгих и очень приятных минут мы вернулись на праздник. Лариниэль тут же утянула за собой необычно активная Моника, а я отправился к сидящим за столом в тени друзьям. Приглядывают? Скорее всего. Много молодых оборотней и алкоголя в одном месте слишком часто приводит к нежелательным последствиям, а присутствие альфы усмиряет даже самые горячие головы.
— Ой, как интересно, — хитро прищурился Кронт, втянув носом воздух, стоило мне подойти.
— Бедный-бедный Сат, — начал Рил. — Совсем вы, демоны, нашего умудренного сединами целителя не жалеете.
— Ха, да там всего пара седых волосков, — прервал старший брат младшего.
— А вы разве не знали? — удивился я.
— Откуда? Только увидели.
— И как? — первым не выдержал опять же Рил.
— Она — моя избранница, — без утайки ответил я.
— О-о, а Арид знает? Не боишься папочкиного гнева? — попытался поддеть Кронт.
— Он знает. Я больше опасаюсь реакции Сата.
— Правильно, бойся, — хмыкнул Рил.
Позади нас мелькнула тень, но, обернувшись, я никого не увидел.
* * *
Лариниэль Лиатари
Я ощущала на себе странные взгляды, пока стояла и разговаривала с Никой. Никто больше не осмеливался подойти ко мне. Интересно, в чем причина? Это из-за Рантора? В общем-то, мне все равно. Подобное отсутствие внимания меня очень даже устраивает. Не сдерживая улыбки, кончиками пальцев коснулась губ. Рантор… он снова меня поцеловал.
— Лана! — к нам с Никой резко подскочил Иаран и дернул меня за руку. — Нам нужно срочно поговорить! Идем!
Подруга проводила нас удивленным взглядом, но ничего не сказала. Оборотень утащил меня в самый угол и, тяжело дыша, быстро протараторил:
— Лана, я знаю, кто твой отец! Это… — Иаран вдруг закашлялся, захрипел, схватившись за горло. Стоило ему замолчать, дыхание стало свободным.
— Стой! Не надо. Это клятва. Не пытайся мне что-либо сказать. Я не хочу, чтобы ты пострадал.
— О чем ты?
— Теперь окончательно убедилась, что никто не может рассказать мне правду из-за какой-то странной клятвы. Я должна сама докопаться до истины. Спасибо тебе.
— Да я тут при чем? — тяжело вздохнул и потупился друг.
— Ну, эй, именинник! Ты чего? Не грусти, я уже близка к разгадке. Наверное.
— Правда?! Очень рад! И, Лана, поздравляю, — подмигнув, Иаран уже развернулся и хотел уйти, но, увидев мое удивление, зачем-то показал на ворот моей рубашки. Проведя пальцами по шее и ключице, ощутила легкую боль и нахмурилась. Как же странно все, что меня окружает, и ведь, уверена, ответ находится на поверхности.
------------
Кронт Шорс:
Рил Шорс:
Глава 22
Утро не принесло ничего кроме сухости во рту и боли в голове. Пусть выпила я немного, но этого оказалось достаточно, чтобы ощутить последствия. Застонав, села, не открывая глаз.
— Мрак, убейте меня кто-нибудь, — прохрипела где-то рядом Дариана.
Разлепив глаза, поняла, что все не так уж и плохо. Я в нашей комнате, в общежитии академии. Дурнота не ушла, но и не навалилась комом. Кое-как поднявшись, стянула через голову рубашку, скинула штаны и прошлепала босыми ногами к шкафу.
— Рина, ты как?
— Ники не хватает… — взвыла демоница и спрятала голову под подушкой. — Ой!
На свет была извлечена маленькая бутылочка с запиской «от Ники». Дариана, не раздумывая, открыла и выпила, а после повалилась на кровать, чем изрядно меня напугала.
— Рина!
— Блаженство! Мое спасение. Моника вернется, расцелую.
Под своей подушкой я нашла точно такую же бутылочку. Стоило выпить ее содержимое, как все неприятные ощущения сначала притупились, а после и вовсе пропали. В душ захотелось еще сильнее. Подхватив полотенце, потянулась и направилась в ванную комнату.
Помыв голову, несколько раз умыла лицо, чтобы смыть вчерашний «боевой раскрас». Подойдя к чуть запотевшему зеркалу, ожидала увидеть заспанную растрепанную себя, а не алеющий на ключице укус!
— Какого… Нет, какого?! — пыталась выразить в слова свои мысли. Получалось плохо. И
