стабильна, но в ее организме все еще есть яд. Благодаря твоему исцелению, он не убьет ее сразу, но в конечном итоге заберет ее жизнь.
— Сколько у нас есть времени?
— Неделя, может две, если ты…
— Нам нужно вернуться.
— Калеа. — Райкер отстранился, его глаза искали мои. — Они убьют тебя.
— Я не имею значения! — крикнула я, желая, чтобы он понял.
Райкер вздрогнул, обхватив мое лицо ладонями.
— Почему ты так думаешь? — спросил он, его голос был едва громче шепота.
— Я всего лишь расходный материал. — Слишком слабая, чтобы держать голову, я наклонилась навстречу его прикосновению.
— Ты не…
— Но это так. Может быть, теперь хотя бы моя жертва будет чего-то стоить. Я недостаточно сильна, чтобы спасти сестру. Императрица…
— Почему ты думаешь, что она ее вылечит? Ей наплевать на вас обоих, и вы обе бросили ей вызов и сбежали.
Мои губы сжались.
— Она наша мать. И если этого недостаточно, у меня есть то, чего она хочет.
Райкер покачал головой.
— Я едва сумел вернуть тебя и не собираюсь позволить этому демону забрать твою жизнь себе. Ты не злая, Калеа, но если позволишь ей забрать тебя, у тебя больше не будет права голоса.
— Почему тебя это так волнует?
Его хватка усилилась, и через мгновение он прижался своим лбом к моему, заставив мое предательское сердце учащенно биться.
Я закрыла глаза, понимая, что это единственный ответ, который получу.
— Спасибо, что спас меня, снова.
Он колебался, затем отодвинулся назад, кивнув.
— Я не был уверен, что у меня получится.
Я даже не задумывалась о своем возрождении.
— У тебя есть божественность?
Боль исказила его лицо.
— Немного.
— Так ты не человек?
— А ты? — Он выгнул бровь.
Я резко вдохнула, и даже это движение причинило мне боль. Мое сознание начало затуманиваться, я попыталась в последний раз.
— Райкер, пожалуйста, помоги мне спасти мою сестру. Я не смогу жить без нее.
— А она сможет жить без тебя? Без своего суженого? Мужчины, которому принадлежало ее сердце, и отца ее ребенка? Алекс мертв. Как ты думаешь, как отреагирует твоя сестра? Не думаешь ли ты, что лучше, добрее, просто отпустить ее сейчас, пока вы обе еще свободны?
— Нет! Я не могу. Она захочет жить ради своего ребенка… она должна. — Захныкала я, всем сердцем надеясь, что эти слова были правдой.
— Я могу отвести ее к своему народу, у нас есть целители…
— Твои люди только что пытались убить нас! Они не помогут нам, Райкер. Это должна сделать императрица.
Райкер вздохнул и встал, со мной на руках. Мир закружился, но я заставила свои глаза остаться открытыми, и берег горячих источников медленно появился в поле зрения. Мало что изменилось, и мое сердце сжалось. Алекс по-прежнему лежал лицом вниз на краю залитого кровью бассейна, а моя сестра лежала на спине недалеко от него. Ее грудь медленно поднималась и опускалась, и мое тело расслабилось в объятиях Райкера. Он усадил меня рядом с Кэсси, и я свернулась калачиком, взяв ее холодную руку в свою. Темнота окутала меня, когда голос Райкера прошептал мне на ухо.
— Если для тебя это важно, то я помогу тебе вернуть ее… но не останусь. Я не стану смотреть, как ты умираешь.
Глава 25
Поражение
Райкер приземлился на Угольке на сухой равнине сразу за городскими стенами. Слегка натянув поводья, я велела Стреле следовать за мной, мои руки болели от того, что я держала бессознательное тело Кэсси на протяжении всего полета домой. Чувство вины грызло меня за то, что я жалела, что не летела с Райкером, а его руки на прижимали меня к себе.
Стрела коснулась земли, трава затрещала под ногами, когда она рысью остановилась, прижав крылья к моим ногам. Ветерок развевал мои волосы и одежду, неся аромат спелых фруктов и осени, приветствуя меня дома. Я вдыхала знакомый запах, набираясь храбрости, пока Райкер вел Уголька, чтобы поравняться со мной, его нога коснулась моей.
Ветер взъерошил его челку, наполовину скрыв золотистые глаза, когда он изучал мое лицо. Он открыл рот, чтобы что-то сказать, но снова закрыл его, сжав губы.
Я улыбнулась, глядя вниз, так как боролась с той же дилеммой. Что вообще можно было сказать? Мы оба были тверды в своих решениях, и ничто из сказанного не могло этого изменить, да я и не хотела этого. Даже если я медленно умирала при мысли о прощании, и как бы мне ни хотелось, чтобы он остался рядом со мной, ему не было смысла оставаться рядом. Не тогда, когда я умру меньше чем через неделю. Нет. Так будет лучше. Лучше, чтобы он остался свободным.
— Куда ты отправишься? — Выдохнула я, ненавидя слабость собственного голоса. — Домой?
Глаза Райкера стали отрешенными, и он покачал головой.
— Я стоял в стороне и ничего не делал, пока несколько моих людей пытали и убивали. Я боюсь, что никогда не смогу вернуться в место, которое когда-то называл домом. Даже если никто никогда не узнает об этом.
— Мне жаль, что им пришлось умереть. — Я опустила голову.
— Мне тоже. — Райкер вздрогнул. — Месяц назад я был таким же, как они. Я думал так же, как они, и без колебаний убил бы тебя или твою сестру. — Он поднял голову, встретившись с моим взглядом. — Кое-что изменилось, Калеа. Теперь я знаю больше и знаю правду, что кровь, текущая в жилах человека, не делает его злым. Но другие вещи остались прежними. Мой народ все еще страдает, они все еще рабы твоей императрицы и ее народа. Все еще есть те, кому нужна помощь, в том числе моя сестра, и я не прекращу попыток освободить их.
Не в силах говорить из-за комка в горле, я подняла руки, говоря ему «спасибо».
Он грустно улыбнулся. «Не за что», — показал он, а затем продолжил словами, которые я не знала и никогда не узнаю. Его руки замедлились, прежде чем полностью остановиться. Он наклонился вперед, прижавшись лбом к моему лбу — жест, с которым я только начала знакомиться. Жест, которого мне будет не хватать.
— Прощай, Калеа, — пробормотал он, его голос стал хриплым, когда он отстранился. — Я никогда не забуду тебя.
Я тяжело сглотнула и попыталась не заплакать. На его губах заиграла маленькая улыбка — его последний подарок мне — прежде чем он щелкнул языком и ударил пятками в бок Уголька. Грифон рванул вперед, жалобно взвизгнув, его массивные черные крылья сильно закачались, поднимая их в воздух.
