в сторону.
Дверь в кабинет мгновенно распахнулась, и на пороге показался человек в ливрее и отсутствующим выражением на лице.
— Что-то нужно, госпожа? — чуть гундося произнес человек.
— Принеси нам два бокала из бара и бутылочку «Шато де Монтифо» двадцатилетней выдержки. Гость просит подсластить пилюлю!
Последнюю фразу княгиня Смирнова произнесла с легкой издевкой.
Что ж, пусть насмехается. Пока. Уверен, она решила, что получит массу удовольствия от наблюдения за никчемным рыбаком, решившим попробовать хороший напиток. Не знаю, как в этом мире, а в нашем я такой коньяк пробовал и даже не раз. Он мне понравился. Интересно, каким он окажется здесь? Наверняка климат разный и виноград вызревает немного иначе, пусть в южных регионах и достаточно тепла.
Человек в ливрее неторопливо прошел в дальний угол комнаты. Отточенным движением распахнул створки небольшого бара и достал оттуда два коньячных бокала без ножки. Переставил пару бутылок, выбирая нужную. Я невольно скосил взгляд выискивая знакомую этикетку. Удивительно, но я ее нашел. Завитушки шрифта и небольшой замок, изображенный на пожелтевшей бумаге. Отлично! Хоть что-то в наших мирах одинаково.
Сашка разлил коньяк по бокалам, элегантно сняв о край бокала капельку янтарной жидкости с горлышка бутылки. Затем закрыл бар, поднялся и поднес нам по бокалу.
Я принял коньяк из рук человека и на автомате принялся катать бокал в ладонях, согревая напиток. Алёна Андреевна внимательно на меня смотрела, наблюдая за моими действиями. Через какое-то время не выдержала и фыркнула. Поднесла свой бокал к губам и сделала крошечный глоточек.
Я сунул нос в бокал, втянул аромат напитка. Запах был узнаваем. Прикрыл глаза, наслаждаясь парами коньячного спирта с привкусом бочки, вдохнул и пригубил напиток. Янтарная жидкость разлилась по языку, вызывая легкое покалывание рецепторов. Мягкий, насыщенный вкус передался крошечными вкусовыми сосочками в мозг, и я получил удовольствие и приятное тепло, растекшееся по пищеводу. Я выдохнул и улыбнулся.
— Черт! Не знала бы о твоем происхождении, точно бы решила, что передо мной князь. Какого черта⁈ — удивленно воскликнула княгиня.
— Почему бы князю Сибирскому не разбираться в коньяке? — нахально спросил я.
— Да потому что ты никакой ни князь! Ты рыбак из крохотной деревни! Быдло, если уж на то пошло!
Я погрозил княгине пальцем, как совсем недавно сделала она.
— Не стоит оценивать человека по его происхождению. К тому же, вы сами сказали, что я уникален. На самом деле, вы даже не представляете насколько.
Может это глоток коньяка заставил меня сказать такое, а может быть моя вечная привычка сболтнуть лишнего. Но едва я это произнес, как тут же пожалел о сказанном.
— О чем именно ты говоришь? — тут же насторожилась Смирнова.
— Да ни о чем по сути, — пошел я в отказ.
Рассказывать о том откуда я, желания пока не было.
— И все же? — настаивала на своем княгиня.
— Я быстро учусь и схватываю все на лету, — выдал я версию, которую уже давно подготовил на такие случаи.
— И как же ты умудрился узнать, как пить коньяк, да и вообще о таком напитке?
— Наблюдал, примечал, предполагал, — тут же выдал я продолжение своей версии.
— Допустим, — нехотя согласилась княгиня. — Но ладно, оставим это. Пока. Расскажи о даре.
Что тут рассказывать? По сути, я не рисковал ничем, ведь она и так могла найти и допросить тех ребят, что были со мной в момент появления дара, когда я прикончил кусуру.
Я и рассказал эту историю. Начал с того, как свалился за борт. Конечно же не нырнул за борт в другом мире, а просто упал в этом. Это было единственное, что не соответствовало истине. Во всем остальном я решил не врать. Чем правдивее будет продолжение истории, тем меньше вопросов вызовет ее начало.
Когда я дошел до момента моего допроса в колонии, княгиня меня остановила.
— Эту запись я видела. И уж поверь, чтобы достать её мне пришлось дорого заплатить.
— Можно узнать сколько?
Это был праздный интерес, но пауза в рассказе позволяла мне немного собраться с мыслями, чтобы продолжить рассказ. Дальше шел момент побега, и я бы хотел представить его в выгодном для себя свете.
— Я вернула Мироновым кристаллы, что вы украли у них во время побега. Мы нашли их в вездеходе, и я уж было решила, что плата за твое обучение прилагалась сполна, но потом узнала о той записи и решила, что она мне нужна. Ну а кристаллы… Легко пришли, легко ушли.
— Значит не так много и отдали за запись? — усмехнулся я.
— Это как посмотреть. Мой поверенный признался чуть позже, что не хотел передавать всю партию кристаллов. Слишком уж их было много. Мироновы не знали сколько точно аквамарилла вы забрали, так что он хотел немного присвоить.
— Признался чуть позже? — переспросил я.
— Да, признался. Пришлось немного помочь ему, но наши методы воздействия гораздо гуманнее, чем те, которые запечатлены на записи. Хотя, как я понимаю, тебе они не причинили особого вреда, а для применивших такую степень нагрузки при простом дознании их решения оказались плачевны. Так что будем считать, что ты наказал этих извращенцев, как они того и заслуживали.
— Что значит, «такую степень нагрузки»? — переспросил я.
— То и значит. Мироновы не стали разбираться детально, а просто решили, что обстоятельства сложились неудачно для их палача. Но мои специалисты засмотрели запись можно сказать до дыр. Они смогли четко восстановит положения вариатора в каждый момент времени. И мне пришлось заплатить им довольно много, за то, чтобы они решили, что это все им показалось. При таких нагрузках не выживают, а ты лишь немного потрясся, затем перехватил управление кристаллом и смог инвертировать напряжение, развернуть волну, сохранив сигнатуру.
Она сыпала какими-то умными терминами, а я лишь сидел и слегка недоуменно смотрел на нее. Я помнил, как коротышка в халате что-то говорил про уровни напряжения, но насколько мне удалось вспомнить, он стращал меня какими-то более высокими показателями. Странно, что «специалисты» Смирновых так переполошились. Ладно, не так уж это и важно. Главное, чтобы запись не пошла гулять по рукам. Не стоит, чтобы кто-то еще начал разбираться, где и в какой момент времени стояли вариаторы.
Алёна Андреевна вновь пригубила коньяк и довольно прикрыв глаза, посмотрела на меня.
— Так что скажешь о произошедшем? — поинтересовалась княгиня.
— Ничего, — ответил я.
Мне действительно нечего было на это ответить. Ну выкрутили они рукоятку, я что-то сделал и перебил всех. Я тогда вообще еще не слишком сильно осознавал, что происходит.
— Как думаешь, какой ранг можно присвоить твоему поступку?
— Представления не имею.
