твой папа даже смог поужинать в тот день! Определённо, с ним что-то не так… Думаю, он гном…
— Гном? — изумилась Варя, оглядывая высокую папину фигуру.
— Ну да, — сказал дедушка. — Гном-великан. Не слышала о гномах-великанах из Глаанмунда? Странно, я думал все про них слышали. Идём, я тебе всё расскажу. Это интересно…
Они вышли на улицу, а папа, взяв в руки медный таз для варки варенья, стал колотить в него деревянной скалкой.
— Кофе готов, леди и джентльмены! Прошу к столу! Прошу к столу!
Глава 23
Прохладный июнь сменился жарким грозовым июлем и дачи млели в лучах жаркого солнца, и жизнь на них текла лениво и вяло, как пересохшая речка вдоль дороги. После грозы, когда тяжёлые тучи уползали на болота, все выбегали из домов и любовались радугой и на несколько часов всё оживало, но жара быстро возвращалась и всё снова погружалось в дрёму. Степашка целыми днями валялся в тени смородины или жасмина, страдая от духоты и даже не рыл ям. Во время дождя он сидел на ступеньках веранды, так что капли попадали ему на кончик носа и блаженно щурился, а после носился по лужам, гоняя маленьких древесных лягушек, которых расплодилось великое множество. Его подружка Линда уехала и он скучал, грустно прохаживаясь вдоль её забора утром. Но всё же, лето было слишком солнечным и весёлым, чтобы печалиться и новые друзья вскоре нашлись. Однажды утром, Степашка обнаружил, что завели двух кур и те, прячась от полуденного зноя, прохаживаются вдоль забора у бани. Стёпа часто бегал туда и зачарованно смотрел на больших белых птиц, беспечно прохаживающихся прямо перед его носом за тонкой сеткой и даже не пытался их напугать. Это страшно не нравилось Тимофею, который тоже наблюдал за ними издалека, но их "дружба" со Степашкой служила курам надёжной защитой. Правда, один раз Стёпа слишком увлёкся разглядыванием птиц и просунул свой нос сквозь забор и одна из куриц коварно клюнула его в самый кончик носа. От обиды и неожиданности, Стёпа громко чихнул и залаял на свою обидчицу и куры с криками унеслись прочь. Весь следующий день они не подходили к забору, но потом, мир был восстановлен и Стёпа снова сидел у забора, поглядывая на странных птиц, но уже не пытаясь их обнюхать.
Спасаясь от полуденной жары, кофе теперь пили на веранде и несмотря на духоту, за столом царило привычное веселье. Счастливчик тоже теперь присутствовал на церемонии. Ему надевали Степашкин ошейник и поводок, и, для надёжности, привязывали к ножке стула. Сидя пол столом со своим другом, малыш хрумкал морковку или перебирал огромную связку старых ключей, которую папа раскопал в сарае и выдавал ему, что бы его занять. Однажды, на веранду залетела бабочка и Степашка бросился её ловить. Он несколько раз подпрыгнул, но, конечно же, промахнулся и упал. Бабочка села на ножку стола и была схвачена Счастливчиком, который оказался куда как проворнее своего друга. К ужасу Вари, малыш, обнюхав бабочку, с удовольствием съел её, оставив только крылышки. С этого дня, он стал регулярно получать разных жуков, стрекоз и бабочек и это укрепило папу в мысли ускорить строительство его вольера на балконе и установки там ловушки для насекомых.
— Они будут лететь на свет лампы, ударяться о белый тряпичный экран и падать сквозь сетку прямиком к Счастливчику в клетку, — объяснил устройство своей ловушки папа. — Малышу останется лишь выбрать то, что он любит. Всё таки Степашкин корм не совсем подходящая еда для него. Нужно хоть как-то разнообразить его рацион летом.
— Только всё должно быть сделано по моему плану, — строго сказала мама. — И, кстати, прошёл уже месяц, с того дня, как малыш убежал в последний раз и никаких новых побегов не было. Я же говорила, стоит просто всё хорошенько проверять и действовать по правилам и многие проблемы исчезают сами собой.
— Прохвост всё равно победит, — сказал Серёжа. — Ему нужно время…
— Да, — сказала Варя. — Он лучший!
— Я понимаю, что вы все в сговоре, — вздохнула мама, — но, как бы то ни было, у него нет шансов. Он просто очаровательный малыш, хитрый и ловкий, но человек всегда может обмануть зверя.
— У Счастливчика ещё целый месяц, — сказал папа. — Я бы не стал недооценивать его смекалку. Кстати, где мои очки?.. Я, кажется, положил их в карман…
— Твои очки, — со смехом сказала мама, — перешли во владение твоему зелёному другу. Они ему очень идут, кстати. Вы чем то похожи…
Ребята заглянули под стол и увидели там важно восседавшего Счастливчика с папиными очками на носу.
— И когда ты только успел их стащить, — удивился папа, отбирая очку у недовольно пискнувшего малыша. — Наверное, пока я нёс тебя сюда… Вот видите, это лишний раз доказывает, что Счастливчик тот ещё проныра!
— Это лишний раз доказывает, — сказал мама, — что у тебя можно стащить очки с самого носа!
— Это просто случайность, — надулся папа. — Я стал необычайно собран с того случая. Я ничего не потерял с того дня. Ни единой вещи.
— А твоя шляпа, которую увёз дедушка? — спросила мама.
— Но это же он её увёз! — возмутился папа. — Я не виноват.
— Да, но это ты, зачем-то положил её ему в багажник, когда мы укладывали вещи, — заметила мама. — Или она туда сама забралась?… Ты никогда не встречал в своих путешествиях шляпы с маленькими ножками, которые постоянно сбегают от своих хозяев, а?..
— Нет, — с достоинством ответил папа, — хотя, однажды, недалеко от Непала, я видел летающую шляпу на голове одного чудака. Ею было очень удобно обмахиваться во время ходьбы. Он просто посвистывал ей определённым образом и она сама слетала с его головы и начинала обмахивать лицо и макушку. Я как раз собирался после этого в Африку и предлагал ему продать шляпу, но он наотрез отказался. Впрочем, я мог бы зря потратить деньги, потому что на одном из перевалов, шляпа услышала стаю диких гусей пролетающих в вышине и улетела вслед за ними.
Мама вздохнула и молча налила себе ещё кофе.
— А как она летала. — спросила Варя. — У неё были маленькие крылышки?
— Нет конечно, — улыбнулся папа. — Она взмахивала своими широкими полями и летела плавно и бесшумно, как сова. Чудесная была шляпа… Кстати, как там дела с нашими садовыми гномами?
— Они ничего мне не ответили… — грустно сказала Варя. — Они, наверное, всё таки обиделись…
— Я так не думаю, — сказал папа. — Мне кажется, что они просто ждут подходящую ночь, что бы передать тебе
