это понятно, ты ищешь искупления, но я хочу сказать: тебе легко жертвовать своей жизнью. Ты знаешь, что ничего не забудешь, что твое кино будет постоянно продолжаться. В этом есть доблесть, но нет истинного достижения, истинной жертвенности.
Ты должна сделать то, что действительно потребует от тебя самой полной отдачи, самой полной, истинной отверженности. Например, подарить своё сердце снова и без остатка кому-то ещё. Тогда ты сможешь возродить свой народ. Ты должна изменить себя, чтобы стать его новым создателем, поводырем, хранителем и новой матерью. Вот что будет для тебя истинной жертвенностью. Привязаться ко всем своим новым людям, как к родным детям, а потом… потом ты умрешь и забудешь их всех. Зная все это, ты должна сделать то, что предначертано.
— Я только не понимаю, кому это нужно? У всех уже давно своя жизнь.
— Всем, кто чувствует себя чужим в своём мире. Кто воплотился не там, где чувствует себя дома. Всем, кто помнит обрывки своих полётов в теле эрнанидригов, кто помнит наши песни, наши парящие дома, наши обряды и шутки, наши…
— Наши?
Глаза Иллеанея, кажется, слегка увлажнились и он молча и медленно кивнул.
— Да, Дей-Хаирра. Всем, таким же, как я и ты.
— Мы были знакомы?
— Я знал тебя, ты ведь была знаменитостью, но мы никогда не общались.
— Ты злишься на меня? Как Лин-Райна?
Он отрицательно помотал головой.
— Нет. От судьбы не уйдешь. Ткань событийности так красиво сплетена в единый узор. Ничего не происходит само по себе. Не может один маленький винтик быть виновным в гибели всего флагмана. Или один человек — виновным в гибели целой планеты. Долгая цепочка взаимосвязей приводит к этому. Ты стала лишь орудием судьбы. Я вижу эту ткань, и знаю, о чем говорю.
Мы долго сидели с ним на скале и молчали каждый о своём. Когда время стало клониться к вечеру.
— Хорошо, и как мне всех собрать?
— О, бедная маленькая жрица. Ты не знаешь о своей уникальной способности?
— У меня нет способностей, я всегда рождаюсь без них.
Иллеаней запрокинул голову и дико засмеялся, а потом резко прекратил. Он точно полоумный.
— Ты можешь заставить любого вспомнить обо всех его предыдущих воплощениях! И не только воплощениях. Ты можешь вытащить из всего любую забытую информацию! Если захочешь.
— Что? Но как?
— Ты сама — первая и единственная, на ком ты применяешь эту способность. Какая же ты недалёкая, что никогда даже не пробовала этого с другими!
— Но это… необычно. Я о таком не слышала. Когда даже не знаешь, чем обладаешь, как можно это разглядеть?
Эграйол усмехнулся.
— Ты хочешь сказать, что моя память — это не проклятие? Это моя способность вытаскивать воспоминания?
Он весело кивнул мне. Этой новостью я была ошарашена больше, чем требованием брака или моей новой необычной миссией. Все эти тридцать тысяч лет я считала себя проклятой самой собой, или же теми Старейшинами, которых я отправила на тот свет, но это была всего лишь моя уникальная способность. И только. В одно и то же время я почувствовала себя так, словно многотонный груз упал с моих плеч, и в то же время — будто все эти годы я обманывалась и жила во тьме неведения.
— Что ж, теперь ты это знаешь. Используй!
— И как?
Он нехотя кивнул.
— Ладно, возьми меня за руку и прикажи вспомнить что-то, чего я не помню.
— А чего ты не помнишь?
— Я не помню, кто убил мою мать. Я был маленьким. Я знаю, что должен был видеть, как всё произошло. Но никогда не помнил. Кто её убийца?
— Ты же оракул?
— Я могу предсказывать судьбу кому угодно. Или увидеть прошлое. Кроме себя. Вот такие мы с тобой парадоксальные. Давай.
Он протягивал мне руку в напряженном ожидании. Видимо, он не просто хотел научить меня чему-то, но и получить пользу от моей способности. Совсем недавно я была в точно такой же ситуации, когда разговаривала с Нейт. Она также была сиротой, я искренне пожелала ей вспомнить своих маму и папу, и на следующий же день, она сказала, что вспомнила всё во сне. Конечно, я посчитала это случайностью.
Я взяла его за руку, посмотрела в глаза. Мой голос существовал помимо меня. Я приказывала ему вспомнить то, что он забыл, а голос был глубоким, мягким. Моим, но словно бы звучащим из другого измерения.
— Вспомни!
Я видела, знала, что это работает. Его глаза под веками бегали, словно он смотрел какой-то фильм. Он резко открыл их. Они были полны слёз и решительности. Он страстно смотрел вдаль.
— О, теперь у меня есть доказательства! — Довольно злобно прошептал он.
— Получилось? — Я уже начала жалеть того, на кого был направлен его гнев.
— Дэй? — Нэйт вызвала меня по коммуникатору. — У меня для вас сюрприз. Я тут игралась с Нарах-Теном и нашла целое скопление эран… эрни…
— Эрнанидригов? Но как? Где?
— Давайте, жду вас у себя!
— Вот видишь, — хитро молвил Иллеаней. — Ответ на вопрос, кому это все нужно.
Глава 33
Когда мы влетели в шатер Нэйт, она встала нам навстречу. Мы некоторое время обсуждали эти новости, прежде чем вспомнили, что нужно сообщить остальным.
Сердитый Айко материализовался сразу, как только мы всех вызвали, и налетел на неё с обвинениями:
— Нэйт, я же просил тебя не вступать в контакт с людьми.
— Я не вступала ни с кем в контакт! — Довольно смело и жёстко ответила девушка. — Я знаю, что могу, а что нет. Гайл говорил мне всегда доверять себе.
Гайл как раз заходил в шатёр со своим неизменным холодным взглядом убийцы. Он как обычно смерил её взглядом, постоянно проверяя, в порядке ли она.
— Я тебе уже говорил, что менталы могут быть и на другой стороне этого устройства. И если тебя засекут…
— Не будь таким занудой! Меня никто не засек, — прервала его Нэйт. — И если вам интересно, то я нашла целую планету с эрнанидригами в галактике Нут-ат-Хешеб.
Айко взглянул на меня. Да-да. Опять Млечный Путь. Да что там всем, мёдом намазано?
Йер материализовался в своей энергоформе, и явно что-то замышляя, поглядывал на Нэйт.
Вот ты и попался, дружок. Видимо, хочешь найти с помощью Нэйт Ланнику? И что же ты сделаешь? Тут же выдашь её опасному психу Инраору?
Всё это я думала довольно громко, чтобы Ийеррэйто точно меня услышал, и он услышал.
«Как будто бы я с ним в сговоре!» Прошелестел он в моей голове. «Я всего
