и этакими злобными родственниками, помешавшими его любящим родителям быть вместе. И думает, что умерла его мать от любовной тоски, не иначе. А тебя считает потерянной сестрой, причем единокровной. То есть тоже дочерью его отца.
― А на самом деле?
― А на самом деле ты Дон Энго по крови, проверки мы делали многократно и не раз посылали их за купол. Мы не знаем, почему кровь смешалась так причудливо, что ты тоже родилась фениксом. Среди наших предков были эти птицы, но очень-очень давно.
― Телегония? Да ну, бред какой. ― Я машинально потерла лоб.
Эту чушь я помнила еще из прежнего мира. Исключительно дурацкое суеверие. Но здесь не мой мир, здесь все шиворот-навыворот, может, и эта хрень работает?
― Что такое телегония? ― моргнул мой василиск.
― Теория о том, что женщина будет рожать детей, похожих на ее первого мужчину, даже если потом еще десять раз выйдет замуж.
― Хм… ― задумались все присутствующие.
― А где ты такое читала? ― спросил дед Дейлена.
― Эм, знаете, честно — не помню. Но даже там, где читала, эту теорию подняли на смех. Мол, тогда бы смысла в дальнейшем оплодотворении не было, раз всю жизнь «первая» хранится.
― Логично, ― кивнула бабушка. ― Если бы это работало, я рожала бы одних василисков.
― Хотя у некоторых рыбовидных действительно есть такая веселая вещь, ― вспомнил старый чешуйчатый петух. ― И то, там не на всю жизнь хватает, а лишь на еще одно зачатие, не более.
― То есть дедушка Дейлена вовсе мне не дедушка? ― быстро уточнила я, пока они не расплылись мыслью по дереву.
Бабушка и ее василиск переглянулись и пакостно захихикали.
― И что это значит? ― мрачно уточнил мой собственный петух с зубами.
― Увы. ― Бабушка вдруг перестала веселиться. ― Генный прогноз на наше общее потомство был слишком неблагоприятным. Нам пришлось смириться и искать для размножения других партнеров, все-таки мы безумно хотели полноценных детей или хотя бы внуков, что смогли бы оборачиваться. А потом кое-кто, ― укоризненный взгляд на дедушку, ― слишком увлекся спасением нации.
― Ладно, это вы между собой разберетесь, ― прервал их объяснения с поцелуями Дей. Он хмурился и морщился, его явно достало то, что старшее поколение совсем перестало нас стесняться. А может, просто завидовал. ― Что там с братом Ады? Он снова прилетит долбиться или как?
― Меня другое интересует. ― Я вдруг кое-что вспомнила и нахмурилась. ― Та тварь. Прозрачная и ядовитая. Она откуда взялась?
― А вот за тварь я отдельно оторву хвост одному дурному фениксу! ― тут же вызверилась старая динозавриха. ― Этот шалопай повредил защитный контур в районе аномалии и внутрь купола проникла дикая фауна неизвестного вида. Мы несколько дней потратили на то, чтобы выловить всех гадин. Слава всем предкам, на территорию академии попал детеныш, с которым вы сами справились. Стражи купола потеряли троих, пока обезвредили пришельцев.
― Получается, за куполом живут такие вот твари?
― И даже хуже. Потому жители большого мира и называют это место малёчником, инкубатором или санаторием. Да, тут есть конфликты кланов, но заметь — ни одной войны или лютой непримиримой вражды. Да что там, под куполом абсолютно нет какой-либо опасной флоры и фауны. Погода и та регулируема. А ведь одно присутствие слишком разных духов зверей уже могло натолкнуть на мысли об искусственности обстановки.
― Я всегда думал, что это ваша заслуга, ― сердито заметил Дейлен. ― Собственно, в секретной библиотеке клана об этом так и написано. Вот скажите, какой гнили нужно было эту чушь засекречивать? И пудрить мозги поколениями? Зачем мы заучивали то, чего нет на самом деле?
― Кто тебе сказал, что этого нет? За куполом все есть. Секретный раздел библиотеки — это тест на сообразительность, ― хмыкнул старый василиск. ― Как и многое другое. Все выстроено в систему, чтобы выявить самых борзых, здоровых, бойких и умных. Все эти «ложные» сведения связаны между собой и вбиты вам в мозги не просто так. Во-первых, теперь у вас очень тренированная память. А во-вторых, эти знания весьма пригодятся вам во внешнем мире, если, или, точнее, когда, вы туда попадете. Всего лишь изменить масштаб, некоторые термины — и вот у наших детей уже полноценное внешнее образование, которому позавидует тамошний молодняк.
― Селекционеры хреновы. Перемудрили вы изрядно, ― пробурчал Дейлен. Но было видно, что он задумался.
― Зато теперь вы свободны, ― без тени раскаяния пожал плечами его дед.
― А что мне делать с яйцом? ― вдруг вспомнила я и завозилась, выкатывая свой трофей из-под груды одеял.
Не знаю, с какой стати, но мне категорически не хотелось с ним расставаться. Так и таскала везде с собой, даже в постель и в лазарет.
― А что делать? ― не поняла бабушка. ― Высиживать, конечно. Поздравляю, внуки, вы стали многодетными родителями еще до свадьбы.
― Ик… ― отчетливо сказал мой василиск.
Дейлен Албаази
― Может, все-таки вернешь его отцу? Ты еще молода, даже первый курс академии не закончила. ― Я с тревогой вглядывался в глаза курочки, горевшие нездоровым блеском.
― Плевать на академию, там все равно учат неправильно!
― А путешествия? ― настаивал я. ― Познать наши силы, исследовать мир вокруг?
― Их надо вылупить!
― Да что ж такое, Ада?! Ты уже неделю сидишь с этим яйцом! И ладно бы оно наше было, так ведь чужое! Мало того, двести лет валялось, десяток может еще поваляться!
― Не я сижу, а мы сидим, ― пожала плечами противная девчонка. ― Это во-первых. А во-вторых, куда мне идти? На занятия нельзя, иначе у всей группы будет коллективный инфаркт. В прошлый раз даже преподаватель сбежал. Один ты меня любишь. ― Она смешно надула губы. ― Ну, и еще они.
― Они яйцо, им все равно, кто их греет, ― заворчал я, затаскивая Аду к себе на колени. Вместе с гнильским шаром из золота, да. ― Хоть лебедь, хоть крокодил, главное, что тепло. Кстати, твои братья тебя не боятся. И бесхвостый паршивец тоже.
― Они не считаются, ― вздохнула девушка. ― Я вот лисиков хочу за ушки потискать… скажи им, чтобы не убегали!
― Чтобы им сказать, их надо сначала поймать. ― Я тоже вздохнул и прижался щекой к пушистой макушке.
Волосы у Ады уже
