как ничтожен эгоизм по сравнению с альтруизмом. А последний требует от нас заботиться о нашей подруге и желать ей здравия. Так где она? Не утаиваешь ли ты её от нас?
— Она ещё не пребыла сюда, хоть и стремится, — Арислодара матерински улыбнулась дракону. — Подождите её ещё немного, и ваше терпение будет вознаграждено.
— Мы очень долго ждём, — сложила лапы на груди Зареслава. — По-моему, даже слишком долго.
— Неужели вам настолько опротивело это место, что вы хотите покинуть его, не дождавшись подруги?
— Мы можем полететь к ней наперехват. Между прочим, вы могли нас переместить и поближе к ней, если бы заботились о нас так, как говорите.
— А потом лететь обратно, утруждая крылья? А если мы разминемся — искать её? Лучше дождитесь Нарату здесь, в покое. И не заблуждайтесь, — Арислодара ободряюще посмотрела на каждого дракона. — Я так же желаю встречи с ней, как и вы. Иначе мне не было бы смысла приглашать её к нам.
— Тогда прояви своё всемогущество и покажи, где Нарата, — предложил Торстейн, уже не отвечая на беспорядочный ход Адоры и складывая передние на груди.
Арислодара опустила лапы, смиряясь перед настойчивостью гостей.
— Обидно ваше неверие, но делать нечего. Вы увидите её через несколько минут, мои юные друзья, лишь поверните головы, — она вытянула лапу, указывая на небо.
И, задрав головы, драконы действительно увидели, как стремительно падают вниз два тела… Ни одно из них не было крылатым, но, рухнув наземь, оба существа быстро поднялись на лапы, даже траву не примяв. Одним из них был Шеш. Вторым — ковыляющий на четырёх велнар с нагловатой мордой:
— Вы ждали кого-то другого? А мы — сама неожиданность!
— Заходить в мои чертоги без приглашения непозволительно! — Арислодара неприязненно дёрнула вибриссами, с кровожадным дружелюбием уставившись на свалившихся с неба незваных гостей. — Особенно навам, главным противникам жизни! Но я сегодня добрая, поэтому разрешаю вам выбрать свою смерть. Может быть, замуровать в кристалл и спалить его на чёрном огне? Или отравить вас вашим собственным спермотоксикозом?
— В извращённости у тебя есть чему поучиться даже навам! — Тескатлипока стал терять свою оформленность, расходясь серым дымом, отражающим всё вокруг, будто кривое зеркало. — Твой мир скоро растает в первоматерии вместе со всеми нами! Эта смерть мне по вкусу.
— Вот я твою мечту и исполнил, — бросил Шеш, оборотившись к остальным. — Где Нарата? Спасать вас бессмысленно, но она ещё пригодится Нашару!
— Спасёшь — скажем! — Не возмутился из всех драконов только Адора, уже привычный к общению с полунавом. — И где Хубур?
— О, так тут ещё и дочь Тиамат? — Тескатлипока присел прямо на траву. — Как интересно! Жаль, что нет Мирдала, был бы рад покончить с ним заодно.
Зареслава протиснулась между Адорой и Яроликой.
— Что он сделал? И сколько у нас времени, Шеш?
— Не спрашивайте, по моим подсчётам вас бы уже растворило. Но это измерение сопротивляется… — Шеш озадаченно задрал морду к небу, которое потеряло голубизну и теперь мигало, вызывая резь в глазах.
Глава тридцатая
Танец духов
Хубур сразу поняла, что происходит нечто плохое. Ей не нужно было оглядываться по сторонам, чтобы осознать влияние навской энергетики на обитель Арислодары. Неужели даже она не в силах противостоять этим тварям? Тёмные уничтожили сотни навов, выдержав несколько массивных атак, а Арислодара, заперевшись в месте сосредоточения своей силы… Ничего не могла?
Внезапный шум за спиной оторвал Хубур от мыслей — она повернулась… И в тот же миг получила сильнейший удар хвостом в живот. Золотое свечение набросилось на неё, повалив на траву, и болезненно вцепилось в ею шею, сжимая горло.
— Мы не закончили!
Соладар изменился, словно его разум захватил нав. Перекошенная морда была словно исчерчена постоянно меняющимися полосами, словно он был созданием из нави. Из груди его бил яркий свет, причём именно бил — свечение ощутимо жгло вблизи. С ужасающей силой он вдавил её в землю, раздвинул ей задние лапы и прижался своим телом, яростно и радостно скалясь. Свободной передней чудовищный Светлый схватил Хубур за воротник платья, собираясь без жалости разорвать собственный подарок. Но вдруг он резко повернул голову вбок и вверх, остолбенев от ужаса. Потомок Тиамат, рефлекторно обернувшись в ту же сторону, и застыла сама, но уже в нерешительном облегчении. К ним подлетали двое: Нарата — слава Хаосу! — и ещё один мохнатый дракон, выставивший вперёд лапу в уже забытыми многими знаке благословения и изрекающий строки из запрещённого демиургами Святого Покона:
— У лархании вмротисись, невиясы, або иста бавтояна э додрожна, ум нолит вту! (В веселии каните в бездну, празднолюбцы — истина вами презираема и страшна, непознаваема умом.)
Соладар загорелся ещё ярче, ослепляя сильнее конвульсирующего огня в небе. Он раскрыл пасть, искры, откалывающиеся от его силуэта, шипели и гасли о щит, поставленный Наратой перед Хубур — и то некоторые пробивались через него, обжигая и оставляя чёрные точки на платье. Миг — и дракон обернулся в сферу, пронзённую от одного конца до другого толстой трещиной.
— Бедняга! — красногривый дракон, которого Хубур никогда раньше не видела, подлетел к ней и взял под мышки, поднимая над землёй. — Арислодара будет очень недовольна!
— Отрегенерирует, — безэмоциально бросила Нарата. — Хубур, где остальные? Мне уже надоело здесь бродить!
— И погода портится, — добавил Иерон, взглянув на небо. — Как бы совсем не испортилась.
— Они у Арислодары, — Хубур расправила собственные крылья и вылетела из чересчур крепких объятий арислодарца — как же ещё называть здешних драконов? — И мне кажется, что они в большой опасности!
— Наконец-то! Вы тут! — со стороны поляны, над которой вибрировал и грохотал воздух, яростно выжигаемый энергией. — Надо хватать своих и смываться отсюда! Пусть эти духи сами меряются силами, без нас!
— Здесь слишком
