Я: Пф-ф, нет.
Арес: Ты сдашься, «подруга».
Я: Нет, и я твоя подруга, без кавычек.
Арес: «Подруга», которая стонет мне на ухо и просит не останавливаться, когда я жестко беру ее.
По коже пробегают мурашки, и я чувствую жар на своем лице.
Я: Слишком неприлично, друг.
Арес: Неприлично то, что я хочу с тобой сделать, ты даже не представляешь.
Уф, как быстро стало жарко. Как настоящая трусиха, я ему не отвечаю, мне страшно от того, что он может мне сказать.
Время пролетает незаметно, и нам пора идти. Не могу поверить, что уже три часа утра. На парковке все прощаются. Сами не очень хорошо чувствует себя на холоде, когда мы выходим, Марко держит ее и помогает сесть в машину.
Мы все садимся в машину, Арес заводит мотор, и я наслаждаюсь теплом.
Марко обдувает лицо Сами.
– Эй, Саманта.
– Наверное, я пьяная, – говорит Сами и хохочет. Мне ее жаль.
Арес смотрит в зеркало заднего вида.
– Думаешь?
Марко вздыхает, поддерживая ее на заднем сиденье.
– Мы не можем отвезти ее домой, мать ее убьет.
– Я знаю. – Арес трогается. – Лучше пусть она останется у меня.
Я до боли в шее быстро поворачиваю голову и с недоверием смотрю на Ареса. Марко проводит рукой по волосам.
– Да, я тоже останусь у тебя, чтобы помочь.
Успокойся, Ракель, они друзья.
Марко тоже будет там, это нормально, они друзья, которые остаются друг у друга. Но ревность пожирает меня изнутри. Когда мы приезжаем к моему дому, я не хочу выходить из машины, но не хочу закатывать сцену, особенно перед Марко.
Сдерживая себя, улыбаюсь.
– Спасибо, доброй ночи.
Открываю дверь машины, но Арес берет меня за руку и подносит к своим губам.
– Доверься мне, ведьма.
Глубоко вздыхаю и хочу сказать, что доверие надо заслужить, а не просить, но проглатываю свои слова и выхожу из машины.
В нежной осенней прохладе смотрю, как машина исчезает в конце улицы.
– АРЕС ИДАЛЬГО —
– Арес, она не хочет выходить из машины, – недовольно ворчит Марко.
Я закрываю дверь со стороны водителя и иду к задней двери. Сами лежит на сиденье, ее ноги свисают из машины.
– Сами, – зову я ее, и она на меня смотрит. – Нужно выйти из машины сейчас.
– Нет, – бурчит она, – все кружится.
– Пойдем, Сами, – говорю ей и осторожно просовываю руки под ее ноги и спину, чтобы поднять. Марко закрывает за мной дверь. Мы заходим с заднего двора, Марко открывает мне дверь. Сами крепко держится за мою шею и шепчет:
– Мой темный принц.
Марко с грустью смотрит на меня, когда слышит, как она меня называет. Она зовет меня так с детства, по ее словам, потому что я всегда был рядом, чтобы спасти ее, но она забывает, что Марко тоже всегда был рядом с ней.
– Я хочу есть. – Он идет на кухню, а я в гостевые комнаты, потому что не смогу подняться вместе с ней по лестнице.
Захожу в комнату и опускаю ее, она шатается, но с моей помощью стоит на ногах.
– Тебе не стоило так много пить.
Она неуклюже гладит свое лицо.
– Мне было нужно.
Ее черные глаза находят мои, и я понимаю, что не должен спрашивать, но она ждет, что я это сделаю.
– Почему?
Она тычет меня в грудь.
– Ты знаешь почему.
Между нами царит молчание, ее лицо становится все печальнее.
– Арес…
– Да?
– Ты всю ночь смотрел только на свою девушку, веселился, а на меня даже не взглянул.
– Саманта…
– Я смотрела на тебя издалека и так скучала. – Мольба в ее голосе терзает меня, она дорога мне, возможно, не в том смысле, в каком ей хотелось бы, но она очень важный для меня человек. – Ты по мне ни капли не скучал?
Я хочу сказать ей, что скучал, чтобы она не чувствовала себя плохо, но вспоминаю лицо Ракель, ее улыбку, как она морщится, когда ей что-то не нравится, но она не говорит об этом, ее прикосновения… Как будто она трогает меня очень глубоко, будто ее руки могут достать до моего сердца и согреть его. Поэтому я не отвечаю Сами, не хочу давать ей ложные надежды, потому что мое сердце принадлежит Ракель.
Ее черные глаза наливаются слезами, и я провожу рукой по волосам.
– Не плачь.
– Ты идиот. Знаешь об этом? – В ее голосе пронзительная ярость. – Зачем? Зачем ты переспал со мной? Зачем ты играл со мной, как с остальными? Я думала, что я другая, что дорога тебе.
