увидеть демонов потому, что это обычный удел души после смерти! Последнее ясно из контекста всей молитвы св. Евстратия, где прошению предшествуют слова: «...яко смятеся душа моя, и болезненна есть во исхождении своем от окаяннаго моего и сквернаго телесе сего.
Да не когда лукавый сопостата совет срящет, и препнет ю во тьме за неведомыя и ведомыя в житии сем бывшия ми грехи». Очевидно, что учение о демонском «истязании» души после смерти (дано ему название «мытарств» или нет) было знакомо св. Евстратию и составляет смысл и основу молитвы. Поэтому свт. Игнатий использует ее как указание на то, что сие учение было хорошо известно Церкви еще в начале IV века297.
Кроме того, критик приводит ответ преп. Варсонуфия Газского одному монаху, просившему сопровождать его «на воздухе и в пути сем», которого он не ведает, словно в нем содержится опровержение идеи мытарств. Но и в этом случае из сути вопроса и ответа ясно, что мытарства, с которыми душа сталкивается после смерти, принимаются как разумеющийся факт, а преп. Варсонуфий, в своем благословении вверяя монаха Христу: «Да соделает [Христос] беспрепятственным восход души твоей и да сподобит тебя поклониться Святой Троице с дерзновением, то есть как освобожденного», — выражает один из моментов общепринятого в аскетической традиции Газы и всего Востока учения о мытарствах298.
Свт. Игнатий приводит этот случай наряду с другими цитатами из [творений] святых отцов в защиту учения о мытарствах299. Он цитирует [следующие фрагменты].
Преп. авва Дорофей Газский:
При нечувствии (жестокости) души полезно частое чтение Божественного Писания и умилительных слов Богоносных отцов, памятование о Страшном Суде Божием, об исходе души из тела, о имеющих встретить ее страшных силах, с соучастием которых она делала зло в этой маловременной и бедственной жизни300.
Св. Феогност, один из отцов «Добротолюбия»:
Неизреченна и несказанна сладость той души, которая разлучается с телом, будучи извещена о своем спасении... Сопутствуемая... Ангелом, она беспрепятственно проходит воздушное пространство, нисколько не тревожимая лукавыми духами; радостно и дерзновенно восходит она, при восклицаниях благодарения Богу, и приходит наконец на поклонение Создателю своему301.
Скитский инок Евагрий:
Опомнись, душа моя, и помысли, как вынесешь внезапное разлучение твое от тела, когда грозные ангелы придут за тобою и восхитят тебя в час, в который ты не ожидаешь, и во время, о котором ты не знаешь! Какие дела пошлешь ты пред собою на воздух, когда начнут истязывать тебя о делах твоих враги твои, находящиеся в воздухе?302.
Св. Иоанн Милостивый:
Когда душа выйдет из тела и начнет восходить к небу, встречают ее лики бесов и подвергают многим затруднениям и истязаниям. Они истязуют ее во лжи, клевете» (и т. д. — дается длинный перечень грехов, похожих на те двадцать, указанных в житии св. Василия Нового). «Во время шествия души от земли к небу самые святые Ангелы не могут помочь ей: помогают ей единственно ее покаяние, ее добрые дела, а более всего милостыня. Если не покаемся в каком грехе здесь по забвению, то милостынею можем избавиться от насилия бесовских мытарств303.
Еще один из отцов «Добротолюбия», преп. Петр Дамаскин, так говорит о себе: «Горе! Горе! Что буду делать я, всебеднейший, во время смерти, когда демоны окружат бедную мою душу, держа записи всего злого, мною сделанного»304.
Как отмечалось, в богослужениях есть много молитв, обращенных к Божией Матери, которые подразумевают или прямо утверждают аскетическое учение о мытарствах. Некоторые уже приводились на страницах этой книги. Епископ Игнатий, цитируя большое их число (из Октоиха, Требника (Euchologion), молитв на исход души, акафистов и канонов Божией Матери и святым), заключает, что «учение о мытарствах... встречается, как учение общеизвестное и общепринятое, на всем пространстве богослужения Православной Церкви. Возвещает и напоминает она его чадам своим, чтоб насеять в сердцах их душеспасительный страх и приготовить их к благополучному переходу из временной жизни в вечную»305.
Упоминаниями о мытарствах в православной Минее (двенадцать томов ежедневных служб святым) являются: тропарь из службы св. Иоанну Златоусту (27 января) и Песнь пятая в каноне Пресвятой Богородице, написанном Иоанном (очевидно, преп. Иоанном Дамаскином). В последней говорится: «Мысленныя сатрапы и мучительныя воздушныя полки, пройти без печали во время исхода моего подаждь, да Тебе, еже радуйся, радостно, Владычице, воззову: радуйся, всех Надеждо непостыдная».
Нет смысла умножать цитаты из православной литературы, свидетельствующие о том, как ясно данное учение излагалось в Церкви веками; у свт. Игнатия такие цитаты занимают двадцать страниц, но можно привести их и больше. Однако те, кому не нравится это учение, всегда найдут возможность перетолковать его или осмеять. Даже наш критик вынужден признать существование некоторых православных текстов, говорящих о бесовских истязаниях во время смерти, хотя он и пытается защитить свое мнение о «мнимых» мытарствах, утверждая, что «таких видений можно избежать, если в этой жизни мы будем вести брань, каяться в грехах и приобретать добродетели» (6:12, р. 24). Но как раз в этом и состоит сам смысл учения о мытарствах, которое он обращает в карикатуру и отрицает! Учение о мытарствах преподано именно для того, чтобы мы трудились над собой сейчас, боролись с бесами в сей жизни, — тогда встреча с ними после смерти будет нашей победой, а не поражением! Многих подвижников-аскетов оно вдохновило поступать так! Но кто из нас может сказать, что он выиграл эту борьбу и не боится бесовских истязаний после смерти?
Автор настоящей книги хорошо помнит торжественные заупокойные богослужения по архиепископу Иоанну (Максимовичу) в 1966 году, кульминацией которых был день погребения. Присутствующие ощущали себя свидетелями погребения святого; скорбь разлуки с ним была поглощена радостью обретения нового заступника на небесах. И все же некоторые иерархи, особенно епископ Савва Эдмонтонский, призывали народ к усердной молитве, напоминая о «страшных мытарствах», через которые должен пройти даже этот святой человек, чудо Божией благодати нашего времени.
Такие призывы способствовали ревностной молитве верующих и, без сомнения, помогали усопшему пройти через них, хотя никто из присутствующих не помышлял о том, что наши молитвы избавят его от «истязаний», ни один человек не представлял в уме обмен «пошлинами» на небесных «заставах». Полная милосердия и благих дел жизнь этого святого человека, помощь святых, почитаемых им на земле, молитвы верующих, которые по существу были плодом его любви к ним, — все это, несомненно, известными одному Богу путями, которые нет необходимости исследовать, помогло ему отразить
