Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 68
связи с настоящим» и просил двух лидеров внимательно изучить работу до Дня партии для того, чтобы они могли вместе подробно обсудить ее. В эссе содержалось описание структур управления древней Германии с явными отсылами к Armanenschaft Листа. Кирхгоф писал, что древняя Европа управлялась Тремя Великими, а именно Вискунигом из Гоцлара, Королем Артуром из Стоунхенджа и Эрманрихом из Винеты, или Вильны. Им подчинялся Великий Король Тюрингии, Гюнтер Красная Борода, племя которого ушло в Шотландию в 800 до н. э., где стало известно как клан Киркпатрика. На основании этимологии Листа Кирхгоф вывел свое кровное родство с родом Гюнтера и кланом Киркпатрика и выбрал себе герб, похожий на герб Эрфурта в Тюрингии, чтобы продемонстрировать эту фамильную связь. Этот труд, в библиографии которого значилось пятьдесят или более манускриптов самого различного рода, от Нибелунгов до Розенкрейцеров, Кирхгоф представил на рассмотрение в Личную комиссию рейхсфюрера СС и в Ahnenerbe между 1936 и 1944 г.
Когда Кирхгоф начал писать о религиозном значении холма Мург около Баден-Бадена, весной 1936 г. Вейстхор не стал больше терять времени и отправился с визитом в Гаггенау с целью личного знакомства. В июне 1936 г. Кирхгоф и Вейстхор совершили восьмидневную прогулку в районе Черного Леса. Формальный отчет о ней, представленный в СС, занял 87 печатных страниц и включал в себя 168 фотографий старых бревенчатых домов, архитектурного орнамента (включая скульптуры, гербы, руны и другие символы), кресты, надписи, естественные и человеческие сооружения в лесу. На основании этого списка реликвий Вейстхор заключил, что область вокруг Шлосс Эберштайн образует грандиозный ирминистский религиозный комплекс, изображающий «глаз Бога в треугольнике»; местные названия и топографические особенности подтверждают это. Этот религиозный символ однажды обсуждался в журнале «Hagal»: «вращающийся глаз» (Draugh) состоял из равнобедренного треугольника, чьи углы символизировали точку духа, точку энергии и точку материи; окружность, проведенная через них, означала карму, сознание двигалось по этому пути, увеличивая меру своей трансцендентальной продвинутости. Хотя Вейстхор и формулирует свою идею как нечто оригинальное, ссылки на оккультный архитектурный символизм и vehmgericht в его отчете явно указывают на влияние Листа и Горслебена, возможно, сообщившееся Вейстхору через Кирхгофа. Вейстхор совершил еще, по меньшей мере, пять таких поездок по Германии, пытаясь подтвердить существование ирминистского комплекса в священной земле Гоцлара.
Уверенный в опеке Вейстхора, Кирхгоф между тем испытывал терпение Ahnenerbe; Гиммлер приказал институту рассмотреть работы Кирхгофа. Один из академиков СС, которому пришлось квалифицировать ритуальный камень около Баден-Бадена и другие открытия Кирхгофа, сообщил, что Кирхгоф ничего не понимает в доказательствах, что его данные абсурдны, что его библиотека содержит множество оккультной литературы (Лист, Кернер, Горслебен), но ничего из того, что имеет отношение к научному исследованию древней истории. Когда в начале 1938 г. Ahnenerbe отвергла его труд о церкви, Кирхгоф гневно обвинил институт в пособничестве католическому заговору. Но Ahnenerbe, обладающая к этому времени множеством проектов Кирхгофа, заняла твердую позицию: в отчетах его называли «фантазером худшего толка», а его работы «вздором». Тем не менее Гиммлер не понимал, почему Ahnenerbe так пренебрегает Кирхгофом, и выказал огромный интерес к его описанию гексагонального религиозного комплекса в окрестностях Райденштайна, около Гаггенау. Камень, найденный здесь, Кирхгоф связал с семейными традициями Тарнхари, чей предок XVI в. носил имя Лотрер фон Доферинг Райденштайн. Гиммлер настаивал на том, чтобы упорствующая Ahnenerbe разобралась с Кирхгофом, но начало войны отложило на неопределенное время предполагаемые раскопки. Настоящее значение этого спора — в обнаружившейся позиции Гиммлера, готового поддерживать оккультистов даже перед лицом академической оппозиции из его Личной комиссии в Ahnenerbe. Тот факт, что Вейстхор и Кирхгоф продолжали пользоваться вниманием и расположением рейхсфюрера СС, несмотря на выданную им оценку, должен был чрезвычайно бесить членов института. Что касается самого Кирхгофа, он продолжал писать в Ahnenerbe и во время войны. Последней работой, которую он предложил нацистским ученым, был тридцатистраничный оккультный трактат о причинах отступления немецких войск, отправленный в конце 1944 г. и адресованный Адольфу Гитлеру через Гиммлера.
Наибольший вклад Вейстхора в дело Третьего рейха связан с формированием Вевельсбурга как орденского замка СС и его церемониального центра. Во время нацистской выборной кампании в январе 1933 г. Гиммлер путешествовал по Вестфалии и тогда впервые познакомился с «землей Германа и Видукинда». Таинственная атмосфера Тевтонского леса, подъем в тумане на Hermannsdenkmal, романтический замок Гревенбург, где партия фюрера остановилась для ночлега, произвели глубокое впечатление на Гиммлера, он задумался о приобретении такого замка для целей СС. Осмотрев в том же году еще два замка, 3 ноября 1933 г. Гиммлер вместе с членами Личной комиссии посетил Вевельсбург и остановил свой выбор на этом замке. Он еще посещал его в апреле, а в августе 1934 г. замок был официально передан СС. Вевельсбург начал свой путь как музей и колледж идеологического образования для офицеров СС, в рамках Главного управления СС по вопросам расы и поселений, но уже в феврале 1935 г. перешел под непосредственный контроль Личной комиссии рейхсфюрера СС. Этот переход свидетельствовал о растущей значимости замка для Гиммлера, а также о его зреющих планах орденского замка для СС, сравнимого с Мариенбургом средневековых тевтонских рыцарей.
Подтолкнул к радикализации концепции Вевельсбурга, конечно же, Вейстхор, сопровождавший Гиммлера во время его визитов в замок. Вейстхор предсказывал, что замку суждено стать магическим местом в будущей борьбе между Европой и Азией. Его идея опиралась на старую вестфальскую легенду, нашедшую романтическое выражение в поэме XIX в. В ней описывается видение старого пастуха о «битве у березы», в которой огромная армия с Востока будет окончательно разбита Западом. Вейстхор сообщил эту легенду Гиммлеру, утверждая, что Вевельсбург станет бастионом, о который разобьется «нашествие новых гуннов», исполнив тем самым старое пророчество. Карл Вольф, главный адъютант Личной комиссии, вспоминал о том, что Гиммлер был весьма тронут идеей Вейстхора, она удовлетворяла его собственным представлениям о будущей роли СС в деле защиты Европы в грядущей конфронтации Запада и Востока, которую он планировал на одно-два столетия вперед. Невозможно точно доказать, что в конце 1933 г. влияние Вейстхора определило выбор Вевельсбурга, но совершенно точно, что начиная с 1935 г. его интерпретация вестфальской легенды и другие разговоры с Гиммлером обозначили новую концепцию Вевельсбурга.
Вейстхор также сыграл важную роль в формировании ритуалов СС. В ходе своих визитов в Вевельсбург он установил теплые отношения с комендантом замка Манфредом фон Кнобельсдорфом. Воодушевленный их беседами на религиозные темы, Кнобельсдорф постарался воскресить ирминистскую веру в различных ритуалах, исполняемых в замке. Сюда входили языческие свадебные церемонии для офицеров СС и их
Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 68
