Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 79
съехал за день до убийства. Это была краткосрочная аренда. Он заплатил за неделю аренды, которой не воспользовался, и, я вам скажу, арендная плата была немаленькой.
– Похоже, он хотел спешно убраться оттуда, – сказала Хэллидей.
– К счастью, он был разгильдяем. Он не удосужился вынести мусор. Когда меня впустил уборщик, я нашел в квартире дюжину пустых пивных банок и кучу контейнеров для еды навынос. Я взял пивные банки и отдал их другу из судебно-медицинской лаборатории.
Реган достал вторую папку. Он просматривал бумаги одну за другой, пока не нашел ту, которая была ему нужна. Это был отчет по отпечаткам пальцев. Он поднял его в воздух, чтобы оба детектива могли его видеть.
– Его зовут Джо Чалмерс. Много судимостей. Взлом с проникновением. Угон автомобиля. Одно нападение много лет назад. В момент убийства он обналичивал социальные чеки. Так как же он мог позволить себе арендовать квартиру напротив дома Лив Риз?
– Кто-то заплатил за это, – предположила Хэллидей.
– Тоже так думаю.
– Вы отследили Джо Чалмерса?
– Он скрылся из города. Никто не знает, куда он уехал.
– Может, нам стоит еще раз его поискать, – предложила Хэллидей Лавелю.
– На самом деле, когда я услышал, что вы интересуетесь записями по делу Декер и Реджио, я поискал его, – сказал Реган. – Он снова в городе. Живет в социальном жилье. Я подумал, что как-нибудь наведу о нем справки.
– Зачем ждать? – произнес Лавель, вставая и хватая куртку со спинки стула.
Глава сорок четвертая
Среда, 17:34
Секретарь доктора Бреннера уходит из-за стойки, чтобы распечатать бланк страховки для только что пришедшего пациента. Я пользуюсь ее отсутствием, чтобы выскользнуть из клиники и направиться к ближайшей станции метро, где вбегаю в вагон за секунду до того, как закрываются двери.
Когда я выхожу из метро и иду по озаренному приглушенным вечерним светом скользкому тротуару в свой офис, пахнет свежестью после дождя.
Этот таинственный Тед был обозначен в моей медицинской книжке в офисе доктора Бреннера как экстренный контакт. Невероятно, но указанный им адрес – это адрес офиса «Культуры».
Когда я вхожу, Натали нет за стойкой администратора. Вместо нее сидит временная сотрудница с короткой стрижкой и пепельной челкой. Ее тушь потекла, и черные пятна образовали темные лужицы под глазами. Следы слез бегут по ее щекам.
– Вы в порядке? – спрашиваю я.
Она кивает и одновременно качает головой. Затем она заливается слезами.
– Вам лучше войти.
Офис перекрашен из сдержанных классических нейтральных тонов в броскую цветовую гамму с оттенками серого, электрического синего и лаймово-зеленого. Место больше похоже на вестибюль отеля, чем на офис.
Несмотря на жизнерадостный декор, над редакцией витает чувство безысходности. Посреди офиса женщина со закрученными локонами обнимает женщину с длинными рыжими волосами. Их глаза опухли. Они обе плакали.
– Я не могу в это поверить, – говорит женщина с рыжими волосами.
– Я тоже не могу, – отвечает ее подруга, обнимая ее.
– Что случилось? – спрашиваю я.
У обеих женщин ком в горле, который они с трудом проглатывают, как будто собираются сообщить плохие новости.
– Лив, вы должны сесть, – говорит кудрявая женщина.
– Почему? Что случилось?
Мой разум молниеносно перебирает варианты, когда я пытаюсь сообразить, что могло вызвать такое отчаяние. Я бросаю взгляд сквозь офис на просторную комнату для совещаний со стеклянными стенами, где за столом сидят ошеломленные сотрудники. Некоторые держат руки у рта. Другие открыто рыдают.
– Что случилось? – в моем голосе читается паника.
– Я не могу выразить это словами, потому что если я это сделаю, тогда это станет реальностью… а я не хочу, чтобы это было реальностью, – всхлипывает женщина с закрученными локонами.
Ее рыжая подруга берет меня за руку и опускает на круглый диван без спинки, словно я инвалид.
– Так тяжело, Лив, – говорит она, садясь рядом со мной и кладя наши сцепленные руки на свою клетчатую юбку. Я растерянно смотрю в ее глаза, полные отчаяния, и пытаюсь понять, откуда она знает мое имя.
– Тед мертв, – наконец произносит она. Ее веснушчатое лицо от скорби покрывается морщинами. Свежие слезы стоят в ее глазах.
– Мертв? – еле слышно выдыхаю я. Они обе рыдают.
Их печаль заразительна. Слезы бегут по щекам, а грудь словно налилась свинцом от горя.
Я не знаю, почему я так эмоционально отреагировала. В конце концов, я даже не знаю, кто такой Тед, кроме того, что доктор Бреннер, по всей видимости, считает его моим другом. Я пришла в офис, чтобы найти его.
– Все, должно быть, шокированы, – мой голос дрожит.
– Мы раздавлены. Мы даже представить не можем, через что вы проходите. Вы и так через многое прошли, Лив. И теперь это… – ее голос осекается.
Ее слова эхом отдаются в моей голове, которая внезапно начинает кружиться. Доктор Бреннер тоже упомянул травму в моем прошлом. Я покачнулась. Обе женщины хватают меня, словно боятся, что я упаду.
– Мы должны принести ей чего-нибудь попить.
Они провожают меня в офисную столовую, где кто-то выдвигает для меня белый стул за столом такого же цвета, а кто-то приносит кока-колу.
– Чтобы поднять сахар, – говорит женщина, отдергивая алюминиевый язычок и протягивая мне шипящую холодную банку.
Я делаю несколько глотков и отставляю банку в сторону, наблюдая, как коллеги успокаивают друг друга долгими утешающими объятиями. Кто-то включает огромный телевизор, висящий на стене в столовой. Электронная музыкальная тема послеобеденной программы новостей звучит по всему офису.
– Полиция раскрыла имя человека, убитого прошлой ночью во сне в квартире в центре города, – сообщает диктор. – Это Эдвард «Тед» Коул, руководитель журнала «Культура». Полиция сообщает, что начато расследование в отношении его…
Имя эхом отдается в моей голове, а на фоне ревет телевизор. Тед мертв. Вот почему он не пошел со мной на прием к доктору Бреннеру.
Кадры мелькают на экране, показывая написанное кровью на окне слово «ПРОСНИСЬ!»
У меня на запястье такая же надпись, в точности так, как сказал человек, который позвонил мне в ту мрачную квартиру в подвале и выдвигал эти гнусные обвинения. Он предположил, что я убила кого-то этим утром. Я задыхаюсь, когда понимаю, что Тед, должно быть, и есть этот «кто-то». Возможно ли, что я убила того самого человека, которого оплакивают все в этом офисе?
Я никак не могла его убить. Я не агрессивна. Я теряю сознание при виде крови. Смешно даже думать, что я могу нести за это ответственность. Но Тед мертв, в памяти образовалась большая черная дыра, а на коже написано то же слово, что было намалевано на месте
Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 79
