Книга Одержимость романами - Кейтлин Бараш
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 80
неудобная форма, они куда более громоздки, чем идеальные углы книги, и на мгновение мне становится жаль девушку, сосредоточенно сжимающую скотч. Затем я прихожу в себя, вспомнив, кто она такая.На фотографиях мы выглядели такими разными; это ложь. Она явно использует слишком много фильтров, добавляя тени и насыщенность. Когда меня фотографируют, я поджимаю губы, в то время как Наоми предпочитает демонстрировать все свои желтоватые зубы. Этот неприятный оттенок может означать, что я красивее ее, но как знать? Может быть, ее желтые зубы говорят о той непоколебимой уверенности, которая пришлась Лаклану по душе, особенно после всех моих тщетных потуг стать счастливой.
Когда я наконец набираюсь смелости и подхожу к кассе, то спрашиваю, может ли она порекомендовать мне книги, действие которых происходит в Австралии.
– Мой парень очень тоскует по дому, – начинаю я, просто чтобы немного поиздеваться над ней.
Последовавшая за этим долгая пауза, во время которой она слишком быстро моргает, свидетельствует об успешной провокации.
Наконец Наоми предлагает несколько вариантов.
– Хм, «Пощечина» Кристоса Циолкаса – это из современного, «Обезьянья хватка» Хелен Гарнер или вот настоящая классика – «Подлинная история банды Келли» Питера Кэри.
– Я впечатлена! Вы знаете больше австралийских авторов, чем среднестатистический нью-йоркский книготорговец.
Наоми улыбается, не показывая своих пожелтевших зубов, что должно означать фальшивую, вынужденную улыбку.
– Кэри есть в наличии, но другие надо заказывать.
– О, вы сможете их заказать? Буду очень благодарна. Обе. – (Поработай-ка на меня усерднее, хочется мне добавить.)
После того как я расплачиваюсь за Кэри однодолларовыми купюрами, покупаю кусочек пиццы в забегаловке через дорогу и проверяю «Инстаграм» Наоми. У нее открытый профиль и слишком много постов с хештегом #ностальгическийчетверг: значит, она отчаянно нуждается в публичном внимании.
К тому времени, когда у Наоми заканчивается смена, я готова действовать. Станция метро «Кларк-стрит» находится всего в нескольких кварталах. Я провожаю ее, и мы заходим в один вагон, направляющийся в сторону пригорода. На станции «Уолл-стрит» в поезд набивается куча тел в деловых костюмах, и те, кто стоит у дверей, вынуждены потесниться. Посреди этого столпотворения мне удается занять место рядом с Наоми. Рукав моего свитера задевает ее локоть в джинсовой куртке – посмотрим ли мы друг на друга? Но она так и не поднимает взгляд. Два дюйма разницы в росте играют мне на руку – я вижу ее экран, пока она пролистывает исполнителей и альбомы, выбирая в итоге «Давай расстанемся хорошо» группы «Гэнг оф Юс». Мне становится неприятно, когда я понимаю, что Лаклан раньше ставил эту песню во время готовки, измельчая лук под звон барабанных тарелок.
Как я и надеялась, это отличный материал для книги. Позже я запишу несколько деталей – ее округлые бедра, кружка с Шекспиром, пожелтевшие зубы, австралийская рок-группа, локоть в джинсовой куртке, касающийся рукава моего свитера. Начало моей книги. Кажется, я нашла историю, которую стоит рассказать. До этого я писала только короткую прозу – не больше двадцати страниц; ничто не цепляло меня настолько, чтобы удостоиться башни из слов. Но наконец-то жизнь заинтересовала меня. Возрадуйтесь, сторонники, утрите нос, скептики – сама я каждый день попадаю то в одну, то в другую категорию – я напишу роман, продумаю сюжет, и, может быть, в процессе пойму, как мне вернуть Лаклана.
На протяжении двадцати пяти страниц, пока бывшая девушка, «Пенелопа», снова и снова возвращается в книжный магазин, искусно играя роль постоянной покупательницы, между двумя женщинами проклевывается дружба, в основе которой лежит (ну ничего себе!) сокрытие истинной личности и намерений.
Переиначив некоторые детали, я сбила Розмари со следа; правдоподобная ложь часто максимально приближена к правде. Худший сценарий: она решит, что я зациклена на себе, а не на ней.
– Мне нравится, как этот текст превращается в историю об отношениях между двумя женщинами, – начинает Розмари. – Сначала меня расстраивала некоторая схематичность характера Лаклана, потому что я хотела понять, с чего вдруг все считают его трофеем, понимаешь? Но теперь я знаю, это было намеренное решение. Он вспомогательный персонаж, скорее проекция, нежели личность.
Благодарная за то, что любое недостаточное развитие персонажа объясняется проницательным авторским замыслом, я киваю в знак согласия. Принимаю похвалу там, где она (не) заслужена.
Розмари продолжает говорить, сверяясь с записями.
– Правда, прямо сейчас дружба между этими женщинами кажется немного односторонней. Я не уверена, что Наоми стала бы… О, кстати, очень умно, очень в стиле Бена Лернера[38]. – Она делает паузу, чтобы ухмыльнуться. – В любом случае я не уверена, что вымышленная Наоми так быстро согласится на эту новую дружбу. Я бы написала об этом подробнее, изучила бы, какая выгода в этом для Наоми. Может быть, она тоже одинока? Может быть, она знает, кто такая Пенелопа и ей просто любопытно?
«А какая в этом выгода для тебя Розмари?» – хочется спросить мне.
Может быть, она до сих пор не осознала, что это метафора. Как она может не понимать, что я разыгрываю версию нашей собственной истории? Наверное, люди видят только то, что хотят видеть, игнорируя все остальное.
– Круто, это хорошее замечание. – В своем блокноте – сиреневом, сатиновом, с монограммой, лучшем подарке – я нацарапала: «Написать подробнее».
Розмари продолжает:
– Итак, отличный темп повествования. Я все время думала, что у Пенелопы не получится выйти сухой из воды, но ей это удается. И в то же время она все глубже закапывает себя во всю эту ложь, это не может закончиться хорошо.
Пишу в блокноте «хороший конец?» – вопросительный знак очень важен.
– Но тебе нужно внимательно следить за тем, чтобы напряжение не улетучилось по мере того, как развивается повествование. Читатели будут ждать и хотеть неожиданного поворота. Баланс силы – один вверх, другой вниз. Понимаешь, о чем я?
– О да, абсолютно.
Но я не планирую никаких поворотов. Мне это не нужно. События, которые я запустила, скорее всего, приведут к развязке без какого-либо дальнейшего вмешательства с моей стороны.
– Я, конечно, фанат книг о писателях, но это не для всех, поэтому если Пенелопа оправдывает преследование Наоми своим творчеством, и основным двигателем истории служит ее потребность в хорошей истории, то, мне кажется, здесь нужно поднять более серьезный экзистенциальный вопрос.
Как бы для драматического эффекта Розмари поднимает свой бокал и медленно отпивает из него. Глоток, пауза, глоток. Когда стакан возвращается на кофейный столик, она облизывает красные губы и продолжает говорить, а моя нервная система испытывает перегрузку.
– Пенелопа признает, что ее жизнь стоит на месте, что реальный мир ее мало касается. Поэтому желание
Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 80
Внимание!
Сайт сохраняет куки вашего браузера. Вы сможете в любой момент сделать закладку и продолжить прочтение книги «Одержимость романами - Кейтлин Бараш», после закрытия браузера.