Книга Старые времена, или серьёзная ошибка которую нельзя допустить. - Наталина Белова

- Ты что совсем обозрел? - Идиот!

Мне было неприятно слышать эти слова, я даже слегка надулся.

Я схватился рукой за дерево, и слава богу не упал.

В самом деле это сделал какой-то дикарь. Передо - мной стоял, офицер в форме.

- Всё-таки то, что я боксом занимался не зря он мне пригодился я хоть защищаться могу.

Офицер упал не удержавшись на ногах, а потом снова начинал докапываться до меня... На этот раз он схватил меня руками за куртку. Я увернулся, а после он и вовсе промазал.

Он поднялся на ноги и отошёл в сторону, я поднялся и врезал ему так, что он отлетел на десять метров вперёд.

- Ну, ты и козёл! - он опять набросился на меня.

В этот раз удар был сильнее. Но он упал, и отключился.

- Да, вот нормально!

Я сел за землю и увидел Фадеева, он был одет в чёрную рубашку из льна.

- Хорошо, я ему врезал!

Фадеев обнял блондинку за талию, а потом повёл её куда-то в лес.

- Эй, ты Фадеев сбежать решил? Ты думал, что этот офицер меня убьёт и ты сбежишь? Вот урод!

Фадеев вернулся, он посмотрел мне в глаза.

- Ты действительно псих?

Я увидел в его глазах ненависть, и злость.

- Я тебе пасть порву! - прокричал Николай.

- И как ты это сделаешь? - Николаю показалось, что Фадеев его провоцирует специально. Я с тобой даже не знаком!

- Не знаком? А откуда, ты моё тогда знаешь?

- А ты сам сказал.

- Конечно, я ничего не говорил. Уезжай, лучше ты отсюда... С глаз, моих подальше!

Дождь по-прежнему не заканчивался, всё шёл и шёл.

Николай повернулся назад, и увидел дорогу.

Я встал опираясь на костыль, пошёл в сторону дороги она была не так уж далеко от этого места.

- Слышь, Николай ты это, извини меня я не виноват, что психованный такой!

- Ладно ничего.

- А твоя жена значит, уехала?

- А ты только сейчас узнал?

- Не понял?

- А что тут не понимать, то? Никогда в головоломки не играл не пробовал?

- Могу попробовать! Хоть как! Слышишь, а что ты сейчас спросил? - Не понял Николай. - Ты не бойся.

Фадеев молчал. Может, быть в чём-то он был умен. Он даже оправдываться не стал.