— Н..м…у, — промычала женщина, прикрывая глаза. Ей не хватало воздуха, веки тяжелели, а сознание уплывало.
Олег понимал, что если сейчас что-то не предпримет, не сможет заставить её задержать дыхание и начать дышать снова, то произойдёт ужасное. Воронцов никогда раньше не видел смерть так близко, по крайней мере, чужая смерть не заставляла его руки трястись, а сердце выпрыгивать из груди. Мужчина понимал, что времени выламывать дверь у него нет, даже звать на помощь, теряя драгоценные секунды, не выход. Единственное, что он должен и может сделать — это помочь Веронике.
Одна эта мысль заставило шестерёнки в его голове работать быстрее. Олег, хмурясь, смотрел в бессознательные зеленые глаза и…
— Надеюсь, я не получу после этого по морде, — прошептав выдохнул он и, не думая больше ни минуты, резко притянул к себе задыхающуюся женщину, сминая её губы в болезненном поцелуе.
Ладина дёрнулась и в ту же секунду распахнула свои зеленые глаза с коричневыми вкраплениями. От удивления она потеряла не только дар речи, но и перестала паниковать, замерев. Женщина, быстро придя в себя и вдохнув носом воздух, из последних сил ударила Воронцова своими маленькими ладошками по плечам, но майор держал крепко. Прошло еще пару секунд, прежде чем Олег открыл свои холодные голубые глаза и отстранившись, убрал свои горячие большие ладони с её лица.
— ВЫ! — воскликнула женщина, не в силах передать словами свои смешанные чувства. — Как…как Вы посмели! — воскликнула она, сильнее ударяя его по плечу и поднимаясь на ноги. — Что Вы вообще себе позволяете!
— И это благодарность за то, что я спас Вам жизнь? — самодовольно усмехнулся Олег, вопросительно приподнимая светлую бровь. Мужчина поднялся на ноги, отряхивая свои джинсы от пыли. Между ним и Ладиной было всего пару сантиметров, поэтому у него не было шансов скрыться от её гневного взгляда.
— Вы могли выломать дверь! — выпалила она, отбрасывая за спину свои длинные карамельные волосы.
— На это не было времени, — пожал плечами Воронцов, сохраняя спокойный тон и равнодушное выражение лица. Он еле сдерживал себя, чтобы не засмеяться, умиляясь тому, как очаровательно злилась Вероника.
— Больше никогда не смейте прикасаться ко мне, — недовольно проговорила она, сведя брови к переносице. — Дайте пройти!
Воронцов усмехнулся и, подняв руки, согнутые в локтях, вверх с раскрытыми ладонями, сделал шаг в сторону. Вероника попыталась протиснуться к двери, при этом не задев майора. Но как только она сделал шаг в направлении к выходу их тела соприкоснулись, и она почувствовала, как бешено колотится сердце майора. Так же бешено, как и её.
— То есть Вам ко мне прикасаться можно, а мне нельзя, — поддел женщину Олег, отходя в конец кладовки и смотря на то, как Ладина начинает колотить в дверь.
— ЭЙ! Алевтина Дмитриевна, Вы меня слышите! — кричала Вероника, не обращая внимание на посмеивающегося за её спиной Воронцова. — Дверь захлопнулась, мы не можем выйти!
— Думаю, Вам стоит кричать немного громче, — усмехнулся мужчина, облокачиваясь спиной о стену. — Здесь плохая акустика.
После пережитого небольшого стресса, спонтанного поцелуя и возвращения Вероники Александровны к своей привычной манере поведения, майору оставалось только наслаждаться всем происходящим. Возможно, думал Олег, ему стоит сменить вид деятельность. Только представьте — всего один поцелуй, который может излечить от, хотя бы, клаустрофобии.
— Вам смешно, да? — обернулась Ладина, смерив мужчину недовольным взглядом. — Может, предложите хоть что-то? Что будем делать? — спросила она, сложив на груди руки.
— Умрём здесь, — пожал плечами Воронцов, продолжая усмехаться. — Правда, в прошлый раз у Вас вышло не очень…
— Вы…! — начала было Вероника, набрав в легкие больше воздуха. Сейчас она была готова высказать всё, что накопилось у неё внутри, но Ладину прервал характерный щелчок открывающегося замка. Уже через несколько секунд дверь открылась, являя на порог комнаты озабоченную Алевтину Дмитриевну.
— С вами всё в порядке? — обеспокоенно спросила женщина, отходя в сторону и выпуская из кладовки Веронику Александровну. — Не представляю, как подобное могло произойти. Надеюсь, всё обошлось?
— Не переживайте, — покачал головой Олег, выходя в коридор с небольшой коробкой в руках. Дневники Марка Альбертовича, несколькими стопками, были сложены в небольшой картонной коробке и стояли на самой нижней и дальней стопке стеллажа. Пока Ладина колотила в дверь, мужчина занимался делом. — Мы с Вероникой Александровной отлично провели время в компании друг друга, — усмехнулся Воронцов.
— О-о, это хорошо, — кивнула Алевтина Дмитриевна, уловив во фразе товарища майора некий намек, но интеллигентно сделала вид, будто о чем-то подобном и подумать не могла. — Вас проводить? — спросила она, услышав, как входная дверь хлопнула.
— Лучше вызовите Веронике Александровне такси, — попросил Воронцов, оставаясь стоять у лестницы и с любопытством рассматривать дневники убитого писателя.
Деревянные резные обложки и правда были весьма необычными, но мужчину больше интересовало их содержимое. Ему не терпелось побыстрее приехать в отдел и найти что-то стоящее. Олег уже собирался уходить, одной рукой держа под мышкой коробку, а другой закрывая на ключ дверь кладовки, пока его внимание не привлекла стекляшка, переливающаяся в свете люстры. Воронцов присел на корточки рядом с дверью и подобрал небольшой осколок, который точно был частью чего-то. Вещица показалось майору знакомой и, пожалуй, подозрительной.
Глава 24
Майор Воронцов припарковался у входа в отделение полиции и, взяв с соседнего пассажирского сидения небольшую коробку с дневниками Марка Альбертовича, вышел из машины. Ему не терпелось побыстрее оказаться в своём кабинете и начать читать мемуары писателя. Мужчина давно не чувствовал такого прилива энергии. Олег чувствовал, что близок к разгадке. Но не успел Воронцов зайти в здание, как в холле столкнулся с ожидающим его капитаном Кабановым. Коренастый мужчина светился, словно начищенный самовар и быстро пошел на встречу к майору.
— У меня есть новости, товарищ майор, — воскликнул Кабанов, держа в руках лист бумаги. Воронцов кинул на подчиненного не особо заинтересованный взгляд, но всё-таки кивнул, разрешая продолжить. — Еремей пробил Софью Нестерову по базе и даже…кхм…покопался в данных больницы, — откашлявшись произнес Игорь. — Нестерова действительно работала в больнице, но не медсестрой, а уборщицей и не два года, а три месяца. Девушку еще в апреле отчислили с третьего курса медколледжа.
— Хорошо, — задумчиво кивнул Олег, мужчине сразу не понравилась Софья и сейчас пазлы постепенно складывались в очень четкую единую картинку. — Что насчет её семьи? — спросил Воронцов, спускаясь в цокольный этаж и направляясь в свой кабинет.
— Ничего необычного, — пожал печами в ответ Кабанов. — Отец пьяница, давно нигде не работает, раньше числился на заводе простым сварщиком. Мать кассир в магазине, живут в двухкомнатной квартире на окраине.
