А потом она обратилась к нему:
– Дик, – мягко начала она, – я сказала следственному комитету, что ты поделишься своими знаниями относительно этой чумы, охватившей мхи и морские водоросли эглэ. Комитет в свою очередь гарантировал тебе безопасность, если ты сообщишь, что нужно. Я уверила товарища Плоткина, что ты будешь сговорчивым.
– И как обычно, солгала, – мрачно заметил Листер.
А потом из-под густой бороды послышался приглушенный голос Плоткина.
– Видите, товарищ Казарова, для общения с этими упрямыми американскими обезьянами есть только один метод, – раскатисто произнес он. – Его и используем…
– Нет! – задохнулась Салли Амбер. – Позвольте мне сначала поговорить с ним. Он все мне расскажет. Я смогу всего добиться от него… Пожалуйста, – она неожиданно замолчала, потому что удивленный Плоткин перевел на нее взгляд своих ледяных глаз.
– Вы будете говорить? – спросил он Листера, а затем, поскольку американец молчал, продолжил: – Очень хорошо. Думаю, стоит начать со щипцов. Унция или даже чуть меньше плоти, срезанной с определенных мест, часто открывает настоящий поток информации.
Салли… или Стефания… откинулась назад и закрыла глаза. Четыре монгола взялись за руки Листера. Мгновение лейтенант боролся, но почти сразу понял, что сопротивляться бесполезно. Крепкий сибиряк достал маленькие сверкающие инструменты, одно ловкое движение и щипцы в клочья порвали плоть пленного. Лейтенант крепко сжал губы, стараясь, чтобы ни один стон не слетел с его губ, поэтому в комнате для допросов были слышны только всхлипывания Салли.
– Зачем же так переживать, товарищ Казарова? – дружелюбно поинтересовался Плотник. – Уверен, что принцесса Стефания присутствовала и при более зверских пытках.
Девушка слабо улыбнулась.
– Конечно. Просто я до сих пор не оправилась от своего пребывания в Америке… Это… Ужасное место.
Плоткин кивнул и вновь повернулся к Листеру.
– Попробуем еще разок? – он улыбнулся. – Или вы предпочитаете изменить место приложения?
– Нет, – объявил биолог. – Я все скажу.
А потом спокойно встретил полный удивления взгляд Салли. Если она и в самом деле переживала за него, то теперь-то она могла расслабиться.
– Хорошо… хорошо… – прогрохотал Плоткин. – Вы много мудрее… или менее упрямы… хотя некоторые из ваших соотечественников весьма несговорчивы. Ну а теперь мы готовы послушать ваши секреты.
– Давайте-ка лучше усядемся поудобнее, – предложил Листер. – Рассказ не такой уж короткий, дело довольно запутанное, – он подождал, пока Плоткин отдал по-русски соответствующие команды, а потом начал. – Чума водорослей элгэ и лишайников, – медленно заговорила она, – началась из-за изобилия таллогенов. Если же устроить промывку, все проблемы исчезнут.
– И что такое таллогены? – пролаял Плоткин.
– Таллогены – определенная группа…
– А вы не можете изъясняться понятнее, – фыркнул Плоткин.
– Я могу говорить только на языке науки, а ваши ученые пусть переводят вам это.
– И это все? – нетерпеливо поинтересовался сибиряк.
– Это все. Уменьшите количество конферваев, и таллогенов станет меньше. А когда талологенов станет меньше, водоросли элгэ и лишайники перестанут вас беспокоить. В самом деле, все очень просто.
– Уберите его назад в камеру, – прогрохотал Плоткин. – И лучше это было бы правдой, мой друг, иначе мы продолжим обработку.
– Каждое мое слово – истина, – заверил Листер.
* * *
Была глубокая ночь. Со времени допроса прошло часа три. Неожиданно дверь камеры приоткрылась и внутрь проскользнула стройная фигурка. На мгновение Листер решил, что это мальчик, но буквально через мгновение признал Салли, всего лишь переодевшуюся в шорты и блузу без рукавов. На голове у нее был шлем вертолетчика. Она поспешно закрыла за собой дверь, а потом рухнула в объятия американца.
– Я этого не выдержу! – бормотала она. – Зачем ты сделал это? Плоткин разозлился, чуть с ума не сходит от ярости. Он по кусочку сожжет тебя в кислоте. Он… Он… почему ты обманул его, нес какую-то ахинею… Дик?
Пока она говорила, Листер внимательно разглядывал Салли.
– К чему это представление? – холодно поинтересовался он. – В конце концов принцессе Стефании, Ночной Тени, глубоко плевать на всех и вся.
– Это не так! Я люблю тебя, Дик. Меня не беспокоит ничего, кроме тебя и Азии. Но я не могу видеть, как тебя мучают, даже ради спасения Азии, – она сделала паузу, а потом захлебнулась в рыданиях. – Плоткин – дикарь, – проговорила она. – Он отправил копию твоего заявления в университет в Тситсихаре. Оттуда прибыл ответ, полный презрения. Неужели ты в самом деле заявил, что причина чумы водорослей – обилие морских водорослей?
Тут лейтенант улыбнулся.
– Да? А разве это неправда?
– Да, но… Ах, Дик, это будет ужасно! Они сохранили города лишь благодаря тому, что добавляют в воду хлорид натрия. Но нельзя же залить хлоркой всю страну, весь мир… Колодцы забиты, реки задыхаются, океан превратился в массу желе. А по земле ползет мох… ползет со скоростью серого пламени.
Лейтенант все еще не верил девушке, хотя крепко обнимал ее.
– Неужели это всего лишь попытка сыграть на моих чувствах? – поинтересовался он. – Я же предупреждал тебя, Салли, что ничего не скажу…
– Мне неважно, скажешь ты что-то или нет! Разве ты, Дик, не понимаешь, что я тебя люблю?
– Ну а если любишь, то помоги мне бежать из этих застенков.
Она выскользнула из его рук и с опасением и недоверием уставилась на него.
– А зачем, как ты думаешь, я пришла? – поинтересовалась она у него тихим голосом. – Следуй за мной, только быстро, прежде чем Плоткин остынет и решит, с помощью какой пытки попытается вырвать у тебя правду.
Девушка шагнула к двери и резко постучала. Та немедленно открылась, и они вышли в тускло освещенный коридор. У двери стоял молодой русский. По приказу девушки он вытянул руку, и та чиркнула на ней ногтем. Листер видел, как человек покачнулся, а потом безвольной грудой рухнул на пол.
– Выглядеть это будет как трюки американцев, – прошептала девушка. – Однако, боюсь, его все равно казнят за измену.
– Почему он сделал это?
– Потому что любил меня, – просто ответила девушка.
* * *
Листер последовал по узкому каменному коридору, рассматривая крепко запертые двери и прикидывая, сколько за этими дверьми американских военнопленных. Неожиданно Салли остановилась.
– Подожди меня здесь, – и двинулась вперед, исчезнув за поворотом.
Потом лейтенант услышал приглушенный разговор на китайском. Через мгновение Салли высунулась из-за угла и позвала:
