— Держись! — гаркнул мне погонщик. — Снижаюсь. — И ящер ухнул в пустоту.
У меня потемнело в глазах, ветром вышибло слёзы и пот, потом ещё и наподдало снизу с яростью, так, что отдалось даже в кончиках пальцев — полный спектр удовольствий. На какое-то время я оказался напрочь выбит из пространств этого мира в глубины собственных переживаний. Едва стал выныривать, как меня ошарашил выкрик погонщика: «Готовьсь!», а через некоторое время: «Давай!», и ящера очень плавно тряхнуло.
Заложив вираж, тварь вернулась на прежний уровень высоты и пошла прямолинейно, размеренно. А ко мне оборотилось искажённое злобой усатое лицо.
— Какого бодуна ты не прыгнул?
— Попонятнее нельзя было объяснить?
— Какого тебе ещё дерьма понятного надо?! Я всё сказал и скомандовал! Давай, теперь уж чтоб наверняка, больше попыток не будет — заметят интерес к кокону и башне и срежут заклинанием. Понял?
— Да.
— Внимание!
Погонщик выгадывал подходящий момент с аккуратностью фармацевта, отмеривающего лекарство — то туда бросит своего ящера, то сюда, то здесь вильнёт, то заложит виражик вокруг чужой группы. Ясен был его замысел — не обратить на себя ни грана чужого внимания, казаться одним из толпы, но при этом остаться особняком, вне боя, со свободой манёвра. Всё его раздражение в мой адрес, раз выплеснувшись, пропало, осталась лишь сосредоточенность на задаче.
Я осторожно нащупал карабин ремня.
— Рано! — рявкнул мой спутник, не поворачивая головы.
— У тебя что, на спине глаза?
— Тут отрастишь…. В моём деле надо иметь глаза на стебельках… Вот теперь можешь отстёгиваться.
Прежде чем распустить ремни, я быстро обхлопал себя по бокам. Оружие на месте, не выскочит из ножен, ремешки доспеха затянуты, всё необходимое при мне. Отстегнувшись, перекинул ноги на одну сторону и подумал, что я просто дебил. Согласиться на такое без тренировок, и даже словом не возразив! Даже не попытавшись возразить! Быстро они из меня сделали образцового имперца.
— Готов?
— Ага.
— Ныряю! — И ящер снова пошёл вниз. Перебравшись руками по луке, я сполз чуть ниже. Замер. Тело, несмотря на готовность, всё старалось расслабиться — будем доверять вдолбленным рефлексам. Раз мышцы пытаются делать что-то своё, значит, так надо.
— Валяй, смертничек! — взвыл мой спутник.
И я отпустил руки.
Крыло пошло вниз. Я заскользил по нему, как на сноуборде по крутой снежной горе. В какой-то миг горько пожалел, что на родине не увлекался этим видом спорта. Подковки сапог с каждым мигом всё бойчее скользили по кожаному крылу, а потом — слишком быстро! — под ними разверзлась бездна.
Хорошо, что тело сработало само. Я и не осознал, каким это чудесным образом развернулся в воздухе и приземлился на кромку стены так мягко, словно сошёл сюда по ступеням.
Меня потревожило знакомое, выразительное ощущение. Словно по ушам слегка прихлопнули, оттенки цветов поблёкли, сблизивших в монохром. Недолгое ощущение, восприятие с этой напастью совладало довольно легко, но факт остаётся фактом. Вот он, признак, что я действительно с размаху ухнул в область опасно насыщенного фона.
Ну, что у нас тут… Верхняя кромка башни, почти у самого ската крыши, скудная балюстрада, едва заметно отчерчивающая край, обрывающийся вниз, к самой верхней стене крепости, к самому последнему из имеющихся у осаждённой армии бастиону. Впечатляющие окна, такие низкие, что не разберёшь, где тут входить, а куда только заглядывать. Остроконечный свод, простор, размах и угрюмая, слишком чужая, чтоб радовать человеческий глаз, эстетика. И всё это царит над большей частью замка.
Только тут я осознал, насколько лих и рискован план, введённый в действие Аштией и её штабом. Они-то, конечно, осознают, что его участники будут играть со смертью, и насколько глубоко взглянут в глаза поражению. Но и выигрыш в случае удачи окажется огромным. Лакомый кус! И сколько жизней в конечном итоге сохранит абсолютная синхронность действий всех подразделений! В том числе и мои действия тоже.
Я взглянул на часы. У меня пятнадцать минут, потом могут начаться проблемы с восприятием и отходняком после выхода за пределы поля — роскошь, которую в бою я не могу себе позволить. Да и никто не может. Ага, здесь я имею дело с распределяющим пунктом, который снабжает энергией местные пушки. Сейчас я вам устрою артиллерию! Не из-за вас ли так набил зад и окрестности, что едва ногами шевелю, и придётся тратить пару минут на разминку? Так н-на, получи, фашист, гранату в бензобак!
Теперь, когда мною был накоплен изрядный опыт, уже не требовалось присматриваться и долго думать, чтоб сообразить, что именно подлежит разгрому. И ногами, ногами! Чтоб уже никто не восстановил! В детстве больше всего боялся раскокать что-нибудь из техники. Отец за сшибленный на пол видеомагнитофон или там телевизор прибил бы на хрен. Так что тут можно реализовать подростковые подсознательные мечты и оттянуться на славу.
Пошвыряв и поломав всё, что по моим прикидкам того заслуживало, я осторожно спустился на этаж ниже. Такая же просторная круглая зала, как и предыдущая, украшена огромными окнами разной формы — от арки до октаэдра. Здесь свод был отделан узором, вызывающим почему-то ассоциацию с позвоночником и рёбрами. В нём явно был какой-то практический смысл, потому что энергия циркулировала только в верхней части залы, затапливая таким образом ровно половину лестницы. А внизу свободно мог ходить обслуживающий персонал.
В этой, свободной от фона половине меня уже ждали. Я с интересом рассматривал существ, застывших в напряжённой готовности. Они, в свою очередь, с предельным бесстрастием, но безотрывно следили за каждым моим движением. Ни один не вытащил метательного оружия или лука. Бесполезно стрелять сквозь перенасыщенный фон, если стрела и не истает, то сильно собьётся прицел.
Фон не мог продержаться долго, раз уж я изуродовал и вывел из строя порождающую его причину. Причём ослабнет он очень быстро, ведь система питала множество орудий, и они вытянут отсюда все остатки магии. Ну, минут пять у меня есть. Я нагло принялся разминаться, не озаботившись даже убраться с демонских глаз долой. Пусть думают, что я издеваюсь, пожалуйста, сколько угодно. Сам же, массируя плечи и вертя запястьями, прикидывал, как буду пробиваться наружу. Один против армии — это только в теории красиво. На деле же — полная хрень.
Размявшись, вытащил меч, во вторую руку взял нож. И стал медленно спускаться. Отступают. Значит, хотят сразу навалиться кучей и желательно с трёх сторон. Хотя бы. Ну что, школа Одей? Сдюжишь? Явно сообразили, что я фрукт с сюрпризом. Если всё получится, как запланировано, через несколько минут после того, как остановится обстрел, сюда бросят десант. Конечно, в первую очередь на захват этого участка замка, но заодно и меня спасти тоже. Это — мой шанс. Кого именно сюда кинут — неизвестно. Сколько людей — тоже неизвестно. Значит, надо выбираться наружу. Как угодно. И там держаться до подхода наших сил.
