— То есть такого символа не существует? — уточнила Анна-Мария.
— Ну вот, вы сразу переходите к самому трудному вопросу, — рассмеялся профессор. — А что значит «существует»? Вот Дональд Дак, по-вашему, существует?
— Нет, — ответила Анна-Мария, — он порождение человеческой фантазии и существует только в воображении.
— В вашем воображении?
— Да, и других тоже. Но его нет в действительности.
— Хм… — задумался профессор. — А как же любовь?
Анна-Мария разразилась громким хохотом. Внезапно на душе у нее потеплело. Профессор задал тему, над которой ей хотелось бы поразмышлять.
— Ну… — протянула она в ответ. — Это слишком сложно.
— Я не смог растолковать символ, но я обращался к истории. А ведь символы появляются и сегодня. Много новых символов возникло в современной музыке, литературе и просто в человеческой фантазии.
— И кто о них может знать?
— Композиторы. А что касается современной литературы, можно спросить в книжных магазинах, специализирующихся на фантастике и фэнтези. Такие есть в Стокгольме, в Старом городе.[30]
Он попрощался и закончил разговор. Анна-Мария огорчилась, ей хотелось продолжить беседу. Хотя что она могла сказать профессору? Инспектор Мелла подумала, что неплохо было бы на время превратиться в собаку, которую он выгуливает в лесу. Тогда профессор делился бы с ней всеми своими идеями и мыслями — так ведь делают многие — и не ждал бы от нее умных замечаний.
Когда Анна-Мария вернулась на кухню, Роберт еще и не думал приступать к уборке.
— Мне надо на работу, — сказала она. — Я вернусь через час.
Некоторое время она размышляла, стоит ли напоминать мужу о том, что он должен делать. Но потом решила оставить эту тему: все равно Роберт не послушает, а она расстроится и будет ругаться, когда вернется и увидит, что он так и не сдвинулся с места.
На прощание Анна-Мария поцеловала мужа. Лучше расстаться друзьями.
Через десять минут она была на работе. В ее почтовом ящике лежал факс из лаборатории. Криминалисты обнаружили на рисунке массу отпечатков пальцев, в том числе и Мильдред Нильссон. Инспектору Мелла предстояло нанести много визитов, работы на несколько дней.
Первым делом она позвонила в справочную и спросила номер телефона книжного магазина, специализирующегося на фантастике и фэнтези и расположенного в районе Старого города в Стокгольме. Дежурный мигом отыскал такой. Анна-Мария объяснила женщине, взявшей трубку в магазине, свое дело и описала символ.
— К сожалению, ответить вам прямо сейчас я не могу, — сказала женщина. — Но если вы пришлете мне рисунок по факсу, я спрошу кое у кого из своих постоянных покупателей.
Анна-Мария пообещала выслать факс и поблагодарила за готовность помочь.
Не успела она повесить трубку, как снова раздался звонок. Это был Свен-Эрик Стольнакке.
— Пропал Стефан Викстрём, — сообщил он.
~~~
Кристин Викстрём стояла на кухне дома священника в Юккас-ярви и заливалась слезами.
— Вот его паспорт, — всхлипывала она. — Как вам только в голову могло прийти такое? Он не мог оставить семью… Я говорю вам, что-то случилось.
Кристин Викстрём бросила паспорт на пол.
— Я все понимаю, — оправдывался Стольнакке, — но нам надо соблюсти все формальности. Вы можете сесть?
Однако она не слышала его. Словно не понимая, что делает, Кристин Викстрём бродила по кухне, натыкаясь на разные предметы и больно ушибаясь. На диване сидели два мальчика, пяти и десяти лет, и сооружали что-то на зеленой платформе из деталей конструктора «Лего». Казалось, они не замечали ни отчаяния матери, ни присутствия в доме посторонних людей. «Дети, — подумала Анна-Мария. — Их души могут вместить все».
Вмиг собственные семейные проблемы показались ей ничтожными.
Что с того, если она убирается в доме чаще, чем Роберт?
— Что теперь будет? — испуганно лепетала Кристин. — Что с нами теперь будет?
— Вы уверены, что он не ночевал дома? — спросил Стольнакке.
— Он не ложился в постель. По пятницам я стелю чистое белье…
— А может, он поздно вернулся и заснул на диване?
— Но ведь он женат! — воскликнула Кристин. — Почему он должен спать на диване?
Свен-Эрик отправился в Юккас-ярви, чтобы расспросить священника о путешествии в Америку, которое тот предпринял с семьей на деньги фонда. Дверь ему открыла изумленная жена Викстрёма. «Я только что собиралась звонить в полицию», — пролепетала она.
Первое, что он сделал, — взял ключи от церкви и направился туда. Однако на этот раз повешенного священника в храме не оказалось. У Свена-Эрика отлегло от сердца, он даже присел на скамейку от волнения. Потом позвонил в участок и велел коллегам проверить другие церкви, после чего сообщил о случившемся Анне-Марии.
— Нам нужны номера банковских счетов вашего мужа, — обратился он к Кристин. — У вас они есть?
— Но зачем они вам? — раздраженно говорила она сквозь слезы. — Вы что, не понимаете? Сейчас вы должны искать его, где только можно… Ведь что-то случилось, так? Ведь он уже никогда… Может, он лежит где-нибудь…
Она замолчала, взглянула на сыновей, а потом стремительно направилась к двери. Свен-Эрик последовал за ней. Анна-Мария воспользовалась случаем осмотреть комнату.
Она быстро изучила содержимое всех ящиков. Нет бумажника. Анна-Мария не обнаружила его и в кармане куртки, которая висела в прихожей. Инспектор поднялась на второй этаж. Так и есть: одна половина двуспальной кровати как будто пустовала ночью.
Из окна спальни просматривалось место на берегу реки, где стояла лодка Мильдред Нильссон, — место ее убийства.
«Должно быть, той ночью было светло как днем, — подумала Анна-Мария. — Ведь все произошло накануне праздника летнего солнцестояния».
На ночном столике Стефана Викстрёма не оказалось его наручных часов.
«Часы и бумажник он взял с собой», — догадалась Анна-Мария.
Она спустилась на первый этаж и вошла в комнату, которая, судя по всему, была рабочим кабинетом Стефана Викстрёма. Инспектор попробовала выдвинуть ящики письменного стола, однако они оказались заперты. Обнаружив ключи на одной из книжных полок, Анна-Мария повторила попытку. В ящиках она нашла не так много: несколько писем, проглядев которые не обнаружила ничего достойного внимания.
Анна-Мария выглянула в окно. Свен-Эрик и Кристин разговаривали во дворе. Отлично!
Иногда пропавшие без вести объявлялись сами, поэтому обычно полиция выжидала несколько дней, прежде чем начать поиски. Однако здесь случай был особый. «Серийный убийца? — спрашивала себя инспектор Мелла. — Если Стефана Викстрёма найдут мертвым, в его смерти обвинят нас и нашу нерасторопность».
