Книга Любовница поневоле - Марина Эльденберт

Наверное, тот вечер стал для нас с Домиником откровением. Для меня так точно. Я поняла, что могу быть с ним честной, а еще — наслаждаться нашей связью. Не только сексом, но и разговорами. Прикосновениями. Я заново изучала, узнавала Доминика-человека и продолжала знакомство с Домиником-волком.

Потому что утро началось с прогулки по лесу. Вервольф снова перекинулся в большого белого волка, и мы побегали по поляне возле дома и поиграли в снежки. Точнее, в снежки играла я, а Доминику оставалось уворачиваться, либо толкать меня в снег, пока я не успела слепить новый «снаряд». После мы углубились в чащу и дошли до обрыва, с которого открывался удивительный вид на горы. А вернувшись, согревались завтраком, теплым вином и друг другом.

Я не помню, в какой момент я перестала сравнивать его с Дэнвером. Со всеми бывшими. Мне было легко и хорошо здесь и сейчас. Шутить, поддразнивать, смеяться. Я отпустила себя и, пожалуй, впервые чувствовала себя настолько свободной. На этот раз не только с Домиником-волком, но и с Домиником-человеком.

Мы больше не возвращались к теме детей, а я так и не спросила его о прошлом деда. Сначала не хотела нарушать это снежное и хрупкое волшебство между нами. Потом меня захватила прогулка. После — поцелуи Доминика, которые тоже изменились. А может, изменилось мое отношение к ним? Вервольф стал более ласковым, нежным и внимательным, и противостоять его обаянию становилось все сложнее и сложнее.

Естественно, на следующий день Рэбел пришлось отдуваться в магазине без меня. Но она даже не сильно ворчала, когда я наконец-то вышла на работу.

— Ты светишься, — заявила она тем тоном, которым судья объявляет приговор.

— Завидуй молча.

— Как хочу, так и завидую! — возмутилась подруга, и мы рассмеялись.

— Давай закончим все дела до шести, — попросила я. — У меня встреча.

Рэбел выразительно приподняла бровь.

— У тебя каждый вечер встреча.

— Не с Домиником.

Вообще-то сегодня я собиралась встретиться с Венерой. Во-первых, я обещала ей еще один поход по магазинам. Во-вторых, хотела просто пообщаться с волчицей. Особенно после всего, что узнала о вервольфах.

Для того, чтобы узнать о них больше.

Венера согласилась сразу и приехала в магазин ровно в шесть. Правда, ей пришлось меня ждать, потому что у Рэбел вышел конфликт с покупательницей, которая пыталась сбить цену на книгу.

— Смотрите, здесь огромная борозда на обложке. А вы хотите, чтобы я заплатила восемьсот крайтов за вот это, бывшее в употреблении!

К слову, борозда на обложке была всего лишь небольшой царапиной на обратной стороне. Я принимала в магазин книги только в хорошем состоянии, если не сказать в идеальном. Исключение составляли совсем давние и очень редкие издания, но там делалась скидка на время. Как правило, те издания были достаточно дорогими, и коллекционеры, которые их приобретали, не возражали против борозд и царапин. Они покупали уникальную вещь.

Когда Рэбел в очередной раз озвучила нашу политику: она не может снизить цену, потому что все цены фиксированные, я решила вмешаться:

— Прима, это букинистический магазин, здесь все книги подержанные. Но такую вы точно не купите в обычном книжном. Это первый тираж «Крайтонских сказок», вышедший семнадцать лет назад. Самое полное собрание под одной обложкой, сейчас издательские дома разбивают их на несколько томов. К тому же внутри иллюстрации самого Мэлла, когда он еще не был известным.

По поджатым губам женщины вижу, что имя Мэлла ей ни о чем не говорит.

— Картина «Крайтонская красавица», — объясняю я, пролистывая страницы, на которых были иллюстрации.

— Я же не картину покупаю, — вспыхивает покупательница. Натурально, вспыхивает — от злости к ее лицу приливает кровь. — К тому же они черно-белые. Но вполне сойдет для моего Руперта в качестве раскраски. Цена этой книги десять крайтов, а я готова заплатить двести. Из-за вашего Мэлла!

Раскраска? Уникальное издание — раскраска?

— Вы не по адресу. — Я захлопываю томик и откладываю его на стойку, хотя больше всего на свете хочется треснуть им по ее голове. Но книга-то ни в чем не виновата. — Магазин канцтоваров через один квартал в сторону Примской площади. Там можно и фломастеры приобрести. Мы же работаем для тех, кто любит книги.

— Вы меня выгоняете?!

— Я предлагаю вам подумать над другим подарком для вашего сына.

— Руперт — мой муж, — цедит она. — И я буду жаловаться на вас владельцу книжного магазина, и вас уволят!

— Я владелица этого магазина, но так уж и быть, подумаю над собственным увольнением.

У недопокупательницы сначала пропал дар речи, а потом она разразилась обвинительной речью на всю лавку, полную покупателей. Там было много всего: от того, что я скотина, до того, что подобные заведения нужно сразу прикрывать.

Я поймала обеспокоенный взгляд Венеры и поняла, что эта курица с раскрасками меня просто бесит.

— Вон, — тихо приказала я. — Вон из моего магазина.

И так посмотрела на скандалистку, что она мигом заткнулась и отшатнулась от меня. А после сбежала, будто опасалась, что я действительно погонюсь за ней с «Крайтонскими сказками».

Я оглянулась на Рэбел и поймала шокированный взгляд, но помощница быстро пришла в себя и перевела свое внимание на следующего в очереди покупателя.

А я решила, что достаточно засветилась и, если не хочу разогнать всех клиентов впечатлениями о своем уникальном методе по работе с претензиями (они и так косились на меня с опаской), лучше уйти. Поэтому я подхватила сумку и присоединилась к Венере, которая смотрела на меня как-то странно. И в магазине, и по пути к моей машине, и когда я завела мотор.