— Мы дома. — сказала улыбающаяся мне Авдотья.
— Да. — подтвердил я.
— Меня наверное уже обыскались, сколько времени я отсутствовала?
— Если в общей сложности с самого начала, то почти три месяца. — быстро подсчитал я в уме дни, с того момента как с ней встретился.
— Меня наверное уже и с работы выгнали. А может даже и в розыск подали. — огорченно сказала девушка.
— Насчет уволили возможно, а вот в розыск точно не подали, Браум позаботился, что бы твое исчезновение не стало вызывать шумихи. — успокоил ее я.
Не успели мы закончить разговор, как нас окружили солдаты с прицеленными автоматами.
— Ну, что, опять??? — взмолился я в небо.
— А вот и нет. — услышал я голос генерала. — Отставить, опустить оружие. И разойдитесь.
После приказа генерала, всех как ветром сдуло, и даже если у них и были снова сомнения относительно меня, то в слух их на этот раз никто не высказал.
— Я право, уже начал волноваться. — признался генерал.
— И не зря, поверь. — подтвердил я его опасения, и тут же продолжил. — Но все уже позади.
Генерал лично проводил нас до штаба, и я отправил Авдотью отдыхать в свою комнату. А сам отправился в душ. Мне нужно побыстрее переодеться и заняться делами. Их в последнее время накопилось очень много.
Я не появлялся тут около месяца, и теперь нужно разгребать кучу бумаг, отчеты испытаний. Не говоря уже о том, что я отстал от графика с разработками. Не то, что бы мне ставят какие-то временные рамки, просто я для себя привык все расписывать, и ориентироваться на эти записи. А сейчас все планы съехали и придется все наверстывать.
Проведя в одиночестве около трех часов в своем кабинете за работой, ко мне пришел генерал Браум. Что в прочем было ожидаемо, не может же он все произошедшее оставить без обсуждения.
— Итак, ты вернулся. — начал разговор генерал, присаживаясь в кресло напротив.
— К счастью да. Признаюсь, был момент, когда я уже потерял всякую надежду на это. — признался я.
— Там все закончилось? — спросил он меня, явно имея в виду совсем другой вопрос, означающий «Ты еще туда вернешься?»
— Да, я там больше не нужен. Да и меня туда больше никакими уговорами не заставить вернуться. — твердо ответил я на оба вопроса.
— Хорошо. Что будешь делать теперь? — Боб задал еще вопрос.
— То же, что и всегда делал. — ответил я, продолжая просматривать гору бумаг на столе.
— И ничего не изменится? — прозвучал новый вопрос.
— Нет, а почему ты собственно спрашиваешь? — искренне недоумевал я.
— Ты теперь изобретатель машины времени. Это величайшее открытие из всех возможных. — с восхищением сказал Браум.
— Это открытие способно уничтожить все, что мы сейчас имеем. Одно не верное движение в прошлом, и мир изменится до неузнаваемости. Эта установка не должна ни к кому попасть. И мне она не нужна. — сказал я ему.
— Я хоть и не умею читать мысли, но я знаю о чем ты думаешь. Ты хочешь ее уничтожить? — догадался генерал.
— Да. — мой короткий, твердый и бескомпромиссный ответ.
— Я перечить не стану. О ней кроме нас никто не знает, если мы это не подтвердим, братьям Дудко никто не поверит. Делай, как считаешь нужным. — поддержал меня друг.
— Значит решено. — по-прежнему не глядя на генерала сказал я.
Я дальше просматривал бумаги, и был в полном ужасе, от данных которые видел. Неудачи испытаний, ошибки в расчетах инженеров, сорванные контракты. Да я это теперь не один месяц разгребать буду. А генерал продолжал сидеть и пристально смотреть на меня.
— Ну что еще? — не выдержал я его взгляда.
— Девушка. — в ответ он произнес только одно слово.
— Что девушка? — искренне недоумевал я.
— Она слишком много знает. Могут возникнуть проблемы. — наконец-то высказал свои опасения Боб.
— Ах, вот оно что. — если честно, то я об этом даже не задумывался.
А стоило бы, потому что генерал прав. Авдотья знает о путешествие во времени, она знает о существовании секретной базы, и более того знает ее точное местоположение. И ко всему прочему, она гражданское лицо, которое я просто не должен был во все это впутывать.
— Эти знания представляют опасность, и куда больше для нее самой, нежели для нас. — генерал снова сообщил мне то, о чем я абсолютно не задумывался.
И снова, стоило бы. Такая организация, как моя, всегда отмажиться и выйдет сухой из воды. А вот для девушки, сказанное не в то время и не в том месте лишнее слово, может стать поистине реальной угрозой. Конкуренты могут использовать ее, как источник информации, и это хороший вариант. Потому, как в плохом, ее просто упекут в психушку, что сделал бы каждый нормальный психиатр, кому пациент заявил бы, что он был в прошлом на машине времени и спасал древнеегипетский народ от тирании.
— Ты предлагаешь… — начал было я улавливать, к чему ведет генерал.
— Нет, нет. Я лишь говорю, что ты должен все обдумать. Ты обучался с детства держать язык за зубами, жить в изоляции, а она другая. Вопрос в том, сможешь ли ты обеспечить ей безопасность и научить ее жить по новым правилам. И хочешь ли ты этого? — перебил меня генерал.
— Я подумаю. — тут действительно было, над чем подумать.
— Главное помни, что бы ты ни выбрал, от этого будет зависеть судьба другого человека. — сказал Боб уже выходя из моего кабинета.
Я же остался один на один, со своими мыслями. И отдал бы все, за то, что бы мне кто-нибудь сказал, какое решение будет верным.
Я так и не уснул этой ночью, просидев до утра в кабинете. Но на рассвете, я наконец-то принял решение, которое мне далось с большим трудом.
Принимая его, я в первую очередь руководствовался здравым смыслом, а не эмоциями. Мое сердце говорила мне «Нет, не делай этого. Ненужно, пожалуйста не нужно». А вот мой разум говорил. Что единственное верное решение. Порой, ради безопасности близкого человека, приходится чем-то жертвовать.
Я вышел из кабинета и направился в комнату для отдыха, где по обыкновению уже должны были накрыть стол для завтрака. Вообще, тут предусмотрена столовая, но я в ней никогда не ем, а потому когда я здесь, стол накрывается на этаже.
Войдя в комнату, я увидел что генерал и Авдотья уже там. Они о чем-то мило беседовали, что я даже так и засмотрелся стоя в дверях, на эту удивительную девушку, которая смогла перевернуть мой мир.
— О, Габриель. Где ты все ходишь? Давай скорее завтракать, мы уже тебя заждались. — с искренней улыбкой сказал Браум.
А я так же искренне люблю его, люблю за то, что он всегда рядом когда нужен, всегда поддержит, за то, что воспитал меня таким, какой я есть. Сейчас в этой комнате находятся два моих самых дорогих человека на свете, и с одним из них мне придется попрощаться.
