Дрожь по всему телу, но мне не холодно.
Жарко.
Очень жарко.
Фил сжимает мои ягодицы и еще сильнее прижимает к себе. Отвечаю ему с той же готовностью и не думая о самоконтроле. Растворяюсь в нем.
- Марусь… Я так сильно хочу тебя.
Шумно выдыхаю, слыша это откровенное признание.
- Не закрывай глаза, – шепчет он, губами касаясь кожи на шее. – Я хочу видеть тебя. Знать, что это реальность, а не мой каждодневный сон.
Не сдерживаюсь и провожу ноготками по его спине.
- Вот тебе реальность.
- Самая настоящая, – улыбается он и кусает меня за плечо.
Меня накрывает. Нас накрывает. Полностью, с головой. В сторону летит обувь, а затем и остатки одежды. Не помню, в какой момент я оказалась на кровати. Фил нависал сверху, разглаживая кожу на животе. Смешно, но от его прикосновений по телу будто проходил разряд тока.
- Я думал о тебе еще с нашей первой встречи в кафе. Хоть ты меня и не заметила.
Боже, он и правда это говорит? Мне? Марусе Сажиной? Обычной девчонке, у которой нет длинных ног, а есть длинный язык? Ущипните меня. Пожалуйста.
Но я верю. Верю каждому слову, потому что взгляд не может обманывать.
- А сейчас ты моя. Полностью моя, и я никогда в жизни тебя больше не отпущу.
- Твоя, и…
Черт, как сказать парню, что на эту планету еще не приземлялись космические корабли? Почему меня, вообще, это смущает? Я никогда не стыдилась, наоборот. Считала, что даже в таком деле отличаюсь от большинства современных девчонок.
Но сейчас…
- И-и-и…
Фил замирает, наверно решив, что я передумала. Хватаю его за плечи и тяну на себя, тут же утыкаясь лицом в шею.
Да блин.
Чего я туплю?
- Не жди от меня шпагата или мостика. А еще не смейся, когда я буду краснеть. Потому что я…
Честное слово, от блеска в его глазах, когда он понял, что ему пытаются объяснить, можно было ослепнуть.
- Я догадывался. – Наши взгляды встречаются. – Но не верил, что могу быть настолько удачливым засранцем. Сажина, ты идеальная. Идеальная во всем. А от мыслей, что ты навсегда останешься только моей…
Клянусь, после такого поцелуя Спящая красавица тут же оживет. Волшебство. Самое настоящее волшебство в спальном районе города.
- Фил, пожалуйста.
Пожалуйста - что? Скорее всего, все и сразу. Я готова годами слушать все, что он мне скажет, но сейчас, когда парень гладил мои бедра, мне хотелось только одного.
Его самого.
- Скажешь это вслух?
Опять издевается?
Мотаю головой, сжав губы.
- Скажи. – Пальцем проводит по груди. - Хочу услышать это от тебя.
А я тебя прибить хочу, но ничего. Держусь. Плавлюсь от твоих губ и прикосновений, но ведь держусь.
- Маруся…
Еще одно касание, после которого молчать невозможно.
- Да-а-а. Хочу тебя. Целовать, обнимать, чувствовать, когда ты…
Договорить мне не дали. Превратившись в двух сумасшедших, мы отдавались друг другу, сливаясь воедино. Не сдерживались, потому что сдерживаться было невозможно.
Мы воплощали в реальность все наши желания. Фил не остановился, когда меня пронзила вспышка боли. Он целовал меня, словно пытался забрать ее себе. И у него получилось. Через секунду я уже забыла о ней и мечтала, чтобы этот день никогда не заканчивался.
Уже после, когда мы, взявшись за руки, выходили из этой квартиры, меня накрыло странное чувство. Я смотрела на эти стены, на свою кровать, на Фила, и мне казалось, что в скором времени я сюда вернусь.
Но на этот раз одна.
Глава 45
- Не пойму, если у тебя парень появился, то почему я еще с ним не познакомилась? – Мама ловко орудует ножом, и мне в этот момент кажется, что она разрезает не помидор, а мой мозг. Вернее, сейчас начнет резать. – Зря я, что ли, храню в кошельке фотографию, где ты сидишь на горшке и сгущенку трескаешь?
- Мама!
- А моя тетрадка с твоими приключениями? Столько лет ждала, чтобы перед будущим зятем зачитать несколько интересных историй. Эх, Маруся. Вот кто так с родителями поступает?
- Здравомыслящие дети, которые не хотят позориться. – Тяну из тарелки помидор и тут же закидываю его себе в рот. – И откуда фото? Я же пару лет назад разорвала его.
- Пф-ф-ф. Я знаю свою дочь, - смеется она. – Поэтому не поленилась и сделала несколько копий. У меня даже есть свой тайничок на случай, если ты бы все попрятала.
- И что в нем? Нет, где он?
- Так я тебе и сказала. Вот с парнем познакомишь, тогда я и открою Ящик Пандоры.
- Не боишься, что он сбежит после этого? Подумает, что девушку он себе выбрал немного пришибленную, и даст деру куда глаза глядят. Тогда же все. Дочь домой вернется и заведет десять кошек. Не забывай, у тебя на них аллергия.
- Так он это знает.
- Че-го?
- Сзади тебя стоит и кивает. Значит, знает. Фил, да? Дочь не говорила, как тебя зовут, но я подслушала официантов, которые только и болтают про Фила и его девушку. Привет, - родительница снимает перчатку и протягивает руку. – Я – мама этой прекрасной обезьянки. На случай, если ты думал, что ее воспитывали клоуны.
- Мама!
- А что? Думаешь, легко мне было, когда ты Гоше меня сватала? Не-ет. Теперь терпи месть материнскую. Да, Фил?
- Фил, познакомься, это моя мама Вера Павловна. Она в молодости шутки для жены Петросяна писала, поэтому не удивляйся, – смеюсь, целуя маму в щеку. – Кстати, не верь ей, когда она начнет показывать тебе фото девочки со сгущенкой. Это фотошоп.
- Приятно познакомиться. – Довлатов удивляет меня, когда не просто пожимает мамину ладонь, а лезет обниматься. – Девочка со сгущенкой?
- Да-а-а. В одной руке банка, в другой ложка, а сидит она…
- На троне, – перебиваю женщину и наклоняюсь к ней. – Клянусь, при дяде Жоре больше слова не скажу. Никаких намеков и шуток.
Секундная пауза, за которую я успела помолиться всем богам, чтобы они прямо сейчас устроили землетрясение и спасли меня от величайшего позора.
- Не, Марусь. Я уже закаленная, да и слишком долго ждала этого момента. – И поворачивает голову к Филу. – На горшке она сидела. Так еще и песню запевала про царевен, которым жить приходится в неволе.
Что смешного? Почему они смеются, когда мне совсем не смешно?
- Марусь, - прокашливаясь, говорит Фил. – Напомнишь песню?
Вот же… Хотелось ему не песню напомнить, а поездку в больницу с больным пальцем.
