Алешу периодически приходилось бывать на разных светских и официальных мероприятиях, а вместе с ним и мне. Я допускала, что со временем привыкну, но пока меня это напрягало. Гораздо больше нравилось, когда мы встречались с Ярдой и Альжбетой и еще парой-тройкой друзей Алеша. Да и своих знакомых хватало. Вера, кстати, родила мальчишку, и я ей тихонько завидовала.
А еще у меня наконец была моя Прага. Вот теперь-то я полностью прибрала ее к рукам. Раньше, когда приезжала, мне не хватало времени обойти все свои любимые места, до последнего закоулочка. Теперь я словно драгоценности в шкатулке перебирала, связывая воедино прошлое и настоящее. А когда гуляла с Мартой или с Алешем, рассказывала им обо всем и показывала.
У Марты жизнь тоже шла достаточно насыщенно. В своей танцевальной группе она была солисткой. Занятия у них закончились в начале июня, и мы с Алешем побывали на концерте для родителей.
- Да, - сказал он. – Кажется, скоро у нас будут и другие проблемы. С ней. Парней отгонять. Ты только посмотри на нее.
Я чуть не ляпнула, что она вся в папу, но вовремя прикусила язык.
- За тобой тоже, наверно, девчонки стаями бегали.
- Бегали, - кивнул он. – Но я был стеснительный.
Алеш не ошибался, за исключением того, что проблемы будут. Они уже были. Сказав, что Марта девочка популярная, пани Зузана слегка смягчила. Марта у себя в классе была звездой первой величины, но, увы, не единоличной. На пятки наступала Эва Бродкова, соперница во всем, рассказов о которой я выслушала не меньше, чем о подруге Йитке или демоническом Станде Немуре. В спектакле к окончанию первого класса Марта и Эва должны были играть главные роли. Но, по злому стечению обстоятельств, они еще и родились в один день – девятого июня.
Вот это уже была настоящая драма в классическом школьном стиле. Слезы, интриги, жалобы. Разрулил конфликт Алеш, позвонив маме Эвы и предложив отметить дни рождения вместе. Та согласилась сразу, а вот девчонок пришлось уговаривать: каждой хотелось быть на своем празднике королевой, а не делить триумф с соперницей. Уж не знаю, как уломали Эву, а мне пришлось прибегнуть к запрещенному приему. То, что не будет ссор и обид, что вместе с родителями Эвы мы сможем устроить праздник в кафе, пригласить клоунов и придумать еще что-то интересное, не сработало.
- А если вдруг Станда решить пойти к Эве? – предположила я куда-то в мироздание.
Марта надулась. Но задумалась. И в итоге согласилась, но взамен потребовала пони, которого предстояло взять в аренду вместе с клоунами.
В результате праздник удался на сто баллов. Мы сняли кафе в парке Летна. Для родителей накрыли стол в одном шатре, для детей в другом. Пришел весь класс плюс друзья со стороны. Были и клоуны, и пони, и надувной бассейн с шариками. Разумеется, девчонки первым делом ревниво оглядели платья и прически друг друга, но мы с Даной, мамой Эвы, этот вопрос согласовали заранее – чтобы одна не оказалась одетой лучше другой.
- Анна, - сказала она, когда мы сидели за столом и смотрели, как дети оттягиваются по полной программе. – Вы просто умница, я в восхищении, как вам все удалось. Нам надо подружиться, потому что это только начало. Если мы не будем держать процесс под контролем, между этими двумя мартышками начнется ядерная война, а вокруг останется выжженная пустыня.
Я почувствовала себя так, словно мне вручили орден.
Станда, которого я до этого еще не видела, оказался очень даже симпатичным и с замашками будущего короля школы. И внимание уделял Марте и Эве поровну, вполне в духе начальных классов: толкнуть, ущипнуть или обозвать. Я снова вспомнила слова Алеша и подумала, что скучно не будет.
- Знаешь, я, наверно, стану идеальной тещей, - сказала я ему, глядя, как Станда дергает Марту за косу, а та счастливо визжит. Совсем как зимой на Кампе, когда лебедь цапнул ее за ладонь. – Мне нравится этот парень только потому, что он нравится Марте. Хотя, возможно, он заслуживает хорошей порки.
- Ты будешь такой же прекрасной тещей, как и твоя мама, - Алеш обнял меня за плечи. – Но я надеюсь, что станешь еще и хорошей свекровью. Как моя мама.
- Да хотелось бы, - вздохнула я.
Это была больная тема. Мы мечтали об общем ребенке, но решили не торопиться. Потому что ничего не менялось: Марта была со мной, а Алеша просто терпела рядом. Иногда мне даже казалось, что стена между ними стала еще выше и толще.
Да, она делала все, что Алеш ей говорил, не спорила, не капризничала. Просто золотой ребенок. Если спрашивал – отвечала. Что-то было от него нужно - просила. Но на этом все. Ни шагу навстречу. Глухая оборона. Любые мои попытки затронуть эту тему заканчивались одинаково: ловким уходом от нее.
Психолог пани Йиржина предложила нам сделать перерыв на лето.
- Пан Алеш, пани Анна, вы, возможно, со мной не согласитесь, но кое-что изменилось после вашей свадьбы, - сказала она в конце очередной встречи. – И не в лучшую сторону. С Мартой мне очень тяжело, и я даже думала, что не смогу подобрать к ней ключик. У нее сильный характер и железная воля. Редко бывает, когда ребенок в восемь лет уже настолько цельная личность. Сейчас она тянется к вам, пани Анна, и еще больше отходит от отца. Могу предположить только одно. Если вы действительно рассказали мне все о вас и о Марте, возможно, есть еще что-то, чего вы не знаете. Например… пан Алеш, она может догадываться, что вы не ее отец?
Мы с Алешем переглянулись.
- У нее есть неприятная привычка подслушивать, - сказала я. – Пока нам не удается с этим справиться. Так что… может быть.
- Такая привычка есть у большинства детей, - махнула рукой пани Йиржина. – Подслушивать, подглядывать - один из инструментов познания мира. Пока они не поймут, что так делать не слишком красиво. Если Марта что-то услышала, это многое объясняет. Я думала об этом и даже пыталась как-то спровоцировать ее на разговор, но она, как всегда, ушла от него.Тут она мастер высшей квалификации.
- И ведь не спросишь же, - Алеш закусил губу.
- Категорически не советую. Только хуже сделаете. Наберитесь терпения. Если это действительно так, нарыв рано или поздно лопнет. И скорее рано, чем поздно. Причем пани Анна станет своего рода катализатором. Постарайтесь больше времени проводить втроем, съездите в отпуск. Учтите, все будет болезненно и неприятно, но потом должно стать легче. Главное – терпение, спокойствие. И, конечно, любовь. Если понадобится помощь – звоните.
Прекрасно! – мрачно сказал Алеш, когда мы вернулись домой и остались с ним вдвоем. – Я, конечно, понимал, что рано или поздно она узнает. Но почему-то и в голову не приходило, что уже может знать. Как можно быть таким идиотом? Ощущение, словно рядом бомба с включенным таймером. Слышишь, как он тикает, но не представляешь, когда взорвется.
37.
Июнь в Праге всегда жаркий, а в этом году, по словам Алеша, выдался и вовсе аномальный. Бедным детям, которые учились до июля, разрешили ходить в школу в майках и шортах, что обычно не приветствовалось. Асфальт и булыжные мостовые накалялись настолько, что это чувствовалось через подошву. Наверно, ни одному девайсу я еще не радовалась так, как кондиционеру.
