Ознакомительная версия. Доступно 24 страниц из 118
Декстер проглотил очередную устрицу:
— Она классная, да? Сьюки.
— О да. Как тебе с ней?
— Нормально. Бывают моменты, конечно, мы же все время на виду…
— Ну, разумеется, — проговорила Эмма, но он сделал вид, что не слышал.
— И иногда такое чувство, будто разговариваешь с мегафоном, но в целом все отлично. Правда. Знаешь, что лучшее в наших отношениях?
— Расскажи.
— Она знает, каково это — быть телезвездой. Она все понимает.
— Декстер, ничего романтичнее я в жизни не слышала.
Ну, вот опять, подумал он, опять она со своими саркастическими шуточками.
— Что ж, это правда. — Он пожал плечами и решил, что пора просить счет и заканчивать эту встречу. Но, словно спохватившись, добавил: — Ну так насчет вечеринки? Я просто волнуюсь, как ты потом будешь домой добираться.
— Ну, Уолтемстоу не Марс, Декс, знаешь ли, а всего лишь северо-восток Лондона. Это планета, где жизнь возможна.
— Я знаю!
— Туда метро ходит!
— Да, но своим ходом туда так долго добираться, а вечеринка начнется только в двенадцать. Ты придешь, и сразу надо будет уезжать… Разве что я тебе денег на такси дам…
— У меня есть деньги. Я работаю, между прочим.
— Но из Холланд-парк в Уолтемстоу так долго ехать…
— Если ты не хочешь, чтобы я шла…
— Нет! Конечно, хочу. Хочу, чтобы ты пошла со мной. Давай потом решим, ладно?
Декстер встал и, не говоря больше ни слова, снова ушел в туалет, взяв с собой бокал, точно там ему был заготовлен еще один столик. А Эмма сидела, пила и пила и продолжала внутренне закипать, пока не стала крутым кипятком.
Все удовольствие от вечера пропало. Декстер вернулся, когда принесли горячее. Эмма скептически оглядела свою вялую пикшу и пюре из зеленого горошка с мятой. Тонкие бледные ломтики картофеля были нарезаны автоматической резкой на идеальные овалы и уложены на тарелку на манер башенки из кирпичей, наверху которой, примерно в шести дюймах над тарелкой, покачивалась квелая пикша, намереваясь упасть. Ей словно хотелось утопиться в густой зеленой горошковой жиже. Зачем все это? Кому придет в голову укладывать картошку башенкой? Эмма осторожно поддела ломтик с самого верха. Он был жестким и холодным внутри.
— Как там наш король комедии? — Тон Декстера стал еще более враждебным и издевательским, после того как он вернулся из туалета. — Мистер Газовая Атака?
Эмма почувствовала себя предательницей. Ей бы рассказать ему о том, какая неразбериха царит в ее с Иэном отношениях, о том, что она не знает, что делать дальше. Но она не могла признаться Декстеру, не теперь. Она проглотила сырую картофелину.
— Замечательно, — подчеркнуто бодрым голосом ответила она.
— Как тебе совместная жизнь? Квартира нравится?
— Все отлично. Ты же еще у нас не был? Обязательно зайди как-нибудь. — Приглашение прозвучало как формальность, и он ответил ни к чему не обязывающим «угу». Декстер считал, что любое времяпровождение за пределами центра Лондона не могло быть приятным. Они снова молча принялись за еду.
— Как стейк? — наконец спросила она. Кажется, Декстер потерял аппетит: он разрезал мясо с кровью на маленькие кусочки, но ни одного не съел.
— Потрясающий. А как рыба?
— Холодная.
— Правда? — Он заглянул ей в тарелку и с умным видом кивнул. — Она непрозрачная, Эм. При приготовлении рыба и должна терять прозрачность.
— Декстер, — сказала Эмма резко и раздраженно, — рыба не прозрачная, потому что все еще замороженная! Она даже не разморозилась!
— Серьезно? — Он сердито проткнул пальцем толстый кляр. — Надо отправить ее обратно на кухню!
— Да ничего. Поем картошку.
— Нет, какого черта! Надо отправить рыбу на кухню! Я что, буду платить за гребаную мороженую рыбу? Можно подумать, мы в дешевой забегаловке! Закажи что-нибудь другое.
Он подозвал официанта и начал распинаться по поводу того, что рыба плохая, хотя в меню написано, что свежая; он не станет за нее платить, и пусть принесут замену бесплатно. Эмма пыталась сказать, что уже неголодна, но Декстер настоял, чтобы она съела горячее, ведь все равно бесплатно. У нее не было выбора, кроме как снова начать изучать меню под злобными взглядами официанта и Декстера, чей стейк так и лежал на тарелке все это время, растерзанный и несъеденный, пока наконец она не определилась, заказав свой бесплатный зеленый салат, после чего они снова остались одни.
Они сидели в тишине перед двумя тарелками с не нужной никому едой, понимая, что вечер испорчен, и ей хотелось плакать. Декстер этого добивался? Хотел испортить ей настроение?
— Такие дела, — сказал он, швырнув на стол салфетку.
Ей хотелось домой. Она не станет заказывать десерт и не пойдет на вечеринку — все равно он не хочет, чтобы она шла с ним. Пойдет домой. Может, Иэн уже вернется к ее приходу, такой добрый, внимательный, он ее любит; они сядут и поговорят, а может, просто обнимутся и посмотрят телевизор.
— Ну, так как твоя работа? — Когда Декстер говорил, глаза его бегали по залу.
— Нормально, Декстер, — хмуро ответила она.
— Что такое? Что я опять не так сказал? — раздраженно сказал он, взглянув на нее.
Она спокойно отвечала:
— Если неинтересно, то и не спрашивай.
— Интересно! Просто… — Он добавил в свой бокал вина. — Ты вроде какую-то книгу писала или нет?
— Я вроде писала какую-то книгу или нет, Декстер, но на жизнь тоже надо чем-то зарабатывать. Кроме того, мне нравится моя работа, и, между прочим, я хороший учитель!
— Я и не сомневаюсь! Просто, ну… знаешь, есть выражение… «Кто умеет, делает…»
У Эммы раскрылся рот. Не заводись, сказала она себе.
— Нет, Декстер, не знаю. Ну-ка скажи. Что за выражение?
— Ну, ты наверняка слышала…
— Нет, Декстер, серьезно. Скажи.
— Забудь. — Кажется, он испугался.
— А я хочу узнать. Закончи, что начал. «Кто умеет, делает…»
Он вздохнул, повертев свой бокал, и равнодушно проговорил:
— Кто умеет, делает. Кто не умеет, учит.
Она сказала, выплевывая каждое слово:
— А кто учит, говорит: иди ты в жопу!
Бокал с вином опрокинулся ему на колени; Эмма толкнула стол и резко поднялась, схватила сумку, опрокинув бутылки, так что зазвенели тарелки, выскочила из кабинки и быстро пошла прочь из этого мерзкого, отвратительного места. Посетители оборачивались в ее сторону, но Эмме было все равно — ей просто хотелось поскорее уйти. «Только не плачь, только не плачь», — приказывала она себе. Оглянувшись, она увидела, как Декстер хмуро вытер брюки, объясняя что-то официанту, и направился к ней. Она отвернулась, побежала и на лестнице увидела длинноногую продавщицу сигарет, которая спускалась вниз по ступенькам, уверенно ступая на высоких каблуках и улыбаясь накрашенным ртом. И хотя Эмма поклялась, что не заплачет, горячие слезы унижения защипали в ее глазах, и она споткнулась на этих дурацких, глупых каблуках, и клиенты ресторана громко ахнули, когда она упала на колени. Девушка с сигаретами стояла за ее спиной, придерживая ее за локоть с выражением искренней тревоги на лице, при виде которого Эмме хотелось ее растерзать.
Ознакомительная версия. Доступно 24 страниц из 118
