Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 89
Боцман встал. Помассировал руку. Поднял ножик. Посмотрел на меня. Я кивнул, и он пошел в атаку. На этот раз – без спешки. Аккуратно. Умело играя ножом: так, чтобы я не мог угадать, с какой руки и из какого положения он ударит. Вернее, это он так думал…
Я подпустил здоровяка на три шага, а потом крутанул «хвост дракона».
Ноги Боцмана взлетели выше головы, а спиной он приложился так, что опять выронил ножик.
На этот раз ножик я забрал.
– Ну, давай, в последний раз, – сказал я.
Драться руками он не умел. Махнул пару раз кулачищами, потом постарался сгрести меня в охапку. Я даже позволил ему это сделать. Правда, после того, как жестко и фиксировано вставил ему в печень.
Он даже не успел сдавить меня как следует, когда боль вывела его из игры.
Но и я не успел отпраздновать победу. Панический сигнал Марфы – и на ринге появился новый игрок. На этот раз – тот самый. Маххаим.
Психический импульс ударил меня в затылок – и достал бы, если бы не пришедшее мигом раньше предупреждение моей птички: я успел выстроить защиту и даже обернуться навстречу прыгнувшей твари. Да, это не Боцман. Намного быстрее. Я ускользнул вправо, но когти все-таки цепанули меня – к счастью, больше за рубаху, чем за плечо. Я закрутился волчком. К моему счастью, оборотень оказался почти вдвое легче. Его отбросило центробежной силой, и вторая лапа впустую заполосовала воздух. Тут рубаха треснула, и Маххаим, сорвавшись, кубарем покатился по траве, на глазах обращаясь…
Я прыгнул на него сам (в одной руке – подхваченный бронзовый нож Боцмана, в другой – мой собственный, из когтя ящера), ударил двумя ногами. Что-то хрустнуло (ребра, позвоночник – неважно, я уже знал, что тварь так не убьешь), оборотня развернуло и бросило ничком, а я уже был сверху (всем весом – у него на лопатках), колени – на плечах, ближе к локтям), вскинул руку с бронзовым ножом…
Оборотень чудовищным образом выгнулся в пояснице (мой центнер с лишком подбросило сантиметров на десять), почти достал меня задней ногой-лапой… И обмяк, когда я вбил нож в прикрытое жесткой удлинившейся гривой основание черепа.
Я ударил еще раз, и еще, – стараясь перебить позвоночник, но кончик ножа согнулся, и доделать дело я не смог. Где-то валялось копье… Я оглянулся и первым делом увидел малость оклемавшегося Боцмана (давно я не видел такой изумленной рожи) и ухмыляющуюся во всю пасть Лакомку.
Кошечка сверкнула раскосыми глазищами и фыркнула: пусти меня.
Я охотно уступил ей место.
Подцепив лапой Маххаим, она ловко перевернула его навзничь (тварь была в сознании и даже пыталась давить), уселась поудобнее и несколькими взмахами лапы вскрыла твари брюшину, кишки. Потом засунула лапу поглубже и вырвала сердце.
«Теперь – издохнет», – сообщила она мне.
И точно. Тварь издохла.
Добивала его Лакомка. Но я был рядом – и мне пришло.
На этот раз это было не просто обострение всех чувств (четыре Маххаим в своем поселке-капище нарисовались невероятно отчетливо – четыре сгустка мрака, источающие холод), но и мгновенное озарение-знание: этот, убитый, был нездешним, пришел откуда-то с севера. А главное: если я сейчас не дам деру, то нить моей жизни оборвется преждевременно и болезненно.
– Уходим! – заорал я и бросился в джунгли.
Мне опять повезло. Оборотни не кинулись за мной в погоню сразу и даже не спустили ящеров. Они попытались достать меня дистанционно.
Удар, который нанесли четверо Маххаим, размазал бы меня, как мухобойка муху, но импульс был локален, а «муха» уже успела взлететь. Леденящий смертный ветер швырнул перепуганное насекомое (то есть меня) так, что очнулся я уже по ту сторону реки, километрах в пяти от места недавней схватки.
Рядом со мной была Лакомка (даже чуть-чуть запыхалась, так я удирал) и, к моему немалому удивлению, – Боцман. Красный, как вареный рак, и пыхтящий, как паровой котел. Но – не отставший ни на шаг.
– Ну и какого… ты тут делаешь? – спросил я, когда лысый пират кое-как отдышался.
– Ага, – невпопад ответил Боцман, нависая надо мной. – Ты его убил! Я видел!
Лакомка на всякий случай втиснулась между нами, игривым толчком отодвинув пирата.
– Допустим, – согласился я. – И что с того?
– Мне не жить, – мрачно сообщил Боцман. – Я видел, как человек убил Маххаим. Нельзя убивать Маххаим. Никто не может. Все знают. Маххаим вечны и бессмертны. Ты – убил. Маххаим убьют меня, чтобы я не рассказал другим. Люди не узнают. – Он ощерился. Зубы у него были желтые и кривые.
– Ну узнают – и что? – спросил я. – Убивать Маххаим не так уж легко. Я не уверен, что с этим справится кто-то другой.
– Трудно, да. Но – можно. Люди захотят убивать Маххаим. Я уже хочу.
– Не так давно ты сказал, что служишь им, – напомнил я. – Даже, помнится, хотел принести им мою голову.
– Полная рука железа – это очень много, – сказал Боцман, криво усмехнувшись. – Но у Маххаим много-много железа.
– Ну и зачем тебе много железа? – осведомился я.
Мне и впрямь стало интересно. В этом мире, считай, почти везде – натуральное хозяйство. Предметов роскоши, настоящей, – я что-то не замечал.
– Здесь, по-моему, достаточно пары чешуек, чтобы получить всё, что захочешь.
– Здесь – да, – не стал спорить пират. – Но есть другое место. – Он махнул рукой в сторону юга. – Красивые вещи, вкусная еда, много-много друзей, особенно женщин… – Боцман прижмурился и облизнулся, напомнив мне здоровенного кота. – Правда, там тоже много Маххаим, но их тоже можно убить. Я слыхал: там, внутри горы, столько железа, что сотня мужчин не унесет. Пойдем, странный человек, убьем Маххаим, заберем железо – и я тебе покажу, как надо жить!
Интересная информация. Выходит, эти Маххаим для здешних – еще и Казначейство. А вот кругозор у Боцмана весьма ограниченный. Например, об инфляции мой лысый приятель точно никогда не слыхал. Выбросить на здешний рынок несколько тонн железных чешуек – и они тут же обесценятся.
– Спасибо, дорогой, но, пожалуй, мне твое предложение не по душе.
– Почему? – искренне удивился Боцман. – Ты не любишь, когда много еды и друзей?
– Люблю, – не стал я спорить. – Только это должны быть мои друзья, а не друзья моего железа.
Боцман задумался.
Пока он думал, я «связался» с Марфой. Разбудил ее. Пернатая поганка решила, что ее миссия закончена, и решила вздремнуть.
Я велел ей встать на крыло и произвести разведку. Марфе идея пришлась не по душе, но я промыслил отсутствие ужина (Лакомка добавила от себя), и ленивая птица взлетела.
И сразу увидела Маххаим.
И обозначила их местонахождение (мокро, неприятно, много). Оборотни форсировали реку.
Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 89
