Тамара опасливо отодвинулась от сидевшего столбиком у хозяйского изголовья кота, перевела взгляд на сестру и в ужасе закрыла рот руками: Лельку можно было узнать только по искрившемуся смехом левому глазу. Ярко-синему, прозрачному и полному жизни. Правый глаз заплыл, да и вся щека была багрово-фиолетовой и опухшей. А Лелькин аккуратный маленький носик стал круглым и больше всего напоминал подмороженную картофелину.
—Хороша?—фыркнула Лелька.
—И ты еще можешь смеяться?!— с отчаянием воскликнула Тамара.
—Не плакать же!
—Именно что плакать,—всхлипнула младшая сестра.
—Вот уж глупости,—возмутилась Лелька.—Прекрати сейчас же!
—Не могу,—выдохнула Тамара, размазывая по лицу слезы и в ужасе рассматривая багровую маску, под которой пряталась ее красавица сестра.—Ты еще не все знаешь…
—Так уж и не все,— поддразнила ее Лелька.
—Не все. Иначе не пустила бы меня на порог.
—Ты считаешь?
—Я… я тебя предала. Почти… почти убила.
—Преувеличиваешь,—мягко протянула Лелька, а Коська угрожающе зашипел.
Тамара отрицательно замотала головой, не соглашаясь с сестрой, а потом ткнула пальцем в кота и едва слышно пробормотала:
—Вот он знает…
Лелька попыталась сесть, но Тамара испуганно запротестовала, и Лелька сдалась. Махнула рукой и потребовала:
—Тогда сама сядь поближе. Вот так, чтобы я твои глаза видела. И перестань реветь, не маленькая!
Тамара зашмыгала носом, Лелька протянула ей лежащее рядом полотенце и велела привести лицо в порядок. Потом легко дотронулась до Тамариной руки и сказала:
—Я знаю, что ты вчера рассказала все Игорю, не беспокойся.
—Не беспокойся?—потрясенно прошептала Тамара.
—Ну да. Ничего страшного. Я удивилась бы, промолчи ты.
—Почему?
—Ну…—Лелька попыталась улыбнуться, но не смогла, саднило разбитые губы. Поэтому она сжала тонкие пальцы младшей сестры и нежно напомнила:—Ты была очарована, это понятно. Он очень красив.
—Он вор,—взволнованно воскликнула Тамара.—Он едва не убил тебя! Я его ненавижу!
Она вскочила и кругами забегала по крошечной спальне, натыкаясь на стены. Слезы снова застилали глаза, а кулаки сжимались от злости и горя: Игорь обманул ее доверие, предал ее, впрочем, так ей и надо, она тоже предательница, что бы там Лелька ни говорила…
Лишь через несколько минут Тамару насторожила странная тишина. Лелька не успокаивала младшую сестру и не утешала, что было бы естественно для нее, она просто молчала. И Лелькин странный кот перестал шипеть, а лег и прикрыл глаза, будто заснул.
Тамара побледнела, ей вдруг показалось, что Лелька потеряла сознание. Девушка бросилась к постели, в ее голове стучало: пока она носилась тут со своими дурацкими истериками, ее сестра умирала от боли!
Позвать на помощь Тамара не успела, потому что увидела — левый глаз сестры по-прежнему открыт. Вот только цвет его изменился и веселые искры пропали. Радужка потемнела, стала почти фиолетовой, а зрачок неподвижно застыл. Лелька словно ушла в себя.
—Тебе больно, мне сбегать за Сергеем или вызвать врача?—в панике прошептала Тамара.
—Нет, это не поможет,—вяло отозвалась Лелька.
Она посмотрела на сестру, и Тамара потрясенно поняла: в Лелькином взгляде вместо обычной иронии и смеха была горечь. И разочарование.
Тамара опустила голову, она вдруг подумала: Лелька может сказать что угодно, но в душе не простит ее. Ведь по Тамариной вине она едва не погибла. Из-за глупой болтовни!
—Почему ты решила, что Игорь вор?—неожиданно спросила Лелька.
Тамара пожала плечами и убито пробормотала:
—Какая разница?
—Никакой,—согласилась Лелька.—Потому что он ни при чем.
Тамара продолжала тупо смотреть в пол, до нее никак не доходило сказанное, и Лелька сердито воскликнула:
—Да очнись ты! Говорю же — крал не Воскресенский!
Тамара вздрогнула, недоверчиво покачала головой и напомнила:
—А золотистый «Мерседес»?
—Его,—кивнула Лелька.—Только за рулем был не Игорь.
—Умный,— с ненавистью протянула Тамара.—Не захотел пачкаться. Киллера нанял.
—Да ты совсем с ума сошла,—раздраженно прошипела Лелька.—Машину угнали!
—И он так говорит,—буркнула Тамара.—Даже в милицию сообщил, чтобы с себя подозрения снять…
Последнюю фразу Тамара произнесла едва слышным шепотом. Глаза ее округлились, она с ужасом смотрела на старшую сестру. Лелька грустно сказала:
—Наконец до тебя дошло. Игорь чист, как стеклышко. Не считая глупого звонка по телефону…
—Какого звонка?—непонимающе пролепетала Тамара.
—Я уверена, он после разговора с тобой позвонил своим девчонкам. Сказал, наверное, что они наконец отмучились и дело почти закрыто. Мол, в понедельник все решится, частный детектив даже милицию к ним в отдел пригласила, хочет точку поставить. Ведь он именно так тебя понял?
Тамара сидела с открытым ртом, не в силах даже кивнуть, и Лелька грустно констатировала:
—Так. А ты…
Тамара громко икнула и проскрипела:
—Значит, он не вор?
—Нет.
—И не убийца?
—Не сходи с ума!
Тамара взлохматила волосы, на ее лицо медленно возвращались краски, она с тяжелым вздохом сказала:
—Уже сошла.
—Даже так?
—Ну да. Я же ему в глаза заявила, что он вор. И посоветовала убираться из города. Пока не оказался за решеткой.
—А он?
—Сказал, что против него нет улик и он остается.
—Значит, спорить не стал?
—Зачем?—печально отозвалась Тамара.—Я бы все равно не поверила.
Сестры долго молчали, потом Лелька задумчиво протянула:
—Я думала, ты в него немного влюблена…
—Я тоже так думала.
—А сейчас?
Тамара пожала плечами, она не знала. Только понимала: ей не хочется видеть Игоря. Совсем. Потому что собственное предательство труднее всего простить тем, кого предал.
Неожиданно для себя она подумала: «Никому бы не поверила, что украл Лешка Сазонов». Даже если бы Тамаре предъявили неопровержимые доказательства, она бы сказала — они сфальсифицированы. А ведь Лешка и мизинца Игорева не стоит, почему так? Еще вчера она не хотела слушать Сазонова и сегодня была уверена: Воскресенский ни при чем, а после звонка…
Тамара встряхнула головой, прогоняя дурацкие мысли. Все равно уже ничего не изменишь. Игорь для нее навсегда потерян. Ну и ладно. Он… он слишком красив! И не очень-то добр. А она — свинюшка.
