Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 65
– Вот это вас успокоит. – Чилдэн вручил ему серебряный треугольник, украшенный полыми шариками, внизу темными, сверху – яркими, полными света.
– Спасибо, – поблагодарил Тагоми.
Доехав до Портсмут-сквер, маленького открытого парка на склоне холма, Тагоми уселся на залитую солнцем скамью. По усыпанным гравием дорожкам в поисках крошек семенили голуби. На скамейке дремали или читали газеты люди, смахивающие на бродяг. Некоторые спали прямо на траве.
Достав из кармана бумажный пакетик с этикеткой магазина Р. Чилдэна, Тагоми посидел, греясь на солнце, затем открыл пакет и поднес покупку к глазам. Здесь, среди газонов, дорожек и стариков, ему предстояло внимательно изучить ее. Серебряный треугольник на его ладони сверкал в лучах полуденного солнца, преломляя и рассеивая свет, словно хрустальная призма. Крошечная частица, объявшая целое. Магический слог Ом7, как говорят брамины.
Тагоми пристально вглядывался в предмет. «Что в нем главное? Размер? Форма? Придет ли ко мне озарение, как обещал Чилдэн? Сколько ждать? Пять минут? Десять? Времени немного, но я буду сидеть столько, сколько смогу. Прости меня. – Тагоми мысленно обратился к треугольнику. – Нас всегда тянет вскочить на ноги и действовать. Я смотрю на тебя с надеждой. С наивной верой ребенка, прижимающего к уху найденную на морском берегу раковину. Ухо вместо глаза. Мир сосредоточился для меня в одном маленьком кусочке металла. Войди в меня и поведай: куда? зачем? и почему?»
Нет ответа. Когда просишь слишком много, не получаешь ничего.
«Слушай, – вполголоса обратился он к треугольнику, – тот, кто продавал тебя, был щедр на обещания. А если встряхнуть тебя, как остановившиеся старые часы? Или как кости перед решающим броском?» – Он так и сделал.
«Как разбудить таящуюся внутри душу? Издеваться над нею подобно пророку Илии? Может, она спит? Или в дороге? Или занята чем-либо?»[65]– Тагоми еще раз изо всех сил встряхнул в кулаке серебряный треугольник – позвал его громче – и снова поднес к глазам.
«Моему терпению приходит конец. Ты пуста, маленькая безделушка. Отругать тебя? Испугать? А что потом? Выбросить в канаву? Дышать на тебя, встряхивать и снова дышать, пытаясь во что бы то ни стало получить ответ?»
Тагоми засмеялся: «Напрасный труд, спектакль для прохожих». Он смущенно огляделся. Но никто не смотрел на него. Старики дремали на скамейках. Тагоми облегченно вздохнул.
«Надо испробовать все: умолять, увещевать, угрожать, анализировать, наконец. Найти способ…
Впрочем, что толку? Треугольник отвергает меня. Может, потом? Нет. Уильям Гильберт[66]прав, каждая ситуация неповторима, шанс дается один раз.
Все это глупо. Я веду себя как ребенок. Но детство давным-давно позади. Надо искать в других царствах. Попробуем подобрать ключик с помощью классической Аристотелевой логики. Цепь строгих рассуждений, ведущих к истине…»
Он сунул палец в правое ухо, чтобы заглушить отдаленный шум города, и, словно раковину, крепко прижал серебряный треугольник к левому.
Ни звука.
Ни плеска волн, ни рокота океанского прибоя, а по сути, отраженного шума пульсирующей крови.
Слушать бесполезно. Какое еще чувство может открыть тайну? Тагоми смежил веки и принялся ощупывать каждый миллиметр треугольника. И осязать нет смысла – пальцы ничего не сказали ему. Запах? Он поднес вещицу к носу. Слабый запах металла, и только. Тагоми положил треугольник на язык, покатал во рту как леденец. Ничего, кроме холодка металла.
Нет, все-таки – зрение. Высшее по античной шкале чувств.
Он снова держал треугольник на ладони.
«Что я должен увидеть? – спросил он себя. – Где путеводная ниточка к истине?»
– Сдавайся, – велел он серебряному треугольнику. – Выкладывай свою волшебную тайну.
«Лежит у меня на ладони, как лягушка, поднятая со дна пруда. Но эта лягушка непростая: она меняет форму, становится то куском глины, то камнем, то кристаллом. Возвращается к неживой первооснове. Металл добыт из земли, – рассуждал он. – Из царства тьмы, царства духов и сырых, темных пещер. Из мира инь в его самом буквальном смысле. Мира трупов, гниения и распада. Из мира вечного постоянства, из времени-которое-было».
Серебряный треугольник сверкал в солнечных лучах. Не сырой, не тусклый, не изъеденный временем, но пульсирующий жизнью и светом, почти неземной. Как и полагалось произведению искусства. Он принадлежал царству Неба, миру ян. Да, это дело рук Художника, взявшего из темных, холодных недр минерал и превратившего его в сияющую частицу неба.
Превратить мертвое в живое. Заставить труп сверкать красками жизни. Прошлое подчинить будущему.
«Кому ты принадлежишь? – спросил Тагоми серебряный треугольник. – Мертвому темному иню или живому яркому яну?»
Треугольник слепил его радужными лучами. Тагоми прищурился; с этого момента он видел только игру света.
«Тело – инь, душа – ян. Металл и свет, внешнее и внутреннее, микрокосм на моей ладони. Может, он скрывает тайну пространства? Тайну вознесения на небеса? Или времени? Светоносного изменчивого мира? Да!
Вот оно! Эта вещь раскрыла свою душу: свет. Мое внимание поглощено – я не в силах оторвать взгляд. Этот блеск завораживает… Теперь, когда ты поймала меня, поговори со мной, – попросил он. – Я хочу услышать твой голос, исходящий из чистого яркого света, который мы ожидаем встретить только после смерти, в мире, описанном «Бардо Тходол»8 – «Книгой Мертвых». Но я не хочу ждать смерти, распада моей личности. Не хочу скитаться в поисках нового материнского лона. Грозные и мирные божества, мы будем обходить вас. И мягкий дымный свет. И совокупляющиеся пары. Все, кроме чистого, яркого света. Я готов без страха устремиться к нему9.
Я чувствую манящие меня горячие ветры кармы.[67]И все-таки остаюсь на месте. Мне было дано знание Великого Освобождения, я и не зажмурюсь, не кинусь прочь от невыносимо слепящего света, ибо если это сделаю, я снова войду в круг сансары, не зная свободы, не ведая отдыха. Вуаль майи[68]падет снова, если я…»
Свет исчез. Тень заслонила солнце.
Он держал в руке обыкновенный серебряный треугольник.
Тагоми поднял глаза: возле скамейки, улыбаясь, стоял высокий полицейский – почему-то в синей форме.
Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 65
