…будьте мудры, как змии, и просты, как голуби.
Евангелие от Матфея, 10, 16 По возвращении в Киев Анна сказала Владимиру:
– Жены и дети твои томятся в неведении. Оттого и строят козни. Огласи им волю свою.
– С женами понятно, – вздохнул Великий князь, – найду женихов знатных, и свадьбы сыграем. А вот как с сынами быть?
– А что такое?
– Слышала, что волхв вещал? Умру я от сына своего. Узнать бы, от какого… Надо Гана попытать.
– Василий, – назвала принцесса великого князя христианским именем, – ты тогда в Херсонесе в самом деле прозрел?
– А разве не видно по делам моим?
– Видно, но иногда такую чушь говоришь, что просто не верится!
– Но разве волхвы не обладают даром ясновидения? Разве не предсказали они судьбу вещему Олегу?
– Может, и обладают, но только на волю твою эти предсказания влиять никак не должны.
– Почему? Что плохого, ежели я буду знать то, что будет? Разве не смогу я тогда предотвратить грозящие нам беды?
– Царь Ирод пытался. И что? Погубил тысячи младенцев и обрек себя на муки вечные.
Владимир прошелся по светлице.
– Выходит, что предсказаниями пытаются управлять моей волей?
– Еще как, – кивнула Анна.
Великий князь рассмеялся:
– Не буду я пытать Гана: он только этого и ждет.
– Вот сейчас я вижу, что ты прозрел, – улыбнулась Анна. – Заповеди на то и даны, чтобы волю явить.
– Заповеди – это хорошо… – погрустнел Владимир. – Только я все равно не знаю, как поступить.
– Не знаешь, какому сыну где княжить?
– Хочу, чтобы Русь единой была. Посажу сыновей на княжества, а они потом моим словом отделятся от Киева.
– Великий князь – всем глава.
– Я же не вечный. А сыны как бы не перерезали друг друга за стол киевский.
– Вот и надобно положить каждому свой удел, свою вотчину. Она сыновьям опорой будет, а они – опорой Великого князя и всей Руси.
– Только вот кто Великим князем будет?
– Позже решишь, когда увидишь, кто как княжит…
Владимир в тот же день созвал всех бывших жен и двенадцать сыновей. Стояли отроки в ряд, один краше другого.
– Чем не апостолы? Хоть и малы, а удали не занимать, – улыбнулся Великий князь и пригласил всех за столы дубовые, накрытые яствами сладкими.
После угощения повел речь величаво:
– Женушки мои разлюбезные! Были вы мне отрадою и сердца усладою. Только все на свете кончается: и доброе, и недоброе. Пришла пора и нам расстаться. А чтобы не тужили вы о прежней жизни, дам вам ясных соколов, добрых молодцев…
– Ясных соколов мы и сами найдем, – встряла нетерпеливая Мимолика. – Ты лучше скажи, княже, что сынам дашь? Что с ними будет?
– Сыны будут со мной, – твердо ответил Владимир. – Хватит им за подолы держаться. Будут Руси служить.
– И что за верную службу положишь? – спросила Олова.
– Посажу всех на княжества в города русские.
– Когда?
– Когда княжить научатся.
– Как служить, так уже не малы, а как княжить, так еще рано, – возмутилась Малфрида Богемская.
– Почему Изяславу княжить можно, а другим нельзя? – поддакнула гречанка Юлия.
Загалдели, затараторили бывшие жены.