Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 69
Караиб не договорил. На тропу, где они стояли, с оглушительным лаем выскочила взлохмаченная течичи. За ней быстрыми шагами следовал Веселый Дик. Эстебано судорожно схватился за пистолет и выстрелил, но порох, видно, отсырел, и кресало напрасно чиркнуло по кремню. В ответ собака бросилась на индейца и, вцепившись ему в лодыжку, принялась яростно рвать ее. Катаясь по земле в попытке отцепиться от рассвирепевшей твари, тот никак не мог дотянуться до кинжала, висевшего у него сзади на поясе. Удав тотчас оставил Билла и метнулся к хозяину, голую ногу которого терзала обезумевшая от злобы псина.
Воспользовавшись некоторой передышкой от пятнистой гадины, Черный Пастор, не раздумывая, бросился на Кроуфорда:
— Ну что ж, Веселый Дик! Вот и пришла пора покончить с тобой! Немного неожиданный исход, правда?! Молись, нечестивец, через несколько минут ты предстанешь перед лицом Высшего Судии — это обещаю тебе я, Черный Пастор!
Он обхватил своего бывшего квартирмейстера за плечи и навалился на него всем телом. Однако Кроуфорд изловчился и прикладом пистолета, который был у него в руках, ткнул Билла в бок, заставив на мгновение ослабить тиски. Вывернувшись, Веселый Дик выхватил шпагу и приготовился сделать выпад.
— Это не по правилам Берегового Братства, Дик! И не по-христиански! У тебя есть и шпага, и пистолет, а я безоружен…
— Уж кому рассуждать о христианстве, как не тебе, Черный Билл, — язвительно заметил Кроуфорд. — Но будь по-твоему. Зная твою подлость, мне следовало бы сразу пристрелить тебя, как собаку, однако, так и быть, я предоставляю тебе равные со мной шансы.
Он отбросил пистолет и шпагу в сторону.
— Ты, кажется, хотел бороться, Билл? Давай посмотрим, получится ли у тебя честная игра!
С медвежьим рыком Черный Пастор, пригнувшись, ринулся на противника, целя ему головой в живот. Но Кроуфорд легко отскочил в сторону и тоже принял боевую стойку. Их силы были примерно одинаковы: если Билл выигрывал в весе и физической силе, то Веселый Дик обладал большей ловкостью и проворством. Несколько минут соперники кружились на тропинке, пытаясь достать друг друга, и совершенно не обращали внимания на то, что творится рядом с ними.
А бой разгорался не на шутку: течичи мертвой хваткой вцепилась в индейца и, казалось, на свете нет силы, способной ее оторвать. Ясно было, что псина скорее сдохнет, чем разожмет челюсти. Удав, пытаясь схватить собаку, никак не мог этого сделать, поскольку, кувыркаясь в пыли, Харон и Хуан Эстебано будто слились в единое целое. Чтобы зажать между своими кольцами собачонку, змее пришлось бы заодно задушить и любимого хозяина.
В Харона же словно бес вселился. Он сдавленно рычал и визжал, несмотря на крепко стиснутые зубы, а когтями задних кривых лапок остервенело царапал индейца, норовя достать до груди с вытатуированным на ней пернатым змеем. Казалось, что собака пытается разрыть плоть караиба и выскрести сердце из его грудной клетки так, как некоторые ее сородичи разрывают землю в поисках запрятанной косточки… Ослабев в борьбе с животным, Эстебано вдруг сделал отчаянное движение, высвободил одну руку, поднес ее ко рту и засвистел.
Удав, до этого бестолково извивавшийся по земле в двух футах от хозяина, приподнял над землей плоскую голову с частью длинного пятнистого тела и, раскачиваясь, как цветок на стебле, издал тихий, но пронзительный звук, от которого у всех присутствующих кровь застыла в жилах. Этот звук, не похожий ни на свист, ни на вой, ни на стон, как будто исходил из-под земли, из загробного мира. Течичи бросила терзать свою жертву и неестественно, свирепо, придушенно зарычала. Шерсть на спинке встала дыбом, так что собачонка сделалась похожей на дикобраза, искривленные лапки напряглись всеми мускулами, а черные глаза навыкате налились кровью. Она подскочила на пол-ярда вверх и вмиг очутилась прямо на шее у питона, стремясь перегрызть ему позвонки, соединяющие голову с туловищем. Продолжая издавать потусторонние звуки, змея стала извиваться верхней частью туловища, силясь сбросить собаку. Течичи мотало, как бочку в пустом трюме во время шторма, но она не ослабляла хватки своих маленьких челюстей. Тогда удав в порыве какого-то змеиного сальто-мортале обвился вокруг жилистого темного тельца и сдавил его всеми своими кольцами так, что от проводника в царство мертвых вмиг остались только клочки окровавленной шерсти да куски внутренностей…
Индеец поднялся на ноги. В это время Кроуфорд и Черный Билл, стиснув друг друга в совсем недружеских объятиях, старались каждый опрокинуть своего противника так, чтобы самому оказаться сверху. Веселый Дик точным движением сломал Пастору нос, и Билли выл от невыносимой боли, цепляясь гнилыми зубами за одежду противника, пытаясь укусить его за шею или хотя бы за плечо. У самого Кроуфорда была рассечена бровь и все лицо оказалось замазано кровью, застилавшей глаза.
Они все еще стояли, не в силах сбить с ног один другого, когда Черный Билл увидел направленное на них индейцем дуло пистолета. Не раздумывая, в кого именно целится дикарь, он мгновенно выпустил Кроуфорда и метнулся к Хуану Эстебано, дернув того за руку. Караиб взвыл — не рассчитавший своей силы Пастор сломал ему лучевую кость — и выронил пистолет. Метнув на пирата дикий взгляд, Эстебано левой рукой подхватил пистолет и снова прицелился, но Черный Билл швырнул ему под ноги валявшийся тут же пистолет Кроуфорда и заставил упасть на колени прямо на вылезшие древесные корни… Выстрел грянул в сторону, сбив верхушку с высокого кровавого дерева[24]. Часть кроны с острыми сучьями обрушилась вниз. Спасаясь, Черный Пастор метнулся в ту сторону, где стоял, отирая окровавленное лицо, Кроуфорд, и, сшибив его с ног, накрыл своим телом. Огромный сук кампеша придавил индейца, вонзившись острым обломком ему прямо в грудь, и цвет древесины на сломе был действительно кроваво-красным…
* * *
12 декабря 1682 года в гавань Санто-Доминго на юго-восточном побережье Эспаньолы безо всяких происшествий вошел бриг «Азалия». Двое его пассажиров, судя по всему, никуда не торопились и, прежде чем сойти на берег, весьма тщательно привели себя в порядок. Дон Диего Веласкес де Сабанеда и дон Фернандо Диас — так назвались они испанскому таможенному чиновнику в порту, и так называла их вся команда.
Взошедшее солнце еще только позолотило голубовато-зеленые воды залива, утренний ветерок приятно обвевал лица, едва колыша ленивые волны, когда с «Азалии» был спущен трап, и, громыхая высокими дорожными сапогами, путешественники ступили на огромную деревянную пристань, изогнутым языком высунутую далеко в море. Отец Дамиан смотрел по сторонам во все глаза — Эспаньола была первым островом, на который ступила нога Колумба, принявшего его за берег желанной Индии.
Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 69
