Его «притирка» с родителями Елены была недолгой. В дальнейшем Дымов с удовольствием ездил к ним по выходным, когда с Еленой не было других планов в городе.
Теща в первую очередь, а уж потом и тесть, не могли не нарадоваться на нового зятя, который не чурался никакой, даже грязной работы, во всех делах был первым помощником. В благодарность за это для него всегда была готова банька, накрыт стол и припасена бутылочка «светленькой» с пивом. В какие-то моменты Елена даже ревновала мужа к родителям.
Дымов старался разнообразить уклад своей жизни с Еленой и ее родителей: покупал билеты на концерты московских артистов, в театры. Выезжали несколько раз за грибами или просто так погулять по лесу. Обязательно брали на природу с собой мангал для шашлыков или коптильню для рыбы. Даже ездили всем семейством на рыбалку с ночевкой. По темноте долго засиживались у костра, варили уху, пили чай с дымком. Дрова в костре заманчиво трещали, издавая тихие воющие звуки, отстреливая горящие искры в разные стороны. Вспоминая прошлое, жарили печенки. Незабываемо было тогда и ночное купание молодых в речке голышом. Это состояние невесомости, шелест воды, звездное небо возбуждало обоих, подталкивая на близость в водной стихии.
Перед Ильиным днем Дымов с тестем на двух машинах ездили по веники. Нарезали много, два багажника веток. Потом долго еще сидели вместе и под «чекушку» вязали их. При этом Дымов, помня наставления жены, выбирая самые лохматые ветки, старался вязать для нее «шары».
Ольга Андреевна и Елена не могли не нарадоваться на зятя и мужа. Жизнь в их семьях с его появлением кардинально изменилась к лучшему. До него на природу они вообще не ездили. Вся радость была – дом и огород. А сейчас даже всякие болячки отступили, и самочувствие улучшилось. Оставалось дело за малым, вернее за самым главным: чтобы Елена родила.
9
Дымов оказался еще и большим выдумщиком на сюрпризы. Он долго думал, как незабываемо и интересно отпраздновать день рождения Елены. По календарю это была первая августовская суббота. Предварительно он заказал четыре каюты и столик в ресторане на восемь человек на теплоходе «Максим Горький», который по маршруту выходного дня ходил до Чайковского и обратно. Заранее по секрету согласовал выезд с родителями, Ушкаловыми и Ушаковыми. Сбор на пристани речного вокзала был в семь часов утра.
Еще в пятницу Дымов успел купить букет белых роз и подарок – золотой кулон со львом на цепочке. Букет с глаз унес в гараж. В тот же вечер с Еленой ее день рождения отметили, по сложившейся традиции, в коллективе военторга. Мероприятие прошло, как всегда, шумно и весело. Домой вернулись около десяти вечера и сразу легли спать. Ночь для него прошла беспокойно, все боялся проспать и периодически узнавал время на сотовом. Около шести утра он тихонько поднялся и сбегал в гараж за букетом. Ровно в шесть в квартире зазвучала песня Брянцева «День рождения». Елена от громкой музыки и неожиданности соскочила и была приятно удивлена увиденным. Перед ней рядом с диваном стоял Дымов с букетом цветов и подносом с двумя бокалами шампанского. После устного поздравления и выпитого вина он схватил ее в охапку и, покрывая поцелуями, стал кружить по комнате. Елена, довольная и счастливая, отвечала ему тем же. Продолжить «сближение» он ей не дал и велел одеваться как для прогулки. На заказанном такси приехали на речной вокзал.
– Заинтриговал, – сказала Елена, увидев на причале родителей и приглашенных друзей.
– Да мы и сами не знаем, чего командир придумал, – ответил за всех Ушаков.
– Хватит причитать, прошу всех подняться на борт этого речного комфортабельного лайнера, – показал Дымов на теплоход и, взяв Елену под руку, повел всю компанию к трапу.
На первом же завтраке в ресторане, под шампанское, Дымов вручил супруге подарок и помог ей надеть цепочку с кулоном. Свои подарки вручили родители и приглашенные. Такой счастливой Ольга Андреевна и Николай Николаевич свою дочь еще никогда не видели. На теплоходе оба дня шли развлекательные программы, в которых участвовали все пассажиры, в том числе и «команда» Дымова. Здесь были и конкурсы, и танцы, и песни под караоке. Особенно посмеивались все над изрядно пьяненьким Ушаковым, который стоя на коленях перед женой Мариной, пел ей как всегда Серовскую песню «Я люблю тебя до слез…» Выяснилось, что никто из гостей, и сама Елена, так далеко и на таком теплоходе не плавали. С погодой днем им тоже повезло. На небе была переменная облачность без дождика. Хотя термометр на палубе показывал за 25, но от воды веяло прохладой и было нежарко. А поздним вечером многие пассажиры парами и группами после ресторана высыпали на палубы и долго еще стояли у бортиков, смотрели на очищенное от облаков небо с россыпью звезд вокруг круглой, как блюдце, и мертвецки белой луны. При этом мужчины как джентльмены, накинув пиджаки на плечи своих дам, стояли с ними в обнимку. Мимо проплывали огни каких-то населенных пунктов, обозначенных фонарями улиц и светом окон в домах. Во дворах брехали собаки, лай которых далеко разносился по реке. Встречались и проплывающие мимо разного рода речные суда. От пассажирских вода вокруг озарялась разноцветными огнями, а на баржах и сухогрузах горели лишь сигнальные и габаритные огни. Наконец, пассажиры стали зябнуть и расходиться по своим каютам. Каюта Дымовых была люксовая, двухместная с большой кроватью и совмещенной туалетной комнатой. Интимно горело в изголовье кровати бра, а из динамика в стене негромко звучали песни Михайлова. Оба впервые были в такой обстановке. Настроение у обоих было приподнятым, и вместе с выпивкой благоприятствовало близости. Под иллюминатором был столик, куда Дымов поставил по рюмке и бутылку коньяка с нарезанным на блюдце лимоном.
– Надо же, и здесь, как когда-то в гараже, мы встречаемся под песни Стаса. Под его песни у нас все начиналось и продолжается. Надо, Солнце мое, взбодриться и разогреться, а то стояние на ветру у воды может закончиться простудой, – разливая коньяк, приговаривал он.
– Да, Котик мой, ты прав. Я когда слышу его песни, то тоже невольно вспоминаю наши встречи, что меня даже дрожь пробирает. Давай выпьем, не хватало еще после такого дня рождения заболеть. Спасибо тебе за организованный праздник! Ух, тихушник! Когда же ты успел всех подговорить? Так все было здорово! Да и родители явно довольны!
– Я, Солнце мое, сразу заметил, когда мы еще на речном трамвайчике катались, что тебе на реке понравилось. А день рождения просто дома за столом или в кафешке справлять как-то банально и неинтересно. Тем более мы с твоими коллегами на работе так и погуляли. А я хотел, чтобы этот день был для тебя незабываемый, чтобы долго помнила. Вот я все это дело и провернул.
– Значит, дорогой, ты заслужил награду, – в ее голосе прозвучали озорные нотки. – Эту ночь я буду для тебя рабыней Изаурой и покажу элементы стриптиза, – она подняла на ноги Дымова.
– Стой и не сопротивляйся. Я сама тебя раздену. Прильнув к мужу и одаривая его поцелуями, она стала медленно расстегивать пуговицы его рубашки, сняла ее и взялась за ремень и молнию брюк. Когда они с трусами и носками оказались на полу, толкнула его на кровать. Затем, эротично виляя обворожительными бедрами и извиваясь всем телом, стала медленно снимать с себя одежду. Каждый предмет она, держа двумя пальчиками, поднимала вверх и бросала. Платье, лифчик, стринги, – все это сложилось кучкой на одежде Дымова, который, затаив дыхание, завороженно смотрел на проделки жены. Наконец, она, прижимаясь к нему всем телом, вползла на него. Все остальное происходило для обоих как в космосе. Секс в каюте под шелест воды и легкого покачивания на волнах был незабываем.
