Но это, похоже, и самой Рэйчел не ясно. Она ведь так и сказала.
– Я не знаю, что я здесь делаю! – провизжала она. – Но приезжай немедленно!
Что-то в ее голосе заставило Аманду моментально поверить, что это правда – не манипуляция, не очередное безумное дерьмо в бесконечном Рэйчел-шоу. Ужас, звучавший в ее голосе, выплеснулся из мобильника и превратил кишки Аманды в ледяную глыбу.
И вот теперь она гонит машину по городу с такой скоростью, на которую та только способна.
– Да пошел ты! – крикнула она запоздалому ночному таксисту, проносясь прямо у него перед бампером.
Водитель показал ей два пальца, и она, не задумываясь, ответила ему тем же.
Отец жил не очень далеко от нее – милях в трех, не больше, – расстояние, которое в этом городе обычно преодолевалось за полчаса, но она промчалась по пустым улицам, точно крейсер, и обогнула холм, за которым стоял дом отца.
И тут же увидела огромный столб дыма.
– О, ч-черт! – прошептала она.
Дым валил вертикально, неколебимый ничем в эту ясную, безветренную, морозную ночь, точно рука, протянутая в небеса.
– Нет, – повторяла она, добивая последние повороты. – Нет, нет, нет, нет, нет!
И вынырнула из-за последнего поворота, чтобы увидеть…
Только не это.
На улице не было никого. Ни пожарных машин, ни соседей в ночных пижамах и шлепанцах, которые глазели бы на пожар.
Ни отца, ни Кумико.
Одна только Рэйчел, безумная, возле своей машины, а перед нею – горящий дом Джорджа.
Аманда остановилась посреди улицы – так резко, что завизжали тормоза.
– Maman? – раздалось с заднего сиденья.
Она повернулась к сыну:
– Слушай маму, Джей-Пи. Слушаешь?
Он прилип к окну, зачарованный видом пожара.
– Джей-Пи!
Перепуганный, он повернулся к ней.
– Милый, ты не должен вставать с этого кресла. Слышишь маму? Делай что хочешь, только не вылезай оттуда!
– Un feu[23], – сказал он, распахнув глаза еще шире.
– Да, и маме нужно выйти на минутку из машины, но я сразу вернусь. Сразу вернусь, слышишь?
Он кивнул и вцепился в свое одеяло. Проклиная себя за то, что оставляет его здесь, проклиная Рэйчел с неосознанным – хотя и осознанным, что уж там! – рвением за то, что именно она вытащила их с сыном сюда, Аманда выскочила из машины.
– ГДЕ ЭТИ ГРЕБАНЫЕ ПОЖАРНЫЕ?! – закричала она.
– Я уже вызвала, – ответила Рэйчел с каменной физиономией. – Едут.
– Но я не слышу сирен! Почему я добралась сюда раньше?
– Прости, я запаниковала, позвонила сперва тебе, а еще через минуту…
Но Аманда уже не слушала. Пламя вырывалось из окна гостиной и, похоже, подбиралось к лестнице в коридоре. Слишком много дыма. Просто невероятно много.
– ДЖОРДЖ! – завопила она. – КУМИКО!
– Они еще внутри, – произнесла Рэйчел за ее спиной.
Аманда обернулась:
– Откуда ты знаешь? И какого хрена вообще тут делаешь?
– Не знаю! – заорала Рэйчел в ответ. – И даже не помню, как здесь оказалась! Я просто была здесь, смотрю, а оно горит, вот я и…
Она вдруг заткнулась – с таким ужасом на лице, что Аманда не стала давить и повернулась обратно к дому.
Вдалеке послышался слабый вой пожарных сирен – слишком далеко, не успеют…
Она ощущала что-то странное. Куда более странное, чем сам пожар, который разгорался на ее глазах все сильнее. Соседи в ближайших домах наконец начали зажигать свет, но у нее было четкое ощущение, будто они проснулись от ее криков – и только потом заметили пламя.
Она вновь обернулась к Рэйчел. Та сильно смахивала на сумасшедшую. Аманда шагнула к ней, чтобы вытрясти все, что та знает, но внезапно внутри дома что-то оглушительно взорвалось. Что и где именно – не разобрать, но загрохотало на всю округу.
Дом заполыхал еще ярче и почти исчез из виду за всполохами огня и клубами дыма. Если Рэйчел права – а Аманда почему-то знала, что это так, – то ее отец там, внутри.
Джордж. И Кумико.
А пожарные, со своими завывающими сиренами, все еще слишком далеко, чтоб успеть.
Она схватила Рэйчел за шиворот так крепко, что та закричала.
– Слушай меня, ты, – прошипела Аманда, чуть не прижимая нос к ее носу. – Там, в моей машине, сидит Джей-Пи, а ты сейчас пойдешь и присмотришь за ним, и я клянусь жизнью, Рэйчел, если что-нибудь – хоть что-нибудь! – с ним случится, я воткну нож тебе в сердце.
– Верю, – ответила Рэйчел.
Отпустив ее, Аманда добежала до машины и сунула голову в окно:
– Все будет хорошо, милый. Эта тетя за тобой немножко присмотрит. А я сбегаю за grand-père.
– Мама…
– Все будет хорошо, – повторила Аманда.
Она наклонилась над сиденьем, на мгновенье стиснула сына изо всех сил, отпустила. А потом развернулась и побежала в полыхающий дом своего отца.
* * *
Когда до них дошло, насколько все плохо – сначала потянуло гарью, а потом из-под двери повалил плотный дым, – они уже были в ловушке.
Конечно, они все равно попытались бежать – Джордж все еще голый, Кумико в тонкой сорочке, – но не пробежали вниз и трех ступеней, как дым загнал их обратно.
– Не могу, – сказала Кумико из-за его спины, выкашливая слова с пугающей хрипотой.
В этом дыме было невозможно дышать – он походил на нечто живое, на полчища змей, которые пытаются заползти в горло, чтобы не просто задушить, но отравить и сжечь своей непролазной тьмой.
Джордж вдруг с предельной ясностью осознал, что имелось в виду, когда в новостях сообщали о смерти от задымления. Стоит вдохнуть это раз или два – и твои легкие больше не работают, а еще пару раз – и ты теряешь сознание навсегда.
Сквозь дымовую завесу он различил языки пламени, пожиравшего основание лестницы, так что для них уже не оставалось никакого спасения, даже попытайся они прорваться вниз.
Они отступили обратно в спальню, захлопнули дверь ради всех святых. От дыма и удивления тому, как быстро все происходит, в голове у Джорджа образовалась странная пустота.
– Надо прыгать в окно, – сказала Кумико почти спокойно, хотя по лбу ее текли струйки пота.
Температура в спальне повышалась с каждой секундой.
– Да, – согласился Джордж и подошел за нею к окну.
Они находились прямо над кухней, из окна которой валил сизый дым.
