А может, Денис просто их тех, кто не знает, чего хочет?
Как-то Алевтина спросила мужа, неужели для нормальной счастливой жизни мужчине нужно триста жён или три как минимум? Конечно, нет, ответил тогда Алёша. Для гармонии в семье достаточно и одной женщины, только она должна быть твоей.
– А гаремы тогда для чего?
– А гаремы для ленивых. Это удобно. Представь себе. Не надо ни по какому поводу заморачиваться, не надо искать настоящую любовь, не нужно выяснять, а твоя ли это женщина и всё ли тебя в ней устраивает. В этой нравятся глаза, в той ‒ ноги, у той родинка на груди, а эта улыбается обворожительно, ну а с этой можно поговорить – она умеет слушать и поддакивать. Вот и приводят султану восьмую, тринадцатую или сорок вторую, в зависимости от того, чего ему сейчас больше хочется – родинку или улыбку. И напрягаться не надо. И отказывать себе в удовольствии, если жена болеет, рожает или у неё критические дни. Другую приведут. И самое главное удобство гарема: ни с кем не надо строить долговременных отношений. Ты можешь несколько минут побыть на высоте, и та или иная жена будет считать тебя самым лучшим, тем более что ей, как правило, не с кем сравнить.
Как прав был Лёша! Не надо думать о том, как ты выглядишь перед женщиной: завтра будет другая, если с этой что не заладится. Психология халявщика-гаремщика.
Алевтина тогда спросила Алексея, а его ли она женщина.
– Моя. Целиком и полностью моя. От того, как взглядом обжигаешь, если что не по-твоему, до того, как нос высмаркиваешь.
– О, господи! А нос-то тут при чём?
– Нос тут ‒ главное.
Улыбнулся тогда муж и укусил Алю за нос.
Вечером Алевтина прогуливалась по привычной аллее к набережной. По обеим сторонам рассыпаны яркие лотки с дребеденью. И у каждого лотка своя хозяйка или хозяин. Как живут эти люди? О чём они думают, о чём мечтают? Что едят на завтрак, как признаются в любви? Чего боятся, без чего не могут существовать? Комфортно ли им быть просто лоточниками? Не мало ли?
Вот родилась бы Алевтина здесь, а не в Москве, если бы из папы ничего не получилось, и стояла бы сейчас цветочницей-лоточницей, и точно бы знала, чем они живут, как чувствуют, каких мужчин способны любить и влюблять в себя.
Нет. Глупости. Не могло из папы ничего не получиться. И из Алексея тоже не могло. Его хоть в Буркина-Фасо забрось, он и там вождём станет. Или, на худой конец, советником вождя. Это если для занятия поста лидера пришлось бы над слабыми поиздеваться, тогда, конечно, Лёша в вожди стремиться не будет. Просто найдёт другие способы репутацию себе заработать и состояние.
Да и Алевтина не стала бы цветочницей. Как минимум турбюро бы открыла. Или вон в музее бы сидела, писала диссертацию и радовалась редким посетителям. Хм! Только сейчас в голову пришло: диссертация – это способ для неглупых людей без средств заявить о себе миру. Так вот для чего на них жизни убивают! Только неясно, зачем глупые со средствами покупают готовые кандидатские и докторские. Замаскировать свою глупость перед другими глупыми? Или папу с мамой порадовать, для которых даже тупое чадо всегда самое умное на свете?
В общем, где бы Алевтина ни жила, толк бы из неё был. И совершенно зря она скромничала по поводу собственных достижений. Как-то в недавнем разговоре папа уже делал толковую раскладку, доказывая, что дочке не стоит комплексовать. Ведь как оказалось, за пять лет бизнеследийства Алевтина не только обросла прочными международными связями, но и увеличила доходы своей компании в несколько раз.
− Да, пап, − пыталась она ещё что-то возразить, − но ведь если бы у меня не было той первоначальной фирмочки, то ничего бы у меня не получилось – не из чего было бы выращивать.
− Не выдумывай, пожалуйста. Получилось бы всё то же самое, только на год позже. Тебе просто пришлось бы год всё это организовывать и пройти бумажную волокиту самой. И сейчас по доходам ты была бы на уровне прошлого года.
Уровень прошлого года был очень даже неплох. Как раз год назад Аля завершила выплаты за квартиру и снова поменяла машину.
− Доча, ты просто получила росток в горшочке, из которого старательным и правильным уходом вырастила роскошный цветок. Ты и только ты. И пока ты заботилась о своём цветке, тысячи сильных и здоровых растений увяли, засохли и зачахли в руках нерасторопных неумех. Если ты всё ещё сомневаешься, посмотри на своего мужа. Ему кто-нибудь дарил фирмы или начальный капитал? А мне? Ты такая же, как мы: сильная и деятельная. Я просто чуть облегчил тебе старт, потому что ты – мой ребёнок. Родители так обычно делают.
Наверное, папа прав. Как всегда. И нечего ей городить комплексы там, где их быть не должно. Всё равно всё от человека зависит: один с нуля состояние сделает, а другой и наследство растранжирит. Выходит, любая лоточница может изменить свою жизнь, но не делает этого. Может, но не хочет. Боится, ленится, не догадывается о том, что всё может быть по-другому − вот и не получается у неё ничего. Когда не пытаются, ничего и не получается.
Да и Дениса хоть в центр Москвы посели – ничего бы хорошего из него не вышло, так – офисный планктон заурядный. Потому что крыша течёт, и вместо люстры провода висят оголённые. Не место даёт старт человеку, а характер. Только характер. А у Дениса какой характер? Не человек, а так – термос с чаем. Вещь вроде красивая, полезная и нужная, но ненадёжная и не решающая серьёзных проблем.
Но ведь была же революция, была! И чего она добилась? Поставила всё с ног на голову. Нет, не так. Поставила ноги в грязных сапожищах на безупречно причёсанную голову и что? Сто лет спустя всё снова встало на свои места – жизнь помогла расставить. И опять появились лоточники и хозяева жизни, и всегда будут и первые, и вторые, и, скорее всего, от этого никуда не деться…
Алевтина подошла к молочным коктейлям. Когда-то все мороженщицы обожали Дениса. Бойко делая коктейли и отсчитывая сдачу, они сами таяли от его обаяния. Денис щедро плескал разными своими улыбками, а мороженщицы косились в сторону Али, будто говоря: если бы не ты, чужачка, он был бы наш.
Да он и так ваш был. Всегда. А мой – только на чуть-чуть, да и то понарошку. Он так расплёскивал своё обаяние, что на встречу со мной его уже не хватило. Это ж какой я должна была быть неразборчивой и прожорливой, чтобы скушать такое! А я гурман. Особенно в отношении мужчин. Денис слишком много о себе возомнил. За таких, как он, не борются. По крайней мере, такие, как я.
Это будет мой ужин, решила Алевтина, наблюдая за процессом приготовления десерта.
Продавщица, наконец, намешала большой стакан коктейля и посмотрела как-то виновато. Тут что, все в курсе того, что произошло? За Дениса она извиняется, что ли? Или я так плохо выгляжу, что мне можно только посочувствовать?
Зеркальце доставать не стала, чтобы удостовериться, просто пошла вдоль парапета набережной вместе с потоком людей, запущенных вечером, и мыслей, запущенных молочным коктейлем.
