Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 71
Неужели я обладал этой девушкой? Впрочем, радоваться особенно нечему. «Обладание само по себе уже утрата. Никогда ничего нельзя удержать, никогда! Никогда нельзя разомкнуть лязгающую цепь времени…» Черт, как же дальше? Я попытался вспомнить, кто это написал: Ремарк? Фицджеральд? Моэм? Но не мог.
Я взял бутылку и сделал пару глотков.
Только теперь я почувствовал, что дрожу от холода, а моя морковка превратилась в редиску. Я быстро отыскал трусы и брюки, напялил рубашку Макса. Длинновата, пришлось закатать рукава. Закутался в плащ. Почему эти чертовы британцы экономят на отоплении? Ехать никуда не хотелось. В шкафу нашлось покрывало. Я улегся на канапе, накинул покрывало поверх плаща и положил под голову рулон ткани.
Что же затевает Макс? На него это так не похоже. Я попытался размышлять, но понял, что бесполезно. Допил виски, устроился поудобнее… И громко рассмеялся, представив себя со стороны. Генеральный директор компании с капиталом в пятьдесят миллионов спит на старом диванчике, как последний бомж!
Глава 17
– Так и не выбрал, что лучше: плиссированный шифон, рифленый шелк или воздушный муслин? Как ты думаешь, Антуан? – один глаз кутюрье хитро взирал на меня, второй Макс бережно вытирал носовым платком с логотипом ZM.
– Даже не знаю, – ответил я. – Может, ветреный крепдешин?
– А ты, я вижу, поднабрался модных словечек! – улыбнулся Макс.
Мы пили чай в уютной кондитерской на Portobello Road. Было воскресенье. Макс позвонил около одиннадцати утра и попросил составить ему компанию. Бози уехал в Италию, и Максу было скучно одному тащиться за тканями. Я с радостью согласился, так как тоже слонялся из угла в угол, не зная, чем заняться. Симона улетела в Москву, а Кэт после банкета хранила обиженное молчание.
Облазив за два часа текстильные лавки и магазинчики, мы решили устроить ланч. Солнце озаряло многолюдную толпу, рыскающую по знаменитой улице в поисках чего-нибудь необычного.
– Ох уж мне эти зажиточные барышни. Беда с ними, – посетовал Макс, поправляя «бахчевую» шляпу. – Полина Ивановна показала платье подруге, и та тоже захотела что-нибудь новенькое. Мне бы, говорит, что-нибудь попроще, но поизящнее. Я предложил ей платье по-Достоевскому.
– Это как?
– Очень просто, – Макс процитировал: – «Розовое тарлатановое платье с высоким лифом, перехваченное на талии пунцовою лентой… В волосах вплетена нитка жемчуга, на груди – брошь с брильянтами; лента заколота тоже пряжкой с брильянтиками. Главное, чтоб было просто и все подумали, что она всегда дома так ходит…» Ой, кажется, я наврал. Это Салтыков-Щедрин. Точно. Но все равно скажу, что Достоевский, круче звучит.
Молоденькая официантка спросила, что мы будем заказывать.
– Антуан, ты что будешь: блинчики креп-сюзет или пирожное креп-жоржет? – спросил Макс и, не дожидаясь ответа, стал объяснять девушке, что принести.
– Бестолочь! – воскликнул он, когда официантка отошла. – Шуток не понимает. Она даже не знает, что есть ткань «креп-жоржет». Наверное, нитку с иголкой никогда в руках не держала, а еще работает на Портобелло. Кошмар.
Макс опять вытер платком слезящийся глаз.
– Не хочешь посетить врача? – поинтересовался я.
– Ты что? Ни в коем разе! А если начнут уколы делать? Ненавижу. Лежишь попой кверху и не знаешь, что тебе вставят.
Нам подали чай и десерт. Поджаристые тонкие блинчики, политые оранжевым конфитюром, источали аромат свежих апельсинов.
– Ух, какая прелесть, dolce vita! – Макс наклонился над тарелкой и втянул носом воздух.
– А вдруг ты окосеешь на один глаз? – не унимался я. – Он такой красный.
– Куплю черную повязку, треуголку и попугая. Он будет сидеть на плече и орать: «Пиастры, пиастры, пидарасты!»
Голос Макса заставил посетителей повернуть головы в нашу сторону. Макс одарил их лучезарной улыбкой, приподняв шляпу, и начал возмущенно рассказывать о коллекции «Пираты» Вивиен Вествуд – «этой невзрачной учительницы, укравшей славу у музыкантов панк-группы «Sex Pistols».
Где-то через полчаса, покончив с десертом, мы вышли на улицу и разыскали торговцев виниловыми пластинками. Я объяснил продавцу, что хотел бы приобрести пластинку «Let it be». Торговец сокрушенно развел руками и предложил редкий вариант – «Rubber Soul» .
Зазвонил мобильный. Это была Кэтрин.
– Привет. Ты где?
– На Портобелло, – ответил я. – Помогаю Максу выбирать ткань.
– Я только что проснулась. За окном чудесный день. Мама собирается испечь пироги. Ты приглашен. Я за тобой заеду к семи. О'кей?
Пластинка замерла у меня в руках.
– Даже не знаю… – начал я, судорожно перебирая в голове варианты отказа. После того, что случилось между мной и Симоной, я не хотел обманывать Кэт. – Наверное, сегодня ничего не получится. Что-то плохо спал и чувствую себя разбитым. Похоже, давление…
Макс хитро прищурился и прошептал: «Кэт?»
Я утвердительно кивнул. Рука Макса описала жест пикирующего бомбардировщика.
– Жаль, – тихо проговорила Кэтрин после недолгой паузы. – Мама огорчится. Что ж, пока.
Экран мобильного погас. На душе остался неприятный осадок. Совсем не умею обманывать женщин. Но без этого с ними нельзя. Вместо того чтобы учить математике, лучше бы в школе учили красиво врать. Телефон снова ожил.
Пришло sms от Кэтрин. «Ты – лжец!»
Это был конец. Макс участливо поинтересовался, что случилось, заметив, как изменилось мое лицо. Я показал экран телефона.
– Ты не лжец, а чурбан неотесанный! – воскликнул он, прочитав сообщение. – Прощайте, «Роллс Ройс», особняк в Челси и годовой абонемент на футбол. Симона, конечно, моя сестра, но я бы выбрал богатую наследницу.
– Женись, Артур еще холост.
– Ни за что! Женитьба – привилегия людей, которым больше нечего делать. А у меня куча идей в голове. Хватит тискать пластинку, покупай или пошли. Продавец подозревает, что мы хотим ее стырить.
Я заплатил за пластинку, и мы отправились дальше.
«Что ж, Антуан, по крайней мере, ты поступил честно, – подбадривал я себя, – хотя, возможно, и недальновидно. Быть честным – сплошной убыток». Я грустно вздохнул, вспомнив «Бентли», Шотландию и килт.
– Не переживай ты, мон ами, – Макс похлопал меня по плечу. – Если папа Скрудж нас уволит, я возьму тебя к себе в фирму.
– Какую фирму?
– Разве Симона тебе ничего не рассказала? Ой, плутовка, лиса Алиса! Ладно. Ты свой… Только никому не говори. Она зарегистрировала мой личный бренд. Название пока не скажу.
Так вот почему Симона умоляла поддержать Макса, когда мы прощались с ней в пятницу ночью. Получается, что в тайне ото всех она все же уговорила брата зарегистрировать бренд.
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 71
