Ведь и сама я симпатичная, не скандальная, и ласковая, и дома у меня порядок, и сына вырастили слава тебе господи, в институт поступил, в Москве учится, к нам приезжает на каникулы… Но Мишка ушел к другой. К какой другой? Зачем? Не понимаю.
У меня тоска. Как говорится, не так с мужем хорошо, как без него плохо. Большая квартира – а я в ней одна. Как в степи. Хоть «ау!» кричи… И вроде вместе тоже особой радости не было, скорее наоборот, и страх этот вечный, что уйдет, что бросит… Но без него пусто. И тускло. И ждать нечего. Хотя ведь и раньше – ну чего мне было ждать? Только одного: что уйдет?.. Зато сейчас – вообще ничего. Тупик. Одна – и все тут.
* * *
Вечером пришла Викуська. Мы даже выпили с ней немножко. Она говорила, что вот и я теперь узнала, каково разведенным женщинам живется. Вроде как все твое при тебе осталось – а никому оно не нужно. То есть цена тебе теперь три копейки… Правда, Вика не унывает, и мне не дает. Она у меня такая – жизнерадостная, бойкая. Мы с ней сто лет уже дружим, ближе подруги у меня нет.
– Понимаешь, – я ей сказала, – квартира большая, но я никогда этого не замечала, пока одна не осталась. Не замечала, какие тут все звуки гулкие.
– Ничего и не гулкие, – возразила она. – Звуки как звуки. Просто действительно как-то странно быть одной.
Я покивала, повздыхала. Выпили за женскую долю. Вика головой покачала, сощурилась, что-то обдумывая, и, вижу, огонек в глазу уже зажегся, что-то там у нее в голове такое варится, какая-то идея.
– У нас на работе один сотрудник развелся… – сообщила вдруг. Опять задумалась, недоговорив. Помолчала, причмокнула, словно что-то решая про себя, и предложила: – Давай выпьем за то, чтобы не только мы одни оставались, но и мужики тоже освобождались потихоньку от семейных уз. Чтобы и нам повеселее было.
– Это значит, если нас бросили, то пусть и других бросят, чтобы нам было из кого выбирать, – перевела я ее мысль, чокаясь.
– Ну… в общем… да, – согласилась она. – Так вот. Сотрудник, говорю, развелся. Хороший мужик. Квартиру жене и дочке оставил и теперь жилье себе съемное ищет и на собственную комнату копит… М-да… – опять она задумалась. – Нормальный такой мужчинка… Алк, а не хочешь ты сдать ему комнатку, а? Говоришь, квартира большая, гулко тут… Ну да, теперь я и сама вижу, что гулко. Комнат у тебя три, все большие. Площадь явно лишняя. Мужик он интеллигентный, воспитанный. Лучше не найдешь жильца.
Я тоже углубилась в размышления. Вообще-то квартира у меня точно большая. И одной в ней очень тоскливо. Но… чужой человек в доме… Как-то это всё…
– Нет, Вик, не хочу я тут постороннего мужика, – сказала и для убедительности головой помотала отрицательно. – Не хочу.
– Ну почему? – она не сдалась. – Да какой же он чужой? Интеллигентный, говорю, воспитанный. И тоже разведенный. Да вы с ним товарищи по несчастью! Ал, ну не капризничай, не упрямься…
– Э-э… – заблеяла я, потому что Викуська вообще-то всегда умела на меня давить, – э-э… я… наверное, согласилась бы сдать, но женщине… Да, женщине. Или девушке. Студентке. Вот, студентке могу. Есть студентка?
– Слушай, ну я тебе что – риелторская контора, что ли? Откуда у меня студентка? Зачем тебе девушка, а? Она тебе будет мешать, станет музыку громкую слушать… парней водить…
– Ой…
– Вот те и ой!
– Ну мне действительно очень одиноко. А с женщиной как-то проще. Хотя… Нет, тоже не хочу. Бабские разговоры. Вообще какая-то баба незнакомая… И так тяжело на душе, а тут постоянно чужой человек перед глазами.
– Вот. В том-то и дело! – сказала Викуся. – А этот Валера у тебя перед глазами часто мелькать не будет. И никаких бабских разговоров!
– Какой Валера?
– Ну вот которому ты комнату сдашь! – напомнила Викуся.
– Не будет мелькать? – откликнулась я бессознательным эхом.
– Нет! – подтвердила она радостно. – Он трудоголик. И почти все время проводит на работе. А тебе еще и доход дополнительный! Неужели лишний?
Я помотала головой.
– Не лишний, – сказала уверенно. – Но ведь посторонний мужчина в доме… Как-то непривычно же это!
– Сначала все непривычно, потом привыкнешь, – ободрила Вика. – А чтобы ты скорее привыкала, я к тебе буду наведываться почаще, – добавила, подмигнув.
– Ой, Викуль, – радостно ухватилась я, – правда, давай, приходи, а то мне вся эта затея пока что как-то…
– Не робей, подруга, мы его так отдрессируем, что у тебя от него только одни сплошные плюсы будут. А нейтрализовать твоего нового соседа, чтоб особо не мешал, берусь я лично! – торжественно пообещала она, стукнув себя легонько в грудь для убедительности. – Вот увидишь, ты еще благодарить меня станешь.
– Да я тебе и так благодарна, Викусь, – закивала я с готовностью.
– Так что, завтра вечерком к тебе его и привожу?
– Как вечерком? – я испугалась. – Как завтра?
– Вот что, дорогая, тянуть не будем! Начинаем новую жизнь.
– Ой… – пискнула я, но не нашла более внятных контраргументов.
* * *
Назавтра Вика с коллегой явились ко мне под вечер. Викуся была разряжена в пух и прах. Потенциальный жилец по имени Валера оказался воспитанным и симпатичным. Сразу заплатил за три месяца вперед. Причем на этом сам и настоял. Я как-то очень смутилась, мне вдруг неловко показалось говорить об оплате, непривычно как-то – никогда я квартиру не сдавала. И даже принялась энергично от денег отказываться, словно дурочка. Но Вика мне корчила страшные рожи и все время поддакивала Валере. Видно было, что она очень заинтересована в благополучном совершении сделки. Какая ж она у меня заботливая! Подружка моя…
И началась, как и было обещано, новая жизнь. Да так мягко потекла эта жизнь, словно и не новая совсем, а привычная – уютная и обжитая. Жилец, правда, не только не избегал появляться дома, как вроде бы Вика сулила, а напротив, оказался домоседом! Но при этом таким деликатным и услужливым, таким вежливым и неприхотливым, что я совершенно не испытывала от него никакого дискомфорта. Даже наоборот, вот удивительно! Совершенно же чужой человек – а в самом деле как-то тепло в моем остывшем доме стало благодаря его улыбчивому присутствию. Так что мне даже в радость было пересечься с ним на кухне, поболтать немножко о том о сем, вместе почаевничать и угостить друг друга чем-нибудь вкусненьким.
К тому же Викуся, как и обещала, почти не оставляла нас в одиночестве. Не брошу, говорит, тебя в трудном положении. И может, потому мы так легко и нашли с Валерой общий язык, что она помогла. Почти каждый вечер забегала навестить, и оставалась посидеть, и поужинать соглашалась, и, как могла, наводила мосты между нами. Потому что у нас, как у новоиспеченных соседей, по-разному ведь могло с Валерой сложиться. Но Вика все устроила очень хорошо, и вот результат – мы с ним уже совсем приятели.
