Нина вообще временами вела себя странно. О чем она так яростно спорила с отцом? В чем ее секрет? Игорь не мог забыть выражение ее лица в ту ночь, когда он застал ее в темном холле, оно было перекошено от злобы и раздражения, казалось, девушка собирается на войну, а не на встречу с любовником. Так получалось, что все жители «Аменции» ночью превращались в совершенно других людей, в оборотней.
Игорь не находил ответов ни на один из своих вопросов. Кто играл с ним в прятки в подвале? Кто совершал обыски в комнатах, воровал вещи, рации? А главное, зачем, если его интересы не простирались дальше лошадиных дневников? Он впервые оказался в ситуации, когда незнакомцы, такие доброжелательные и милые, исподтишка наносили удары, цель которых все еще оставалась неясной.
Ройтер. Этот человек напоминал утес в океане: вокруг с шумом бьются волны, окатывая его с ног до головы, а он непоколебим, как каменная глыба. В середине океана поднимается волна, грозно движется в сторону берега, набирает высоту, силу и вот, с шумом достигая цели, ударяется об острые каменные края… рассыпается на брызги, пена исчезает, а утес все стоит.
Игорь не мог понять реакции хозяина на то, что творилось в его доме. То, как он поступил, когда пропали пятьдесят тысяч, безусловно, благородно, но это лишь позволило злоумышленникам почувствовать себя еще увереннее. Что толку, что Костя анонимно или открыто вернул деньги, не прошло и пары дней, как они решили покалечить Матвея.
Ройтер не хотел заниматься проблемами семьи. Он хотел побеждать, его интересовал только Феликс. Лошадь — это все, что по-настоящему волновало его, он был ею одержим. Буквально на секунду Игорь позволил себе представить, что было бы, если бы они воплотили идею Арнольда в жизнь. Он знал, что в этом случае Ройтер отдал бы все, чтобы вернуть любимца.
Оксана. После поцелуя он уверился, что их притяжение взаимно, по крайней мере она не ударила его и не пожаловалась своему мужчине. Ее историю он знал еще до знакомства. Такие женщины, как трофеи, всегда достаются самым лучшим. Он был рад, что повстречал ее тогда, когда она уже достигла всего, о чем мечтала. Наблюдать, как подобные ей карабкаются наверх, зрелище не из приятных, а попадаться у них на пути просто опасно.
Его влекло к ней, но вместе с тем он испытывал непонятное отвращение к самому себе за слабость. Он уже много раз обещал себе, что сломает стереотип и начнет общаться с другими женщинами: мягкими, добрыми и безобидными. И что? Продолжает пылать страстью к стриптизершам и стервозным любовницам миллионеров.
И все же Игорь ощущал ни с чем не сравнимое волнение, зная, что она где-то там, думает о нем. Он прекрасно относился к Ройтеру, ему не в чем было себя упрекнуть, но такие женщины никогда подолгу не принадлежат кому-то одному. Он не тешил себя надеждой, что Оксана оставит «Аменцию» и убежит с ним тратить его заработанные на дневнике деньги в Турцию. Но все же не сомневался, что она станет частой гостьей в его скромном жилище на некоторое время. Ей было скучно, а он умел сделать так, чтобы таким, как она, стало весело.
* * *
Постояв возле конюшен и приняв пассивное участие в съемках, стараясь не попадать в кадр, Арнольд проявил небывалое упорство, не желая идти на примирение первым. Это было глупо, но никто не хотел уступать.
Игорь вернулся в дом, наполненный посторонними людьми. Официанты, снующие с кухни на улицу и обратно, грузчики, разгружающие свежие, только что привезенные продукты, Бруно, орущий на поварят, женщины, украшающие лестницу и холлы цветочными гирляндами, люди из агентства, упаковывающие памятные подарки прямо в гостиной.
Все двери в доме нараспашку, все говорят одновременно, звонят по телефонам, чертыхаясь, в поисках лучшего места приема, выкрикивают имена, спорят, ищут Клима. Он, как Фигаро, возникает то тут, то там. Он невозмутим, на его лице нет признаков паники или нетерпения, он не повышает голос, все его действия носят четко выверенный, продуманный характер.
— Ты обедал?
Игорь даже не заметил, как управляющий, закончив разговор по телефону, догнал его на лестнице.
— Есть великолепные сэндвичи с тунцом, не хочешь составить мне компанию?
Они устроились на маленькой кухне второго этажа, раздвинув стеклянную стену на балкон. Ветер, играя легкими тюлевыми занавесками, наполнил комнату запахом скошенной на газоне травы.
— Как Саша? — поинтересовался Клим Сергеевич.
— Нормально, — Игорь пожал плечами, — вам лучше знать.
— Он хороший парень, — заметил Клим, — и мне очень неудобно из-за пропажи его кроссовок.
— Он мог забыть их к городе, — сказал Игорь. — Не стоит принимать произошедшее близко к сердцу.
— Не знаю, — управляющий вытер рот бумажной салфеткой, — ему и так приходится нелегко. Он рассказывал мне про вечный дефицит средств в фонде, про неразговорчивых чиновников, про ужасное законодательство.
Игорь подавил тяжелый вздох. Ему стало неприятно, что его напарник практиковал старые незамысловатые приемы на этом человеке.
— Саша не разорится на лишней паре кроссовок. — Он постарался, чтобы его ответ не прозвучал слишком грубо, но получилось неубедительно.
Управляющий внимательно посмотрел на него, в его взгляде застыл немой вопрос.
— Это неплохо — уметь считать деньги.
Игорь не выдержал и рассмеялся:
— Деньги для меня, безусловно, средство, а не цель.
Лицо управляющего оставалось серьезным.
— Ты когда-нибудь был зависим от друг их? — спросил он, не сводя с Игоря глаз.
— Конечно, что за вопрос. По другому не бывает.
— Я имею в виду, ты был самым бедным в компании состоятельных друзей? Жил в чутком мире? Жил так, чтобы не платить по счету, ничего не решать и быть, с одной стороны, членом семьи, а с другой — всего лишь бесплатным приложением к щедрой, веселой компании? Ты знаешь, что это значит для мужчины?
— У мужчины всегда есть выбор. — В голосе Игоря послышалось раздражение. — Каждый живет так, как хочет, каждый сам выбирает, с кем дружить. Я не вижу ничего плохого, когда тот, у кого есть возможность, приглашает друзей в ресторан и кормит их за свой счет.
— А если этот человек — твой босс?
— Тем более.
Игорь допил воду из своего стакана и откинулся на спинку стула. Он с трудом сдерживался, чтобы не спросить о татуировках Филиппа, чтобы не попытаться выяснить наконец истинный смысл услышанных им историй. Вместо этого он весело сказал:
— Какая-то скучная сегодня история. Бедный, который хочет стать богатым, чтобы перестать быть зависимым от своего босса. Что в этом интригующего? Клим Сергеевич, я вас не узнаю.
— Чувство благодарности нередко перерождается в зависть. Не каждому дано умение быть благодарным, не ощущая себя униженным.
— Знаете, мой друг Саша Добролюбов, — мягко перебил его Игорь, — всегда говорил, что благотворительность — это еще один способ показать миру свое превосходство. Но, понимаете ли, в чем дело? Больному ребенку или вымирающему животному совершенно все равно, почему вы помогли. Нужно быть великодушным, чтобы уметь красиво расстаться с деньгами. Я уважаю таких людей. Поверьте мне, не все умеют отдавать также изящно, как брать.
