Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 69
Попытки легитимации несмертельного оружия привели к выработке определенной доктрины, что довольно ярко выражено в исследовании полковника Дж. Синискальчи. Он пишет, что «оружию несмертельного действия присущи точность, избирательность применения и универсальность. Возможность контролировать оружие и свести к минимуму эффект насилия создает гибкий военный потенциал, который можно применять по всему спектру конфликтов.
Несмертельное оружие дает возможность выбирать между дипломатией и летальным исходом. Оно обеспечивает гибкие возможности для предотвращения возникновения кризиса путем создания пространства и времени, контролируя уровень насилия и заполняя разрыв между дипломатическими мерами и применением смертоносной силы. Оружие несмертельного действия придает устойчивость санкциям и защищает дипломатические усилия.
Раннее вмешательство может снизить расходы на интервенцию и риск эскалации. Несмертельные средства могут применяться на раннем этапе и упреждать вмешательство, снижая риск эскалации смертоносного уничтожения.
Несмертельное оружие может быть эффективным в военное время. В бою применение оружия требует наиболее эффективного сочетания летальных и нелетальных средств. В ситуациях, когда нелетальное оружие может обеспечить эквивалентные или более эффективные результаты, оно должно применяться.
Действие несмертельного оружия является наиболее эффективным в рамках синергетической стратегии. Нелетальная стратегия должна тесно координироваться и осуществляться в сочетании с соответствующими политическими и экономическими усилиями. Совокупное воздействие произведет мощный принудительный инструмент для достижения целей национальной политики, без каких-либо рисков традиционных военных действий.
Нелетальное оружие не является универсальной заменой смертоносного потенциала. Командиры в условиях риска должны сохранить средства и полномочия для применения смертоносной силы. Соблюдение нелетальной стратегии должно быть ограничено, когда американским ресурсам и жизням угрожает опасность.
Несмертельные технологии не применимы во всех ситуациях. Успех несмертоносных технологий зависит от конкретной ситуации, политических целей, а также определения уязвимых угроз. Умелое применение должно учитывать уязвимость противника, политические цели, результаты возможных непредвиденных последствий, а также соблюдение международных конвенций. Любой из этих факторов может сделать применение нелетальных технологий неэффективным».[257]
Если с некоторыми видами такого оружия (дубинками, травматическим и газовым оружием, водометами, электрошокерами) все предельно ясно, так как оно уже давно применяется не только военными, но и полицией, то некоторые новые виды стоит рассмотреть подробнее.
В первую очередь, стоит обратить внимание на специальные биохимические агенты, которые могли бы применяться в боевых условиях. США уже применяли «оранжевый агент» во время войны во Вьетнаме. Теперь же исследования стали вестись по самому широкому спектру; среди предложенных образцов были агенты успокаивающего воздействия и наоборот, вызывающие дискомфорт: желудочно-кишечные конвульсанты, препараты, вызывающие болевую реакцию на свет, сильное сексуальное возбуждение и др. Этими проектами всерьез занимались специальные подразделения морской пехоты и армии США. И в качестве потенциального объекта применения таких препаратов рассматривались не только вражеские войска.
Как указано в объединенной концепции по нелетальному оружию, военные начали разработку и испытание различных химических препаратов типа малдорантов (то есть зловонных веществ) и средств их доставки с целью потенциального применения против вражеских вооруженных сил, «потенциально враждебных» гражданских лиц и для подавления бунтов.[258]Поскольку количество летальных исходов от различных спецопераций США и НАТО довольно велико не только среди комбатантов и террористов, но и среди мирного населения, можно сделать вывод, что данные малдоранты в первую очередь рассматривались для применения против гражданских лиц во время беспорядков либо в сложной обстановке.
Однако поскольку США подписали Конвенцию по химическому оружию, необходимо было найти лазейки в законодательстве для оправдания применения психоактивных веществ самого различного воздействия – от сонного до вызывающего галлюцинации. Для этого нужна была видимость демократических дебатов в армии. Армия США еще в 1992 году выпустила проект документа «Оперативные концепции несмертельных средств», который предполагал определенные ассигнования на разработку боеприпасов с побочным действием как для применения против живой силы противника, так и против военной техники. Сама концепция появилась в результате переосмысления способов ведения войны на основе опыта войны в Персидском заливе в 1991 году, когда Министерство обороны США одобрило идею разработки доктрины несмертельной войны (soft kill). Но на то время в Пентагоне победило другое лобби (частично из-за давления общественности с требованием сократить военные расходы), и проект отложили. Однако потом эта тема снова начала подниматься в военных кругах США на различных конференциях и круглых столах. Во время одного из таких заседаний подполковник Коппернол заявил, что «средства, вызывающие успокаивающее воздействие и желудочно-кишечные конвульсии, при классификации их в качестве средства контроля над бунтом могут быть приемлемыми». Он отметил, что «как только эти технологии будут модифицированы в фактическое оружие или вооруженные системы, военно-юридическая служба ВМС проанализирует их относительно ядовитых свойств и соответствия с международными правами, соглашениями и внутренними ограничениями перед заключительным одобрением для серийного производства или отказа».[259]
Как отмечают независимые исследователи,[260]малдоранты (вонючие бомбы) уже существовали начиная со времен Второй мировой войны. В 1966 году в США предпринимались попытки разработки малдорантов, которые предназначались для определенных этнических групп. DARPA в то время проводило исследование, «связаны ли межкультурные различия с обонянием, а если да, особенно в связи с неприятным запахом, в какой степени это может быть использовано в психологической войне».[261]Интерес Пентагона к такому виду оружия возобновился после событий в Сомали. Необходимо отметить, что с появлением новых разработок в области ДНК интерес к расовому оружию вспыхнул с новой силой. Как отмечал в 1992 году директор шведского научно-исследовательского института национальной обороны Бо Рибек, «если мы научимся определять различия ДНК расовых и этнических групп, то сможем определить различия между белыми и черными, евреями и монголоидами, между шведами и финнами и разработать агент, убивающий лишь членов конкретной группы».[262]Помимо самих биохимических агентов в США разрабатывались и средства их доставки. General Dynamics, основная фирма в США, специализирующаяся на производстве оружия, в рамках проекта «Overhead Chemical Agent Dispersal System» (OCADS) разработала 81-миллиметровый миномет с диапазоном стрельбы 1,5 км и специальную 120-миллиметровую разрывную капсулу.[263]
Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 69
