В полдень Мэдди в очередной раз вышла в эфир и сообщила, что президент отдыхает, и, хотя его состояние остается критическим, врачи надеются, что скоро ему станет легче.
– Если я так и не получу от тебя ничего интересного, – пригрозил ей Джек вскоре после эфира, – то пришлю вместо тебя Элиота, пусть он попробует.
– Пришли, может, ему повезет больше, чем всем остальным. – Она была в таком состоянии, что на нее уже не действовали его обвинения и угрозы.
– Ты заставляешь меня зевать от скуки! – прорычал он.
– Что нам дают, то я и передаю, Джек. Мы все здесь в одинаковом положении.
Но Джек все равно не ленился названивать чуть ли не ежечасно и требовать жареного. Когда вскоре после полудня позвонил Билл, она обрадовалась.
– Когда вы в последний раз ели? – спросил он с нескрываемым волнением.
– Что-то не припомню, – усмехнулась Мэдди. – От усталости даже голод пропал.
В этот раз он уже не предлагал приехать, а просто появился через двадцать минут с клаб-сандвичем, фруктами и колой. Прикинувшись сотрудником Красного Креста, протолкался сквозь толпу репортеров в вестибюле, отыскал ее и заставил сесть в кресло и поесть. Пока она жевала, Билл не сводил с нее глаз.
– Прямо не верится, что вы это сделали! – Мэдди широко улыбнулась. – Я сама не знала, до чего проголодалась. Спасибо, Билл!
– Приятно быть полезным.
Его поразило количество народа в госпитальном вестибюле: репортеры, операторы и звукооператоры, продюсеры… Толпа вываливалась наружу, где были беспорядочно припаркованы фургоны телекомпаний. Парковка госпиталя выглядела как зона чрезвычайной ситуации, чем, собственно, и была. Мэдди доставила Биллу удовольствие, съев сандвич до последней крошки.
– Как долго вы намерены здесь оставаться?
– Пока не минует опасность. Или пока не попадаем с ног от усталости. Одно из двух. Джек грозит прислать мне на замену Элиота, мои репортажи, видите ли, скучные. Но я ничего не могу поделать…
Пока Мэдди это говорила, на подиуме опять появился пресс-секретарь. Все вскочили и подались туда, она в том числе.
В этот раз все услышали, что выздоровление будет длительным. Журналисты могли смениться. Президенту лучше, осложнений нет, все говорит о том, что он пошел на поправку.
– Мы можем его увидеть? – крикнул кто-то.
– Придется подождать еще несколько дней, – ответил пресс-секретарь.
– А миссис Армстронг? С ней мы можем поговорить?
– Еще нет, она ни на минуту не отходит от мужа и останется здесь столько времени, сколько здесь пробудет он. Сейчас они оба отдыхают. Вам тоже неплохо бы поспать, – впервые за сутки пресс-секретарь позволил себе улыбнуться.
После его ухода Мэдди выключила свой микрофон и посмотрела на Билла. Она так устала, что у нее двоилось в глазах.
– Что теперь? – спросил он.
– Я бы отдала правую руку, лишь бы побывать дома и принять душ. Но Джек убьет меня за бегство с поля боя.
– Разве он не может прислать кого-нибудь вам на замену? – Держать Мэдди здесь столько времени было бесчеловечно.
– Может, но вряд ли пришлет. Во всяком случае, не будет торопиться. Джек хочет, чтобы я оставалась здесь. А ведь я бездельничаю, с этим любой справился бы. Вы же слышали, что нам рассказывают: тут не до импровизации. Сообщают только то, что считают нужным. Хотя если они говорят правду, то все более-менее неплохо.
– Вы им не верите? – Билла удивил скептицизм Мэдди, хотя недоверия требовала сама ее профессия, состоявшая именно в том, чтобы находить несоответствия в источниках информации. Это у нее отлично получалось, потому Джек и не хотел никем ее заменять.
– Верю, – ответила она. – Хотя даже если бы президент уже был мертв, нам бы об этом не сказали. – Это звучало ужасно, зато было чистой правдой. – Не думаю, чтобы вранье было вызвано чем-то еще, кроме угрозы национальной безопасности. В данном случае нас, кажется, не обманывают. По крайней мере я на это надеюсь.
– И я! – подхватил Билл.
Он провел с Мэдди еще полчаса и уехал. В три часа дня Джек наконец снял ее с крючка, разрешив съездить домой и переодеться, а потом выйти в эфир в пять часов, уже из студии. Ей едва хватило времени; о том, чтобы подремать, нечего было и мечтать. Он уже приказал жене вернуться в госпиталь для эфира в 19.30. Дома она переоделась в темно-синий брючный костюм. Состояние было такое, что впору уснуть на больничной каталке. Когда ее причесывали и гримировали, Мэдди держалась из последних сил, чтобы не сползти с кресла. Элиот Нобл, наблюдая за ней, не скрывал восхищения:
– Не знаю, как вам это удается, Мэдди. Если бы я вместо вас проторчал в этом госпитале двадцать семь часов, меня вынесли бы оттуда на носилках. Отличная работа!
Ее муж, правда, был другого мнения. Она поблагодарила коллегу за похвалу, хотя знала, что заслужила ее.
– Дело привычки, – ответила скромно. – Я уже давно этим занимаюсь.
Они с Элиотом все больше сближались, сейчас он ей даже понравился. В кои-то веки оценил по заслугам.
– В каком состоянии президент на самом деле, по-вашему? – шепотом спросил ее Элиот.
– Скорее всего нас не обманывают.
Кое-как, не без его помощи, Мэдди пережила пятичасовой выпуск новостей, а потом и эфир в 19.30. К восьми она снова была в госпитале, как приказывал Джек. Между двумя эфирами он заглянул к ней, сам свежий и отдохнувший, и надавал новых поручений, не забыв раскритиковать за предыдущие. Спросить, не устала ли жена, ему и в голову не пришло – просто не было никакого дела до ее состояния. Наступил час икс, и Мэдди должна была показать, на что способна. Она никогда его не подводила. Джек был слишком тщеславен, чтобы это признать, зато об этом твердили все остальные.
В госпиталь Мэдди вернулась как одна из героев первой ночи. Большинство каналов заменили людей, с ней работали новые оператор и звукооператор. Кто-то сжалился над ней и поставил в вестибюле каталку, чтобы она могла прикорнуть в перерыве между пресс-релизами. Мэдди рассказала об этом по телефону Биллу, и тот потребовал, чтобы она не пренебрегала сном.
– Вы свалитесь от недосыпа, – вразумлял он ее. – Вы хотя бы поужинали?
– Перехватила что-то у себя между эфирами.
– Надеюсь, сейчас вы не голодны. Вы не ели никакой гадости? – Его слова вызвали у нее усмешку: он многого не знал о ее профессии.
– Пища – здоровее не придумаешь: пицца и пончики. Стандартный рацион репортера. У меня начнется ломка, если я от нее откажусь. Нормальной едой я балуюсь только на приемах.
– Хотите, я вам что-нибудь привезу? – с надеждой предложил Билл, но Мэдди слишком устала, чтобы с ним видеться.
– Лучше залягу на свою каталку и попробую на пару часов отключиться. Но все равно спасибо. Я позвоню вам утром, если здесь не случится никакого аврала.
