— Пошли отсюда на хрен! — прорычал он пытающемуся изобразить счастье Быкову и устремился вон из метро.
"Эк его проняло!", — внутренне усмехнулся капитан и пристроился Перу в кильватер. Не снижая скорости, уголовник пересек площадь, и только усевшись в "Пассат", перевел дух. Первые его слова, скорее всего, передавали мысли, терзавшие его голову в течение последних ста шестидесяти минут:
— И все из-за твоих проклятых земляков, ханурик ты долбанный!
— Ни! — начал хнычущим голосом отнекиваться "ханурик", — это из-за того чоловика з сумками! Хиба ж я знал…
— Встречу суку рваную, убью как падлу! — переключился Перо. — Из-за этой гниды мне теперь шеф пистон вставит!
Несколько минут "качок" молча гнал машину, пару раз даже проскочив на красный сигнал светофора. Наконец, смачно выругавшись, он подозрительно посмотрел на Алексея:
— А ты все время около ментовки был?
— А як же! Хучь ты мене и за супостата держишь, али бросать тоби в беде не гоже!
— А как же деньги передал?
— Так я у тую сторону бачил. Гля, Лидуня мои иде. Ей гроши о отдал, казав шо не могу отойти, пока коллегу не высвобожу.
— Да знаю, знаю! Слышал, как на тебя мусора жаловались. Даже дубинкой, говорили, приласкали?
— Ага, — гордо сообщил "Горячий", — поперек почек!
— Ладно, — одобрил его поведение Перо, — ты, оказывается, лучше, чем я о тебе думал. Когда шеф даст команду поставить тебя на перо, из благодарности я сделаю это быстро и не больно, коллега, гы, гы!
В автосервисе царила грозовая атмосфера. Кирилл Олегович Хандыбин, заложив руки за спину и сразу став от этого очень похожим на киношного зека на прогулке, прохаживался вдоль ворот. Мастера, видя мрачное выражение лица директора и зная его характер, боялись расходиться по домам, хотя рабочий день и закончился: иного выхода с предприятия, кроме как через ворота, не существовало, а попадаться шефу на глаза, когда он бывал в таком состоянии, было себе дороже.
Когда Перо и Быков вышли из машины, Хандыбин резанул взглядом Алексея и приказал им следовать за ним. В офисе он пригласил к себе Перо, велев капитану ждать и никуда не отлучаться. Ситуация развивалась по просчитанному варианту, поэтому капитан не волновался, а спокойно уселся в глубокое кресло и с успехом использовал предоставленную ему передышку. Минут через десять из кабинета выглянул его конвоир и молча поманил Быкова толстым пальцем.
— Перо мне все рассказал, — начал Хандыбин каким-то неприятным голосом. — Я вот что думаю: не подстроили ли все это твои товарищи с Петровки, чтобы снабдить тебя инструкциями?
— Да нет же, Кирилл Олегович, — запротестовал Перо, я же своими ушами слышал…
— Замолчи, Перо! Такого недоумка, как ты, обмануть ничего не стоит!
— Пан директор, опять двадцать пять! Ну який из мене милиционэр? — снова затянул опостылевшую всем, и в первую очередь ему самому песню, Быков.
— Это все я уже слышал. Но теперь ты у меня опять под подозрением. Если завтрашний день закончится так, как я того желаю, останешься цел. Нет — пеняй на себя! Выворачивай карманы. А теперь подойди к стене и упрись в нее обеими руками.
Капитан, порадовавшись, что его предвидения сбываются, молча выполнил указание.
— Перо, обыщи его!
— Чисто! — отрапортовал тот, тщательно и неласково ощупав вновь впавшего в немилость "ханурика".
— А теперь выйди в холл и подожди.
Когда Быков закрывал за собой дверь, он услышал, как директор приказал Зинаиде Горячева одного на улицу не выпускать. Впрочем, если Алексей куда и торопился, так это обратно в кресло, из которого его вызвали на разборку к директору: там, глубоко засунутый в щель между сиденьем и спинкой, мирно покоился его мобильный телефон. Почти тут же в холле появился Перо и приказал капитану следовать за ним. Они вышли во двор, прошли мимо его временного дома, и подошли к одному из тех гаражей, вход в которые ранее был ему запрещен.
— Здесь заночуешь, — буркнул Перо, возясь с большим амбарным замком.
— А почему на новом месте? — наивно спросил недалекий умом "Горячев".
— А там снаружи не запирается, — ответил "качок" и открыл, наконец, дверь.
Зажегши свет (выключатель был снаружи), Перо пригласил Быкова войти. Алексей вошел и огляделся. В помещении стоял топчан, стол и еще какая-то мебель, но какая, он не разглядел: заперев дверь, Перо щелкнул выключателем и оставил его в темноте…
Похоже, прошла целая вечность, прежде чем светящиеся стрелки Лешиных часов показали, что с полуночи минуло три часа. Он напрягся, ожидая криков, выстрелов и вообще всего того, что ассоциируется со словом "штурм". Однако было тихо, и в душе у Быкова зародился страх, что произошла какая-то накладка, и операция расстраивается. Он подошел к двери и начал прислушиваться. Спустя некоторое время он услышал знакомый голос. Где-то совсем недалеко по двору шел Базарджян и вполголоса звал:
— Леша, отзовись! Леша Быков, где ты?
— Я здесь, — что есть сил заголосил узник гаража, но потом опомнился и понизил голос на целую октаву.
— Товарищ капитан, Вы здесь? — раздался из-за двери взволнованный голос Алика.
— Пока не убежал, — почему-то грубо буркнул Быков, хотя душа его была в тот момент полна только положительных эмоций.
— Подождите еще немножко, — попросил лейтенант, я сейчас разыщу ключ.
Алексей услышал стремительно удаляющийся топот. "Вот черт, подумал он, — не успел попросить зажечь свет!". Однако долго скучать в темноте ему уже не пришлось, и через несколько минут Быков услышал голоса и шаги нескольких людей. Заскрежетал замок, и его командировка в автосервис Хандыбина закончилась.
Обнявшись с освободителями, капитан тут же повел их ко второму запретному, и потому подозрительному гаражу. Покопавшись в связке ключей, отобранных у Пера, Баранов с замиранием сердца открыл дверь и зажег свет. Увы, в помещении было пусто, хотя нежилым назвать его было трудно: топчан был покрыт какой-то дранью, и на нем имелось некоторое подобие подушки; на столе стояли пустая миска и жестянка с водой. В течение двадцати минут обыскали все помещения автосервиса, но Гусева не было нигде. Оставив Алика с Лешей продолжать уже явно бессмысленные поиски, майор решил срочно допросить Перо. Нельзя было исключить, что под влиянием стресса от внезапного задержания, у него не выдержат нервы, и он выдаст хоть какую-нибудь информацию о местонахождении Гусева.
Однако эти надежды не оправдались. Этот опытный уголовник, судя по всему, имел за душой не одну ходку на зону, и поэтому самообладания ему было не занимать. Он делал круглые глаза и просил "начальника не вешать на него невесть что". Однако его спокойствие сменилось звериной злобой и бешеной энергией, когда он увидел Быкова. Дело было в каптерке, где собрали всех задержанных перед тем, как отвезти их на Петровку. Баранову к тому времени уже позвонил Козлов, с надеждой спросивший, как дела. Узнав, что "никак", он грустно сообщил, что и у него с Поплавским успехи на том же уровне.
