— Андрей, подожди, у меня голова кругом идет. Значит, он обустраивал типографию? Работал с тетей? — Мне пришлось сделать изумленное лицо.
— Да.
— А при чем тут Татьяна Степановна?
— Твоя тетя умная была женщина, но идею выдвинула Татьяна Степановна, она и деньги на квартиры дала, и цех, в котором делают матрешек и горшки под цветы, организовала, и схемы отмыва денег через своих знакомых банкиров она продумала. Катя — директор, тетя Таня — владелец. А Леша — подрастающее поколение, воспитывали парня «на вырост», ему же только двадцать четыре, не возраст для серьезных дел.
— Ну и где же он?
— Работает.
— На вас?
— На нас. На меня. Насть, я слышал, ты скоро в Париж поедешь, ногой хвалиться?
— Не знаю, наверное.
— Съезди, отдохни. Забудь о том, что было.
— А кто Игоря застрелил? И за что?
— Забудь. Отдыхай. Заведи любовника нового. Можешь меня взять.
— Ни-ко-гда. Ты мой брат, и ты мне противен.
— А у меня на тебя совершенно другая реакция. Хочешь проверить?
И этот гад протянул ко мне руки. Я сначала даже не поняла, что он собрался сделать. А он обхватил меня и поцеловал. Совсем не по-братски, при этом мою руку устроил у себя на ширинке. Вот тоже радость какая, снизошел до калеки.
Я оттолкнула его и держала на расстоянии вытянутых рук.
— Андрей, Андрей, подожди. У тебя все с головой в порядке?
— И с головой, и с другими частями тела. Зачем я, спрашивается, ехал сюда на ночь глядя? Поговорить? Я мог тебе то же самое по телефону сказать.
Андрей встал, резко нагнулся к табуретке и подхватил меня на руки.
— Не сопротивляйся, можешь упасть и повредить ногу, она ведь не совсем еще зажила?
Мой брат оказался очень сильным человеком. До кровати он дошел за несколько секунд и даже не запыхался. Кинув меня на матрас, он дернул за пояс юбку, и она слетела, разорвавшись. Блузка треснула вслед за юбкой, и я осталась перед ним в нижнем белье.
— Я так и думал. Хорошая фигура, удобная. Он навалился сверху, присасываясь к лицу и груди. Господи, где же Ладочников? Надо по утрам начинать делать зарядку, с моими физическими данными невозможно справиться ни с каким хамом.
Глаза у Андрея «поплыли», он действительно хотел меня как мужчина. Вот ужас-то! Я еще пыталась оставить на себе ажурные тряпки бюстгальтера и трусиков, но для него снять их было не проблемой, он сделал несколько легких движений пальцами, и я осталась голой. Сколько времени прошло с момента его прихода? Неужели мне теперь будет знакомо слово «инцест» не понаслышке? Ладочников, Мила, где вы?
— Андрюша, подожди, мне так неудобно. Ты мне пряжкой живот корябаешь.
Андрей сел возле меня. Одной рукой расстегивал пояс, другой гладил мое тело.
— И часы сними, пожалуйста.
Андрей сел удобнее, я попыталась выскользнуть, но он повалил меня обратно на кровать. Глаза были совсем ненормальные, сопротивление его возбуждало, и я тихо легла на отведенное мне место.
— Андрей, не успела тебе сказать, сейчас родители приедут.
— Врешь, наверное?
Сколько времени прошло с тех пор, как он начал раздеваться? Минут пять я выиграла?
— Не вру. И мне необходимо в ванную.
— Только не надо про критические дни и головную боль, об этих уловках уже анекдоты ходят.
И тут раздался звонок в дверь. Наконец-то!
— Андрюш, открой, пожалуйста, они знают, что я дома.
Андрей выругался, кинул на меня плед и вышел в коридор.
Мила преувеличенно пьяным голосом кричала на всю квартиру:
— Настька, мы тут мимо проезжали, а Костя совсем окосел от шампанского, я заставила его выйти, тут же ГИБДД недалеко, опасно.
В шкафу как назло ничего из быстро надеваемого не обнаруживалось, пришлось накинуть тот самый серебристый шелковый халат, который моя мама назвала «шлюхский». Я выхромала к гостям.
— Привет, очень рада вас видеть. Я прилегла, плохо себя почувствовала.
Глаза Милы стали квадратными, на Костино выражение лица тоже стоило посмотреть.
— Познакомься, Мил. Это мой брат Андрей, ты, Костя, вроде бы его знаешь.
— Очень приятно. — Андрей говорил сквозь зубы. Штаны он, слава богу, успел застегнуть.
— Вы проходите на кухню. Правда, там неубрано, гости недавно были.
Пока Андрей подбирал слова, приличествующие случаю, Костя быстро скинул обувь, просипел сквозь зубы Андрею: «Здрасьте» и чуть не заорал Милке в ухо:
— Дорогая, ты вроде бы в туалет хотела?
Мила без слов направилась куда сказано, а Костя полез ко мне обниматься.
— Ты извини, что без звонка, но это все Мила. — И гораздо тише: — Что происходит?
— Я очень рада. Устраивайтесь на кухне. — При этом я поднесла руку к горлу, показывая, насколько меня напряг единственный братец.
Минут пятнадцать все бестолково перемещались в районе кухни и гостиной, не зная, куда сесть и что говорить. Андрей в конце концов понял, что пьяные гости наметили здесь переночевать. Ладочников вел себя хозяином, пару раз «невзначай» заговорил о важности защиты свидетелей вообще и такой хрупкой женщины, как я, в частности. Андрей затащил меня в спальню и, дыша в лицо злостью, предупредил, что сегодня уезжает, но завтра приедет после работы и разговор продолжится.
Представляю себе этот разговорчик, а у меня, между прочим, презервативы кончились.
После ухода Андрея мы расселись на кухне прежним составом, и я рассказала ребятам, что Андрей посоветовал мне забыть об Алексее и предложил свою кандидатуру в сожители.
— Брат? — переспросила Мила.
— Ну! Я вообще удивляюсь. Сто лет никому не была нужна, а теперь такой спрос пошел.
— Ты давно в зеркало смотрелась? — Мила поправила прическу. — Ты похудела, похорошела, и взгляд изменился.
— И потом… — Ладочников поцеловал Милу в щеку. — Ты, Насть, находишься сейчас в ауре денег и тайны, а это всегда возбуждает и вызывает нездоровый интерес. Хотя здоровый сексуальный тоже вызывает.
— Пора вылезать из этой ауры. Ребята, вы сегодня здесь ночевать будете?
Мила замахала руками, протестуя. Решили, что девочки отдельно, мальчик отдельно, но ночью Мила все равно перебралась со своего дивана в спальню к Косте. Оставалось только завидовать.
Ночью они расхулиганились настолько, что начали бродить по квартире, и не было возможности пройти на кухню. Мила делала вид, что к ванной, из которой она вышла, она не имеет никакого отношения, Костя выглядел усталым.
Конечно, время было позднее, но настроение располагало.
